Древняя история Среднего Поволжья

Сопровождающий погребения инвентарь был крайне беден: 23 могилы вообще не содержали каких-либо вещей, кроме отдельных костей животных в изголовье (погребения 4, 13) и у ног (погребения 3, 13) отдельных костяков. В двух могилах (1 и 2) было положено по одному сосуду; один из них чашевидной формы с «текстильной» поверхностью (погребение 1). У правой кости погребения 14 лежал бронзовый двухлезвийный ножик типа рис. 55, 166; у левого виска костяка (погребения 21) и правого виска (28) обнаружены по медному височному кольцу в 1,5 оборота типа рис. 55, 174, на лбу погребения 1Б — медная бляха типа рис. 55, 178. У левого виска западного костяка 17 лежало медное шило с остатками костяной рукоятки, а у ног того же костяка в кучке — три кремневых скребка, два ножа, два отщепа и кусочки серы.

Следы почти полностью размытого могильника прослежены на левом берегу р. Камы, в 2,5 км к северу от дер. Березовая Грива Алексеевского района Татарской АССР. II Березовогривский могильник располагался на краю надлуговой террасы. К сожалению, Куйбышевское водохранилище почти полностью уничтожило этот могильник и в настоящее время от него сохранились лишь разбросанные на протяжении более чем 100 м человеческие кости и несколько размытых ям, расположенных в два ряда вдоль края террасы. В первом ряду, ближе к воде, погребенные лежали на спине, головой на север — к реке. Преобладали одиночные погребения, но есть и коллективные. Из вещей найдены налобная медная бляха типа рис. 55, 178, несколько медных пронизок, а также бедренная кость с воткнувшейся бронзовой двухперой стрелой.

Второй ряд содержал раннеананьинские погребения с характерным положением умерших ногами к реке.

Далее на восток в Елабужско-Челнинском течении Камы известно еще два позднеприказанских могильника — Луговские курганы и Кумысский могильник.

Луговские курганы, занимающие северную окраину II Луговской стоянки, как уже выше отмечалось, были насыпаны в период существования этой стоянки, т. е. в последней четверти II тысячелетия до н. э. Но позднее они также использовались как место для кладбища жившего здесь населения — позднеприказанского и раннеананьинского. Погребения последних являются впускными в курганные насыпи.

В кургане 1, раскопанном в 1947 г., таким погребением следует считать могилу 2, вытянутую с севера на юг и содержавшую в северо-западном конце обломки круглодонного сосуда позднеприказанского типа [895] . В кургане 2 (также раскопанном в 1947 г.). два боковых погребения также были впускными и содержали по одному костяку; лежали они вытянуто на спине, головой были ориентированы в сторону Камы. У черепа первого костяка найдено серебряное в 1,5 оборота височное кольцо [896] . В кургане 2 (раскопанном в 1959 г.) над центральным погребением, датированным концом II тысячелетия до н. э., было найдено парное погребение взрослого и подростка; костяки лежали в вытянутом положении на спине, головой были повернуты к реке, с руками, сложенными на тазовые кости. В изголовье — круглодонный сосудик с характерной цилиндрической горловиной, украшенной рядом ямочных вдавлений. Кроме того, найден один комплекс без костяка-сосуд маклашеевского типа (рис. 55, 145) и медная бляшка, слегка выпуклая, с отверстиями по бокам типа рис. 55, 177.

895

А.В. Збруева. См. примеч. 674, рис. 12, 1.

896

Там же, стр. 30, рис. 12, 4.

В раскопе 1 (1959 г.) обнаружено еще одно погребение с костяком, лежавшим вытянуто на спине, головой на юг — к реке. Левая рука костяка положена на таз, правая кистью упирается в правое плечо. Под правой кистью — кремневый скребок.

Все описанные погребения по характерному положению головой к реке и погребальному инвентарю (сосуды, бляшка, височное кольцо) следует отнести к позднеприказанскому (маклашеевскому) времени.

Вместе с тем имеющиеся здесь же впускные погребения кургана 1 (раскоп 1959 г.), погребение 1 кургана 2 (раскоп 1959 г.) и четыре костяка из раскопа 1947 г., лежавшие также на спине, но вытянутые ногами к реке и сопровождавшиеся бляшкой раннеананьинского типа с загнутыми краями, скорее всего следует считать раннеананьинскими захоронениями.

Кумысский могильник, расположенный на краю надлуговой террасы правого берега Камы, напротив г. Набережные Челны Татарской АССР, был открыт и частично изучен в 1959 г. В.Ф. Генингом. Всего здесь вскрыто 11 погребений, из которых 6-10 располагались на верхнем уровне культурного слоя предшествующего по времени поселения, что предполагает существование над ними какой-то невысокой насыпи. Остальные погребения были совершены в грунтовых ямах, углубленных на 60-135 см от современной поверхности.

