Драмы

Филимонов. А вы сами, простите, откуда будете? Зеленый. Он путиловский, с лафетно-снарядной, а я... (Таинственно усмехается). Марфе Матвеевне моя личность вполне знакомая. Как в казарме-то у вас?..

Филимонов. В казарме? Да я вот только с чугунки: в деревне на побывке был.

Зеленый. А в деревне как?

Филимонов. Что деревня, что город — скоро одно будет. Зеленый. Как, то есть одно?

Филимонов. Ив деревне, говорю, взялись: что ночь — то петуха к барину запускают.

Зеленый. Какого петуха?

Филимонов. Красного. Мужик какой умысел имеет? Мужик имеет умысел землю взять. А барин какой умысел имеет? Барин имеет умысел землю не дать. Оно и получается — аграрные беспорядки.

Марья Карповна делает какие-то знаки Филимонову, он не замечает, увлеченный.

А тут еще запасные с Дальнего понаехали, кто без ступни, кто без пятерни — отвоевалась, значит, пешка. Япошки их бомбами, а они их иконками. Дай нам, говорят, снаряжение да харчи не овечьи, а человечьи, от того микады и духу б не было. (Косому). Ты из лафетно-снарядной?

Зеленый. Из лафетно-снарядной. Старожил путиловский.

Филимонов. Трехдюймовки ваши на две версты дальше японских «арисаков» лупят?.. А где они, ваши трехдюймовки? По усам капало, да в рот не попало... Распаленные приехали. (Наконец заметил знаки, подаваемые Марьей Карповной). Безобразие, понятно.

Зеленый. Чего безобразие?

Филимонов (вглядываясь в Зеленого). Безобразие, говорю, что себе позволяют!

Зеленый. Кто?

Филимонов (вглядываясь в Косого). А хотя бы эти... запасные. Пушки им дай, снаряды им дай! Сволочь народ. И тут, в Петербурге, скажу я вам, тоже...

Зеленый. Что?

Филимонов. Охамели. И того им дай, и этого им дай.

Зеленый. Кто?

Филимонов. А хотя бы курсистки, гимназистки и всякие тому подобные инородцы. (Заученной скороговоркой). Хотят Россией-матушкой править, только не будет этого, постоим за веру православную, за царя-батюшку, пущай царствует на славу нам! Верно?

Зеленый (нерешительно). Верно.

Филимонов. Вот и я говорю.

Зеленый. Что?

Филимонов. Что в сухую калякать — язык присохнет. Смочить надо случай знакомства. (Вскакивает). Лавочка тут рядом...

Зеленый. Сиди!..

Косой быстро направляется к двери, преграждая путь.

Филимонов (медленно садится). Вон что! (Вскакивает, хлопает себя по лбу). Вон что! Вы меня за кого-то другого принимаете, ребята?..

Зеленый (мрачно). А ты зачем сюда пришел?

Филимонов. Свататься...

Зеленый. Чего?

Филимонов. Свататься. Вон Марья Карповна будто бы и не против, а она ни в какую. Серый, говорит, я для ее. Мало, видишь, ей. Хоть бы, говорит, церковноприходское закончил. И выпить охоч. А выпить я действительно не глупый.

Зеленый (смотрит на Филимонова, начинает хохотать). Жених! Не найдешь паренька — выйдешь за пенька. А ты свадьбы не жди, смочи глотку до свадьбы!

Филимонов (оживился). Я ж говорю! И компания есть. Марья Карповна, может, у соседей позаимствуете? А может, и у вас где спрятано?

Марья Карповна. В подполе есть.

Филимонов (вскакивает). Моментом!

Зеленый. Сиди! (Марье Карповне). Скрыла от меня, что подпол есть? А ну-ка, Косой, пошарь, нет ли там, гм... запрещенного чего?

Марья Карповна уходит на кухню. За ней — Косой.

Филимонов (придвинул стул к Зеленому. Шепчет). В запас выхожу. С нашего полку запасных, кто верой-правдой царю-батюшке служит, к вам берут.

Зеленый. Куда «к нам»?

Филимонов. Ну, куда? В охранное.

Зеленый. Почему ты знаешь, что я из охранного?

Филимонов. На то солдату дадена смекалка. Он с ней самого апостола Петра обойдет и в райские ворота без пачпорта проскочит. Я и спрашиваю, есть ли камерция к вам идти?

Зеленый. То есть как это — камерция?

Филимонов. Марьяжно ли, спрашиваю? Може, завиднее в городовые? На всем готовом, обмундировка, выслуга. (Ощупывает пиджак Зеленого). Дерюга. Казенный?

Зеленый (злобно). Фиг тебе казенный! У нас всё за свои!

Филимонов. Наградные, верно, хватаешь?

Зеленый. Держи карман шире! Две ночи в баке под ванной просидел — вот брелок Фраже пожаловали.

Филимонов (рассматривая брелок, сочувственно). Да уж... Фраже. Три копейки в базарный день. И из-за такого навоза в баке две ночи маяться?..

Зеленый. Надо будет — и неделю посидишь! Служба.

Филимонов. Чш-ш!

Показывает на входящих Косого и Марью Карповну.

Косой. Запрещенного ничего нет, окромя... (Ухмыляясь, трясет шкаликом и бутылкой).

Филимонов. Эх, жизнь — копейка, судьба — индейка! Для почину выпить по чину! (Хватает из рук Косого шкалик, выбивает пробку). Лучку бы теперь, да грибков солененьких, да капусточки бы с клюквочкой...

Марья Карповна. Что в подвале, то и на столе. Расчет дали... В доме шаром покати.

Зеленый. Но-но, не жалобись! Забастовщики — оттого и зубы на полку кладете...

Марья Карповна. Буду я вам жаловаться!..