Дрёмы Н.Е.Т.
Шрифт:
– А вы собственно кто, вообще?
– Самооборона! Слышал о таких?
– Да гундели в новостях. Бла-бла-бла. Правая рука Элитников. Круче полицейских, типа.
Зеленоглазый поднялся и потянулся, растягиваясь. Кости хрустнули громко как выстрел, и Жорик непроизвольно вздрогнул. Девчонка на крыше рассмеялась: громко, нагло и заливисто, так что Жорик наверняка покраснел у себя под шлемом, поэтому он и шагнул, сбивая бумажные стаканчики с подготовленным напитком. Жидкость окрасила песок в черное и мгновенно впиталась.
– Эй! Полегче!
– закричал зеленоглазый, отступая на шаг. Двое дружков оставили качели и уже подходили к ним. Парни с паровоза тоже напряглись, когда Жорик достал "Мать" . Сергеич подумал о том сколько
– Спокойнее, напарник. Не забывай, что мы во дворе. Везде окна и полно народу, могут записать. Ты это… не перестарайся.
Все это он наговорил естественно в микрофон, мимо лишних ушей.
Молодежь окружала их и Сергеич встал ближе к напарнику, спина к спине - на всякий случай, опасными парни не выглядели, а девчонка так вообще смехом заливалась, как сумасшедшая.
– А ну прочь!
– закричал Жорик и достал Мать.
– Быстро разошлись по домам, чтобы я вас здесь больше не видел!
Парни мялись с ноги на ногу, не зная что делать и посматривали на зеленоволосого, а тот не отрываясь смотрел на Жорика, как будто хотел заглянуть ему в глаза сквозь толщину шлема. Девчонка смеялась не переставая, и Жорик повернувшись к ней, бросил:
– Тебя это тоже касается, девушка!
Она ойкнула и соскочив с крыши притворно извинилась, низко поклонилась и пошла прочь не оглядываясь.
– Догоняйте ее, - сказал Сергеич и положил руку на свою "Мать".
Зеленоволосый хмыкнул и повернувшись спиной, медленно поднял стаканчик и посмотрел на Жорика:
– Так?
– Все три забери. Про бутылку ты не забудешь - верю.
– Хорошо, - сказал парень и вылил содержимое стаканчика Жорику на шлем. Дальше все прошло быстрее, чем дети делаются. Напарник выхватил “авакина” и выстрелил газом прямо в толпу, те закашлялись и побежали прочь от эпицентра, а Жорик активировал электрику в матери и звезданул изо всей силы по плечу зеленоволосого. Тот закричал и схватился за раненое место, а Жорик продолжал раздавать удары направо и налево с каким-то остервенением.
– Успокойся!
– крикнул Сергеич и схватил его за руку.
– С ума сошел? Это же малолетки!
Малолетки уже бежали злобно оглядываясь, догоняя смеющуюся девчонку. Последним ковылял зеленоволосый и часто оглядывался, держась за рукав.
***
– Точно завтра огребем, - сказал Сергеевич, собирая мусор на площадке, - Ты что на людей бросаешься? Власть почувствовал?
– Не понравились они мне, - Жорик забрал мусорный пакет и понес к мусорному баку.
– Особенно тот, крашенный. Он смотрел на меня, как будто убить хотел, а девка его еще и поджучивала. Никакого уважения к старшим и представителям Самообороны. Мы между прочим ради них тут ходим и жизнью рискуем.
– Нас никто не снимал?
– спросил Жорик чуть позже, когда они шли на следующее задание и детская площадка уже скрылась между домами.
– Опомнился. Может и снимали. А может у нас в шлемах система видеозаписи встроена и завтра будет на столе у начальства твои приключения... А меня за компанию выпрут из самообороны.
– Вечно я все порчу, - прошептал Жорик, но Сергеич услышал. Правда внимания не обратил, потому что навстречу приближалась проблема посерьезнее.
Черная машина без номеров и прочих опознавательных знаков нарушая все законы передвижения воздушного транспорта опускалась вниз, на уровень пешеходов. Сергеич оглянулся и заметил вторую, которая делала тоже самое. Справа и слева стены домов, спереди и сзади блокируют машины. На улице ни души. Похоже на ловушку.
– Чего это?
– Жорик уже понял, что дело плохо и остановился - Кто это?
– Доставай Авакина, напарник.