Над погребениями 4 и 6 прослежены следы мощного кострища, по мнению исследователя, оставшегося от сгоревшего надмогильного сооружения. Костяк погребения 6 с правой стороны сильно обуглен; в остальных же отмечены отдельные углистые вкрапления. Девять погребений представляли индивидуальные захоронения. В двух ямах (3 и 11) находилось по паре костяков (двух взрослых, и взрослого и подростка).

Почти все погребенные лежали на спине вытянуто, головой на юг — к реке, кроме погребения 10, где ориентация противоположная — ногами к реке. Костяки 4 и 11б лежали на левом боку со слегка подогнутыми ногами. Такая же подогнутость ног отмечена и у костяка 11а. У погребенных 2 и 3б руки кистями сложены на таз, у погребения 3а на тазу лежит правая рука, у погребения 10 — левая.

Погребальный инвентарь чрезвычайно беден и встречен лишь в четырех погребениях (3, 4, 5 и 11). В ногах костяка 3б и в изголовье погребения 4 стояли круглодонные сосуды с цилиндрическим горлом маклашеевского типа (рис. 55, 152); в погребениях 3б и 11б найдены костяные пронизи, а в погребении 5 — кремневый скребок-скобель. У изголовья костяка 3а лежала кучка створок раковины беззубки, вероятно, употреблявшейся в пищу.

К.В. Сальников считал позднеприказанским, вернее курмантауским, и Урнякский могильник на р. Белой [897] .

897

К.В. Сальников. Очерки древней истории Южного Урала. М., 1967, стр. 382–383.

Наконец, следует заметить, что разрушенный могильник позднеприказанского времени, очевидно, был на Криушинской дюне, где при раскопках 1957 г. Н.В. Трубниковой [898] обнаружены были характерная очковидная подвеска с завернутым внутрь спиралями типа рис. 55, 176, спиральное кольцо с оттянутым концом и височное кольцо в 1,5 оборота.

Вышеизложенные материалы позволяют утверждать, что для маклашеевского этапа приказанской культуры характерен устойчивый погребальный обряд, выражающийся в изживании курганных захоронений и замене их обычными могильниками с грунтовыми ямами и почти повсеместном переходе к вытянутому трупоположению с ориентацией погребенных головой к реке. Изредка, как пережиточное явление, сохранялось положение погребенных на правом или левом боку и небольшая согнутость ног. Характерными становятся жертвенные заупокойные костры, в некоторых случаях разжигавшиеся в могильных ямах, что приводило к обугливанию костяка. Появляются парные и коллективные захоронения, хотя господствуют одиночные. Встречаются остатки (лопатки и бедренные кости животных) ритуальной пищи. Погребальный инвентарь невелик, но разнообразен. Обычай помещения сосудов в могилах — в головах или ногах погребенных — не получил широкого распространения. Более часто встречаются остатки сосудов с поминальной пищей над ямами.

898

Н.В. Трубникова. См. примеч. 678, стр. 73, рис. 30 г, д.

Вместе с тем погребальный обряд маклашеевского этапа преемственен с обрядом предшествующего времени, а также с раннеананьинским, что позволяет говорить об его развитии, а не смене.

Своеобразная керамика конечного периода приказанской культуры многими своими особенностями связана как с керамикой предшествующего атабаевского этапа, так и с посудой последующей ананьинской культуры (табл. Д).

Значительные керамические комплексы, выявленные на таких поселениях, как «Курган» (раскопки П.Н. Старостина и Г.Р. Ишмуратовой, 1964 г.), Богородское (раскопки В.Е. Стоянова, 1958 г.), Ахмыловское (раскопки автора, 1962–1963 гг.), III Кумлекуль на р. Белой (исследования В.К. Сальникова), II Бойцовское [899] и Ерзовское [900] на Средней Каме, позволяют избежать случайности в описании позднеприказанской керамики маклашеевского типа.

899

О.Н. Бадер. Поселения у Бойцова и вопросы периодизации среднекамской бронзы. «Отчет Камской (Воткинской) археологической экспедиции», вып. 2.

900

В.П. Денисов. См. примеч. 796.

90 % выявленных сосудов на позднеприказанских памятниках имели округлое и иногда даже приостренное дно (рис. 55, 143–153; 65), хотя сохранялось и определенное число плоскодонных сосудов (от 20 до 8 %). У абсолютного большинства сосудов горло профилировано и в этом отношении они как бы продолжают традиции предшествующих горшковидных форм. От 2 до 35 % сосудов имеют чашевидную форму (табл. Д), продолжающую развитие баночных сосудов. Характерно, что по мере удаления с запада на восток процент чашевидно-баночных форм резко снижается: от 21–35 % на Ветлуге и в Марийском Поволжье до 15 % на Нижней Каме и даже до 2–4 % на Белой и Средней Каме (табл. Д).