Древняя Русь. Город, замок, село

Общая тенденция к быстрому сокращению количества поселений по мере возрастания их защищенной укреплениями территории прослеживается достаточно четко. Площадь трех четвертей (72,5 %) из них не превышала 1 га.

Корреляция типов памятников с размерами их укрепленной площади показала, что ни одни тип не ограничен строго размерами укрепленной площади. Лишь поселения с защищенной территорией более 10 га практически все относятся к IV типу (сложная планировка). Однако ряд фактов обращает на себя внимание. Памятники первого и второго типов полностью преобладают в первых трех группах (81–57 %) и уступают другим типам, начиная с пятой группы (18-6%). Напротив, поселения IV типа именно в пятой группе впервые получают преобладающее положение (58 %). Удельный вес поселений третьего типа наиболее велик в третьей группе (34 %), а в остальных без седьмой и восьмой их доли колеблется от 25 до 17 %.

Таким образом, простейшие приемы сооружения укреплений характерны для небольших поселений. Если учесть, что многие из них основывались на месте более древних городищ эпохи железного века, это наблюдение получает дополнительное подтверждение. Сложная система обороны свойственна в первую очередь крупным поселениям.

Наконец, соотношение типов городищ в группах с близкими размерами укрепленной площади дает возможность свести памятники в три новых объединения. Среди всех поселений площадью до 1 га больше половины являются городищами первого и второго типов. Четвертый тип крайне малочислен и нигде не превышает 10 %. Эти показатели и тенденции к постепенному снижению доли простейших городищ и росту удельного веса поселений со сложной системой укреплений сближает между собой памятники трех первых групп. По-видимому, их сходство объясняется причинами внутреннего (социального?) порядка. Незначительные размеры данных поселений практически снимают вопрос об их городском характере.

Памятники последних четырех групп (площадь более 2,5 га) объединяет неизменное преобладание поселений четвертого типа (от 58 до 100 %) и быстрое исчезновение поселений других типов. Поскольку среди них находятся Киев, Чернигов, Галич, Суздаль и другие крупнейшие центры Руси, можно предположить, что большинство памятников этих групп были городами.

Поселения четвертой группы (площадь от 1 до 2,5 га) занимают промежуточное положение. Процент памятников первого и второго типов здесь еще высок (46 %), но второе место уже принадлежит четвертому типу (29 %). Они представляют собой как бы переходный тип от поселений с малой укрепленной площадью к более значительным центрам.

Таким образом, формально-типологическая классификация древнерусских укрепленных поселений по морфологическим признакам с учетом размеров защищенной территории позволила объединить памятники в три новых группы. Первую составили 625 (площадь до 1 га) поселений, вторую — 110 (площадь от 1 до 2,5 га) и третью — 127 (площадь свыше 2,5 га). Является ли предложенное членение случайным или за ним скрываются объективные факторы социального порядка — нельзя установить без анализа результатов археологического изучения древнерусских укрепленных поселений.

Хронология древнерусских укрепленных поселений. Прежде всего, необходимо выяснить узкую хронологию исследуемых памятников. Это позволит восстановить динамику их развития, время появления отдельных типов укрепленных поселений, количественное соотношение различных типов и групп поселений в определенные хронологические периоды и т. д. Для хронологических выкладок с точки зрения качества исходного материала пригодны только укрепленные поселения, археологически изученные или обследованные. Ошибки в датировке вторых ввиду фрагментарности имеющихся данных более вероятны. В нашем распоряжении имеется 862 таких памятника, или 61,8 % от общего числа 1395 учтенных древнерусских укрепленных поселений середины IX–XIII в.

Помимо трудностей с датировкой конкретных памятников, возникает препятствие с распределением хронологической информации по шкале веков. Дело в том, что массовый археологический материал, характерными особенностями которого и датируется большинство поселении, не укладывается строго в повековую шкалу. Поэтому нельзя в ряде случаев установить время возникновения поселения с точностью до четверти или полувека. Приходится использовать иное хронологическое членение. Основанием для него служат современные возможности датировать определенные категории археологических находок.

