Древний свет

Восемь часов тянулись мучительно медленно. Я ела, спала, говорила с офицерами Миротворческих сил о смерти Сетри-сафере в Мелкати и о том, что это могло теперь означать. F90 и YV9 улетели для дозаправки, затем вернулись. Безжалостно палила звезда Каррика, и возникшая от жары дымка словно вуалью закрывала устье реки; тепловые датчики отслеживали передвижения находившихся внизу людей: на материке, на островах, на джат-рай , заштилевших теперь возле Ворот Шпиля.

После долгих усилий мне удалось наконец установить связь с Мелкати, с исполняющим обязанности главы исследовательской группы Рави Сингхом. Его изображение на экране головизора недоуменно щурилось: нет, в Доме-источнике Ашиэл ничего не случилось, в Римните и Кеверилде тоже все спокойно.

— Я перенесу нашу базу на остров Кумиэл, — сообщил он. — Не вижу никакой причины здесь оставаться. Все указывает на использование местного оружия низкого уровня технологии, возможно, и какого-нибудь земного, среднего уровня; я не вижу применения чего-либо иного. Вы разрешите мне вернуться на орбитальную станцию? У меня есть исследовательская программа, которую я мог бы там продолжить.

Я что-то удачно ответила на одном из ортеанских языков и закончила сеанс связи. «Что потребуется, чтобы пробиться к тебе через эту вату?» — подумала я. Но дала разрешение. И еще раз связалась с орбитальной станцией.

— Посол правительства по-прежнему находится на регенерации тканей. — Врач Кеннавэй, пожилая чернокожая женщина, улыбнулась, узнав меня. — Мисс Кристи… Я сообщу вам лично, как только будет что-то новое.

После этого разговора я на несколько минут подсела к головизору. Поможет ли теперь чем-нибудь разговор с Нелумом Сантилом, Халтерном или Кассирур? Разве то, что они видят на уровне земли, отличается от изображений, передаваемых спутниками, и есть ли там еще что-нибудь, что можно ощущать и что нельзя обнаружить иначе, как через эту врожденную связь с землей?

Послышался сигнал небольшого бортового переговорного устройства, прервавший мои размышления. Я нажала клавишу, и на дисплее передо мной появилось лицо молодой тихоокеанки, одной из старших офицеров Кори.

— Командор Мендес желает срочно видеть вас, — произнесла она.

Снаружи, у «челнока», с группой офицеров Миротворческих сил стояла Корасон Мендес. Дымка рассеялась, хотя воздух по-прежнему был влажен; комбинезон лип к телу. В воздухе висел сильный запах гари, но ветра, который относил бы ее, не было, и сквозь полумрак цвета сепии напротив узкого пролива виднелся остров: безнадежно пылавший Малый Морврен. Под нами, на берегу, все еще лежало несколько лодок из использовавшихся для массовой эвакуации.

Подойдя к группе, я увидела там ортеанцев. Коренастую фигуру Блейза Медуэнина, элегантного и стройного Хассие Андрете и еще пятерых или шестерых в одеждах жителей Свободного порта… но ни одного в мантин-мешаби из хайек .

— Это ваше дело, не мое, — без предисловий сказала Корасон. — Я не обсуждаю вопросов о компенсации.

— Компенсации?

Житель Свободного порта, который был старше остальных в этой группе, сказал с иронией:

— Речь идет о гавани Северного Прочного, m'ан , или, правильнее сказать, о гавани, которая у нас была, пока недавно в Свободный порт не прибыла ваша Компания.

— Думаю, это преждевременно — обсуждать восстановление на данном этапе, — ответила я. Глаза старого ортеанца прикрылись перепонками и снова прояснились. Я подумала: «Выражает ли это иронию, гнев или печаль, или же все вместе?»

— Вы не понимаете меня, m'анС'арант …

Более молодой мужчина со сбритой гривой прервал его:

— Не только гавань! Вы сажали здесь ваши корабли на землю и на отмели реки Ай; вы оскверняете земли телестре , прикасаясь к ним! Какую возможную «компенсацию» вы можете предложить за это?

