Drama Show для мажора

Брр, стоп, Мира. Хорош пороть горячку. Сейчас понапридумываешь! Меньше Лизку слушать надо, а то пустилось воображение в пляс, не остановишь.

***

Все "романтические" грёзы разбиваются об скалы нерадужной реальности, когда сквозь кирпичную кладку, уже ближе к ночи, начинают разноситься голоса. Блин, опять к нему компашка заявилась. Им там что, мёдом намазано? Устроил притон.

По первой приглушённое бормотание легко перекрывается сериалом, но громкость начинает с каждым разом повышаться в соответствии с эмоциональным диапазоном уникумов, что снова глазеют футбольный матч. Диванные аналитики, блин, нашлись.

Терплю, сколько могу, но когда собираюсь ложиться спать - не выдерживаю. Ну нет сил, правда. Ладно, когда у самой что-то перебивает их вопли, не так долбит по мозгам, но в тишине это слушать невозможно. Причём у сестры в комнате всё тихо, вся орава топчется именно с моей стороны.

– Иди послушай серенады мартовского кота, - зову её за собой. Пусть оценит.

Оценила.

– Фига акустика, - посидев пару минут и угорая с отчетливо доносящихся комментариев, присвистывает она.
– Я раньше не замечала.

– Потому что раньше там никто не жил.

– Но других соседей же так не слышно. Не, иногда скандалят и дети как слоны топают сверху, но всё равно. Не так громко. Эй, спартаковцы, - рыкает сестра, хорошенько приложив кулаком по стене.
– Громкость убавьте.

– Я ж уже говорил: нужно тише - приди и сделай, - долетает в обратку.

– Вот говнюк. И почему ты до сих пор не разбила белочке его орешки? Ты ж вроде не трусиха.

– Не трусиха, но одной идти туда, где топчется непонятно сколько мужиков и порой слышны звуки оргии как-то не улыбается.

– Ничёсе, они и так умеют отдыхать? Завидую, - Лизка решительно встаёт, разминая до хруста пальцы.
– Ну что, пошли?

– Куда?

– Туда. Нас же позвали. Невежливо отказываться. Ты теперь не одна, а вдвоём не страшно. Где наш веник? Сейчас разгоним этих болельщиков.

Ууу, а сестра завелась. Реально пошла за веником. Боюсь, щас у кого-то телек отрастит крылышки и полетит из форточки. Искать других хозяев.

Глава четвёртая. Ну что, будем знакомы?

С эпичным: "это Спарта, детка, ничего личного" вваливаемся в соседнюю квартиру через всё тот же многострадальный балкон. Мой первый опыт, и что могу сказать: это… забавно. В смысле сам факт посягательства на чужую собственность. Такой лайтовый адреналинчик закипает в крови, прям ваще. И волнительно, и страшно, и неловко. Чувствуешь себя немножко преступником. Осталось наколки на фаланги забабахать и всех на зоне по стойке смирно держать.

Ну да это всего лишь больные женские фантазии. В действительности же наше эпичное появление, естественно, не остаётся незамеченным. Даже слегка заставляет их удивиться. По крайней мере, трое парней, что сидят в комнате, отвлекаются от широченной плазы, которая (я ведь так и знала!!) висит именно на смежной с моей стеной. Ещё и саундбар дополнительно подключён, ну конечно. От него кирпич и трясётся.

Капец. Устроили кинотеатр. Не, скорее развлекательный центр. На узкой тумбе под телеком в рядом выставлены X-Box, плойка последняя, куча джойстиков, ноутбук и ещё какие-то штучки. На кофейном складном столике громоздятся оборонительным рубежом бутылки пива и вскрытые упаковки с чипсами. Не хватает шеста для стриптиза посреди зала и было бы прям мужское логово мечты.

Хотя и так заметно, что женщина здесь руку не прикладывала. Слишком уж интерьер… холодный и скудный. Мебели мало, зон хранения вообще нет. Всё, по всей видимости, запихано в зеркальный шкаф-купе. Стены под бетон и кирпич. Меня всегда удивляла эта мейнстримная тяга к лофтовскому минимализму. Дом должен быть домом, а не гаражом. Чтоб было уютно и насыщено деталями. Здесь же из деталей только валяющиеся на полу носки.

– Мальчики, бригаду уборщиц-психопаток вызывали?
– это должна была сказать Лиза, всё же веник у неё, но опережаю её. Слишком велик соблазн.

– Ого, Ильдар, ты просил девочек - получай и распишись, - озадаченность Булата быстро сменяется свойственной ему вальяжностью. Той же, с которой он валяется на угловом диване, занимающем большую часть комнаты.
– Только правую, чур, не трогать. Моя.

А правая это… Блин, это ж я.

– Слышь, белобрысый, - отбираю у сестры инвентарь, угрожающе надвигаясь.
– Тебе рот с хлоркой когда-нибудь мыли? Могу устроить.

– Сказала та, что сама без конца обзывается.

– Да потому что ты уже в печёнках сидишь! Если глухой, купи слуховой аппарат.

– Правда, ребят, - оставшаяся без оружия систер, чтоб не стоять с пустыми руками, скрещивает их на груди. Ну и заодно прикрывает отсутствие лифчика под домашним топиком. Хм. Этот момент мы обе что-то не предусмотрели.
– Я понимаю, дуракам закон не писан, но давайте уважать друг друга. В отличие от вас, людям на работу утром ещё вставать, а спать с таким грохотом просто невозможно. А если бы у нас дети маленькие были?

– Но их же нет. Но можем помочь, - хмыкает один из парней, не Ильдар. Тот высокий и худой, а этот более коренастый. И с щетиной. На вид самый старший, и, кстати, все трое между собой немного похожи. Не считая волос. В побелке только один, остальные адекватные.

– Тебе своих спиногрызов мало?
– осуждающе косится на него Калинин.
– Чуть ли не ежедневно ныкаешься у меня, а жене заливаешь про совещания и командировки. Лишь бы ор детский не слушать.

– Так у тебя же ныкаюсь, а не с любовницами.

– А ты меня спросил: сдался ли ты мне? Я не для того от родаков свалил, чтоб другие родственнички перед носом без конца мельтешили.

Ага. Значит, родственник. Сто пудово брат.

– Это ты на что намекаешь?

– Что гости на то и гости, что иногда уходят. И не опустошают холодильник с энтузиазмом камнедробилки.

– Да было там чего съестного. Одни полуфабрикаты. От твоей лазаньи уже тошнит.

– Так кто ж тебя её жрать-то просит?!

– Слушайте, давайте вы потом между собой разберётесь?
– это всё прекрасно, и добродушные семейные споры даже немного вызывают умиление, но мы сюда как бы не тусить пришли.

Булат снисходительно переключает внимание обратно на нас. Спасибо, царь! Кидаюсь в ноги, и спотыкаюсь от восторга просто.

– Предлагаешь, закончить сперва с тобой?

– Предлагаю сделать потише и не горланить в двенадцать ночи так, что слышно каждое слово!

– Что, прям настолько громко?

– Прям настолько.

– И прям очень раздражает?

– Не представляешь, как.

– Ок. Сделаем. Но только когда попросишь.

Эм… Прошу прощения, что?

– У тебя склероз? Только что попросила.