При ограниченных масштабах раскопок без применения специальных методов датировки по формам и соотношению лепной и гончарной посуды, а также сопутствующему инвентарю (бусы-лимонки, желтый бисер, глазчатые бусы, кубические замки и ключи к ним, определенные типы топоров, наконечников копий и стрел, фибул и т. п.) в принципе достаточно надежно фиксируются слои конца IX — начала XI в. Горизонт середины XII в. маркирует массовое появление стеклянных браслетов, некоторых типов бытового инвентаря; исчезновение ножей, изготовленных в технике сварочного пакета и т. д. Словом выявить поселения, возникшие в IX — начале XI в. или в середине XII–XIII в. археология позволяет вполне определенно.

Сложнее вопрос о памятниках последних двух третей XI — начала XII в. Здесь индикатором служит скорее отсутствие перечисленных выше категории находок. Отделив поселения двух хорошо датируемых периодов, оставшиеся можно поместить в третий период с вероятной промежуточной датой.

Таким образом, в археологической практике и сейчас древнерусские поселения по времени их возникновения подразделяются на три хронологических периода: 1) конец IX — первая треть XI в.; 2) последние две трети XI — первая половина XII в.; 3) середина XII–XIII в. Эта хронологическая шкала вполне удовлетворяет задачам изучения и количественной, и качественной сторон развития укрепленных поселений. Она хорошо согласуется с общепризнанной периодизацией истории феодальной Руси.

Памятники первого периода (табл. 17) целиком относятся к эпохе раннего феодализма и становления государства. Поселения второго приходятся на ее конец и переходный этап к эпохе развитого феодализма, т. е. несут в себе информацию о времени, когда количественные изменения переходят в качественные. Памятники третьего хронологического периода принадлежат началу эпохи развитого феодализма.

Представлялось желательным расчленить первый хронологический период на два: IX — середина X в. и середина X — начало XI в. Однако из общего числа укрепленных поселений (862), материалы которых анализируются с точки зрения хронологии, только для 21 памятника твердо установлено время возникновения в середине X — первой трети XI в. Для ряда поселений исследователи приводят более широкую дату: IX–X вв. или X в. Уточнить ее по имеющимся сведениям не представляется возможным. Поэтому количество поселений, существовавших в IX первой трети XI в., определено суммарно — 181. В XI — первой половине XII в. появилось уже 244 новых укрепленных поселения (табл. 18), а в середине XII–XIII в. — 437. Полученные цифры демонстрируют быстрый количественный рост исследуемой территории памятников к середине XIII в. Если же учесть, что на 104 поселениях жизнь прекратилась к началу XII в., причем на большинстве из них это случилось на рубеже X–XI вв., динамика происшедших изменений станет еще более наглядной. Из 181 поселения первого хронологического периода в XII в. функционировали 77 (42 %). Вместе с вновь построенными в течение XI — начале XII в. их стало 321. А всего к середине XIII в. насчитывается 758 существовавших древнерусских укрепленных поселений (табл. 19).

Конечно, настоящие подсчеты не являются абсолютными. Они будут изменяться, прежде всего, за счет уточнения культурно-хронологического облика памятников двух последних категорий археологической изученности. Но полученные в результате анализа материалов 61,8 % всех известных автору древнерусских укрепленных поселений IX–XIII вв. итоговые данные, без сомнения, верно отражают общие закономерности их возникновения и развития. Рассмотреть этот процесс в деталях и выявить внутри каждого хронологического периода группы сходных поселений позволяет табл. 1.

Таблица 1. Хронология типов укрепленных поселений в зависимости от размеров их защищенной площади.

В таблице дифференцировано отражены не только увеличение числа памятников, но и изменения в соотношении типов поселений. Доля памятников I типа постепенно снижается с 52,4 % (95) до 49,6 % (121) к началу XII в. и до 40,3 % (176) к середине XIII в. Удельный вес поселений II и III типов увеличивается с 18,9 % (34) до 30,7 % (75) и до 50,4 % (220) в XIII в. Памятникам сложной планировки (IV тип) принадлежит соответственно 28,7 % (52), 19,7 % (48) и 9,4 % (41). Последние показатели не совсем точны. Среди поселений данного типа находятся крупнейшие центры Древней Руси. Основанные в IX–X вв., в последующие столетия они интенсивно расширяли свою территорию, что не нашло выражения в таблице. Вместе с тем очевидно: развитие укрепленных поселений путем приращения новых защищенных площадей не являлось процессом всеобщим.