Драмы

Та смотрит на него, смеется, машет руками.

Что с вами?

Быкова (села). Вместо Хлебникова?

Полудин. Вместо Хлебникова. А чего смеетесь?

Быкова. Вы надо мною смеетесь, Сергей Романович, право! Верочку Быкову группой Пронина руководить вместо Хлебникова! Это же несерьезно.

Полудин. Вот что, Вера Владимировна. Хлебников отстранен от консультации приказом по министерству, и нам с вами нет нужды пересматривать этот вопрос, решенный руководством. Непоздоровилось бы руководству, оставь оно на таком деле человека, лишенного политического доверия.

Быкова (простодушно). Да будет вам, Сергей Романыч! Мало ли у нас приказов отменялось! По совести сказать, в главке многие надеются, что Хлебникова восстановят. Ценнейший инженер...

Полудин. Конечно, если вы, кандидат партии, будете прислушиваться к пустой обывательской болтовне...

Быкова (простодушно). А я тоже надеюсь, Сергей Романыч, восстановят.

Пауза.

Полудин. Это что же — Солдатов вас распропагандировал?

Быкова. Да что вы! Сама! Какая жалость, что я на том собрании не была, непременно бы выступила! Ведь он за Дымникова отдувается. А к Дымникову он каким боком? Я-то знаю, рядом сидели. И разве он один Дымникова в техотдел брал? Вы тоже. Без управления кадров не обойдешься.

Полудин. Правильно. Он и меня подвел. Он нас всех подвел.

Быкова. Да почему же он? Нет, нет, руку я бы не могла поднять против исключения — кандидат. А так бы голосовала против...

Пауза.

Полудин (задумчиво). А почему вы, Вера Владимировна, еще кандидат?

Быкова. Аяв агитколлективе работу завалила. В позапрошлом году. Ну и подавать о переводе как-то... постеснялась. Вот сейчас я в агитколлективе работаю не за страх, а за совесть. Заутюживаю вину. (Смеется). Теперь, пожалуй, и не стыдно...

Полудин (засмеялся). Слушайте, Вера Владимировна, вам... (глянул в анкету) вот не подумал бы...

Быкова (вздохнула). Двадцать девять, Сергей Романович, двадцать девять. Бабий век короток.

Полудин. Честное слово, без анкеты не поверить. Молодец! Завидки берут. Задор, да-да... (Задумался). В декабре вы были в командировке на Урале?

Быкова. Ага, на Урале была и в Приуралье. На Каме. Меня ведь, Сергей Романыч, хлебом не корми, только в дальние места посылай...

Полудин (улыбнулся). Полудина благодарите, Вера Владимировна.

Быкова. Вас?

Полудин. Полудин присоветовал начальнику техуправления, чтобы вас на Урал на два дня раньше срока послали...

Быкова. Не пойму что-то.

Полудин. А чего не понимать? Симпатизировал вам, вот и вывел из-под удара.

Быкова. Ей-богу, не понимаю.

Полудин. Зная некоторые ваши ошибочные взгляды, да, да... и настроения... не хотел, чтобы вы сами себе осложняли... ну, хотя бы ваш перевод из кандидатов в члены партии.

Пауза.

Быкова. Простите меня, Сергей Романыч, в таком попечении я, право, не нуждаюсь.

Полудин (убежденно). Нуждались, Вера Владимировна. Нуждались. Скажем, выступили бы, заступились... Ну и что? Факты сложились для него так неблагоприятно, так он себя скомпрометировал, что ни вы, ни я, ни сам бог Саваоф были бы ему помочь не в силах. Что поделаешь... Сам ведь себя топил человек... А вы... при всех ваших... я не сомневаюсь, Вера Владимировна, честных и даже... благородных намерениях... и его бы не выручили и себя под удар... Вот сейчас буду министру вашу кандидатуру докладывать, с чистым сердцем заявлю: подходит! И по деловым признакам и по политическим. А дело почетное, государственное...

Пауза.

Быкова. Нет, нет, Сергей Романыч. Исключено. п олудин. Почему же, Вера Владимировна?

Быкова. Так. (Весело). Вот уж где действительно подведете под удар. Свят-свят!

Полудин (медленно). Вера Владимировна, вы будете не одна. (Помолчав). Я сам ведь, Вера Владимировна, из Челябинска. Там меня хорошо помнят. И вот... хотят, чтобы и я... чем могу, да, да...

Быкова. Вы тоже? (Хохочет). Оба и засыплемся. На пару! И я костей не соберу, а вы, Сергей Романыч, только свой авторитет в министерстве подорвете! Чай, забыли, как и логарифмическую линейку держать!

Полудин (сухо). Как-нибудь вспомню. Не боги, Вера Владимировна, горшки лепят. Вам-то, бывшей партизанке, вовсе не идет неверие в личные силы. (Горячо). Надоели мне эти дутые репутации! «Ценнейший инженер»! Что он — в пеленках ценнейшим был? Сами же и создали ему авторитет, раздули! А дунешь — и разлетится. Незаменимых нету, Вера Владимировна! На квартиру работу берет... Подумаешь, творец! Создайте нам условия, и мы тоже звезды с неба снимем! А то навесят на человека бирку, и так он с нею до смерти и гуляет... А мне ведь, Вера Владимировна, мне тоже хочется, знаете, не потреблять, а производить!.. Творить, да, да.

Быкова. Вон вы какой здесь сидите...

Полудин. А что? Мечтаю. (Вышел из-за стола). А у вас, Вера Владимировна, есть мечта в жизни? Чего бы вам хотелось?..

Быкова (улыбнулась). Чтобы ныть перестало. (Переменила руку на щеке). Разве сразу скажешь, Сергей Романыч? О многом мечтаешь. Только бы войны не было.

Полудин (снисходительно улыбнулся). Борьба за мир, да-да. Важно, что говорить. Но мало для такой, как вы. Крылья вам нужны, чтобы взлететь. Высоко, высоко... Чтобы вас из кандидатов в члены партии переводили не скучно, а...

Быкова. ...а при аплодисментах, переходящих в овацию?

Полудин. А что? Не смейтесь. Мечтать надо, надо мечтать, Вера Владимировна! Архимед в древности мечтал: дайте мне точку опоры, и я мир переверну! Если хотите знать, там, в Челябинске, ваша точка опоры! Рычаг. Один конец в Челябинске, другой в Москве. Нажмете в Челябинске — взлетите в Москве. Так взлетите, аж дух захватит! Вы, Верочка, на свет божий не просились, а коли показались, то уж будьте любезны! Действуйте! Дерзайте! Жить, так, черт побери, не зябнуть! Чтоб нас с вами, Верочка, с любого конца Москвы видно было...