От жары меня одолевал пот. Я ощутила покалывание в затылке от того, что из-за моей способности к сопереживанию обнаруживала в Кори и ее офицерах: от мысли о туземных суевериях, которая была столь сильна, что мгновение я смотрела на этих двух жителей Свободного порта ее глазами, видя темную рептилиеподобную кожу, светлые гривы, тянувшиеся вдоль позвоночника, золотые и красные мантии, подпоясанные ремнями, на которых висели харур ы, это варварское великолепие.

— Я сожалею об этой необходимости, — сказала я. — Т'ан Говорящий-с-землей, это не было бы сделано, если бы существовал иной способ. Спросите Т'Ана Римон.

Выражение лица молодого ортеанца, понявшего, что я признала в нем жреца Богини, несколько изменилось.

Блейз сделал несколько шагов по иссушенной земле и встал рядом со мной. Это впечатляющим образом разделило нас на две группы: ортеанцев и офицеров Миротворческих сил… но где же я? «Между теми и другими, — подумала я. — Где же еще?»

— Я разрешил разрушения на Северном Прочном, — спокойно произнес Блейз.

— А что еще вы разрешите, пока в Морврене идет война?

Враждебность молодого ортеанца была очевидной. На лицах других ортеанцев я видела в лучшем случае нейтралитет, а в худшем — ненависть. Теперь, когда дымка почти исчезла, они стояли на фоне моря и дыма; за ними виднелись ровный горизонт, плоские острова и вьющиеся столбы пепла, которые, рассеиваясь по сторонам, образовывали потолок, закрывавший дневные звезды и летние облака. Единственным, что двигалось, были кратковременно наблюдаемые YV9 или кружащий орнитоптер.

— Мы пользуемся глазами С'арант и, — сказал Блейз, коротко кивнув на «челнок». — Всегда говорили, что жители Свободного порта умеют заключать выгодные сделки. Вот для этого… — его жест охватывал стоявшие в ряд F90, офицеров Мендес, саму Корасон.

Я сказала:

— Не угодно ли подняться на борт и увидеть, что корабли хайек отступили южнее Ворот Шпиля?

— Проделки Колдунов! — пробормотал Говорящий-с-землей, но пожилой ортеанец задумчиво взглянул на меня и нагнулся, чтобы выслушать произносимый шепотом комментарий стоявшей рядом с ним черногривой женщины. Я подумала, что у меня больше шансов убедить этого Говорящего-с-землей, чем уговаривать Кори, и отошла в сторону, чтобы жители Свободного порта могли без помех поговорить.

— Корасон сказала, что это критический период. Что вы об этом думаете? — тихо спросила я. Блейз пожал плечами.

— Когда я сражался на Побережье, хайек отдавали предпочтение ночным атакам. Не знаю, С'арант . Если бы и знал, то все равно не имею понятия, что бы я делал. — Потом он улыбнулся, и рот его криво растянулся из-за испещренного красными и белыми пятнами шрама от давнего ожога. — Два вопроса. Что станут делать корабли, которые скрываются среди островов? Что станут делать ваши люди? Вы можете ответить мне на эти вопросы?

Как ни странно, ко мне пришли воспоминания Рурик Орландис, этой изгнанницы. «Той, которая вскоре должна услышать в Башне о том, что здесь произошло… Которая должна почувствовать столько же, сколько и я», — подумалось мне.

— Я не могу ответить насчет кораблей хайек . Как бы далеко ни пошла Компания… вам придется действовать по своему усмотрению. Нам надлежит сохранять нейтралитет. Это совершенно не является законом или политикой. — Я бессознательно взяла его руку и почувствовала, как напряглись эти неземные мышцы, ощутила очень слабую, но постоянную дрожь усталости. И столь значительной частью именно этой руки кажутся лезвия харуров … — Не говорите, будто я не могу понять того, что произошло на Северном Прочном. Я не могу; меня там не было. Будь я там, я бежала бы. Но, Блейз, вы не видели ее в Кель Харантише… Халил… вы не видели этим утром лица Дугги, не его ранения, а страха. Я это почувствовала. Я видела, какую бойню она учинила в Кель Харантише.