Спереди трое и сзади четверо. Все в странных масках, закрывающих пол лица. Они уже ждали. Переулок опустел.
Жорик осторожно положил руку на кобуру и вытащил пистолет.
– А вон тот, с бедрами, это не баба?
Девушка
услышала вопрос неосторожно заданный без микрофона и засмеялась. Знакомый смех. Машины взвыли сиренами и люди в масках бросились к ним, сужая круг.***
Сергеич открыл глаза и глотнул свежего воздуха. Ничего не видно, только красный туман и плавающие пузыри. Полежал немного приходя в себя и попытался встать. Красная пелена в глазах задвигалась активнее из стороны в стороны, открывая частично внешний пейзаж. В основном это был потемневший свод.
Сергеич поднял руку, но так стрельнуло в предплечье болью, что сразу уронил ее. Попробовал поднять правую, но она совсем не реагировала. В ушах закололо, как будто вставили длинный прут и проворачивали его сквозь мозги. Сергеич закричал ругаясь и все-таки повел левой рукой по глазам, сдергивая красную пелену. Помогло, и красная туча ушла, уступая место лицу старушки.
– Ой, - сказала старушка и моргнула.
– Шевелится. Живой значит.
– Медика, - смог выдавить Сергеич, - вызови.
– Хорошо, - сказала старушка и исчезла с экрана.
Сергеич вспоминал, хоть и очень медленно. Кажется ту битву они с Жориком проиграли. И проиграли тяжело. С большими потерями. Теперь нужно вызвать медиков, шлем ведь для этого и существует. Сергеич закрыл глаза и как его и учили активировал звонок в мед. часть. Никакой реакции. Измученный мозг не справлялся с поставленной задачей - шлем не связывался со скорой.
– Ладно, - пробормотал Сергеич и попробовал высветить меню. Нет ответа. Что-то случилось со шлемом, скорее всего пострадал в бою. Ничего, бабулька должна вызвать. И куда она ушла, браслет ведь при ней.
– Жорик, - голос стал до смешного хриплым и Сергеич чуть не подавился в слюне и крови наполнившей рот, резко перевернулся на бок и выплюнул. Жорик не отвечал, зрение понемногу фокусировалось и Сергеич заметил лежащую синюю фигуру лицом вниз.
– Это нехорошо. Он попытался встать опираясь на руку, но не смог, рука не слушалась и только острая боль вгрызлась в плечо. Сигнал скорой уже приближался, пять минут и будут на месте. Сергеич приподнял голову и увидел бегущие фигуры в знакомых синих костюмах. Сирена выла все сильнее и сильнее. Свод моргал, как лампочка при перебоях напряжения.
– Жорик!
Разбитый и раздавленный шлем лежал слева. Потом, поднять и осмотреть - потом. Сейчас, Жорик.
– Жорик! Напарник! Ты как?
Напарник молчал и не шевелился, теперь было понятно, что и он без шлема, и даже без бутов и в порванной куртке. А что это возвышается?
Сергеич перевернулся на правый бок и превозмогая боль сосредоточился, сфокусировал уставшие и залитые кровью глаза на предмете торчавшем из земли. Сирена была совсем близко и Сергеич осознавал, что времени понять что случилось у него совсем мало. Правая рука посылала такую боль в плечо, что терпеть уже было почти невозможно, но Сергеич щурясь как слепой профессор последний раз сосредоточился на картине перед собой. Это был меч. Такой как на картинках в исторических книгах, такой которыми сражаются орки против людей на Островах. Длинный меч с обоюдно заточенным клинком, гардой и эфесом или по-простому ручкой. Он торчал не в земле, а в теле мертвого напарника. Потому что только мертвый Жорик мог терпеть такое унижение и боль. Меч острием воткнулся ему ниже спины, в мягкое место, которое скрывают за штанами и так любят женщины. Скорая уже садилась в пяти метрах и санитары выскакивали на ходу со своими желтыми чемоданчиками. Бежал инструктор, тот который кричал на учеников сильнее всех и лицо у него было перекошено эмоцией, но кажется это была не злоба, а нес он в руках не "Мать". Бежали мужики, с которыми они спали в одной казарме. Бежали зеваки, спешащие помочь. "Плохи наши дела" - подумал Сергеич, погружаясь во тьму. Он потерял работу, потерял шлем и потерял друга, но самое главное то, что он понял в последние секунды перед уходом в небытие - он потерял правую руку.