Древняя русская история до монгольского ига. Том 2

1067. «Изяславу седящу на сенех, из оконца зрящю».

1146. «И седшим братье всей у Всеволода (Ольговича в Киеве) на сенях».

1147. «Затвори ворота, а Игоря пусти на сени… Людие вшедше во двор, узреста Игоря на сенех, и разбиша сени о нем, и сомчавше его с сеней убиша».

1150. «Вячеслав седяще на сеньници, и мнози начаша молвити кн. Изяславу: ими и».

1150. «Подсечем под ним сени».

1152. «Петр приеха на княж двор, и ту снидоша противу ему с сеней… слугы… взиде на сени, и виде Ярослава седяща на отни месте».

1175. «И бежаше с сений, шедше в медушу, и пиша вино… поидоша на сени.

Андрей избитый иде под сени. Убийцы услышали его голос… рече один: стоя видех князя яко идуща с сений долов… Седящу ему под столпом всходным» (убийцы нашли и убили его).

В песнях упоминаются сенные девушки.

1093. «Изымав слы всажа и в истобъку», Ипатьевская «в ыстбу».

1102. Изба.

1093. «Възлезше на истобку, прокопа и верх, и тако Олбег Ратиборич прима лук и, наложив стрелу, удари Итларя в сердце».

1097. «Идоша в истобку» (Новгородская), в гридницу (Ипатьевская).

Клети упоминаются в Русской Правде: «Аже убиють кого у клети, аже кто крадеть клеть», и в летописи: 1143. «Розноси (бурею) хоромы, и товар, и клети, и жито из гумен».

Клетью назывался, вероятно, прежде амбар, магазин, кладовая, и также холодная горница.

Горенка. 1152. «Несоша и (Владимирка галицкого, внезапно пораженного ударом) в горенку, и вложиша и в укроп».

Ложница, спальня (1175).

Одрины. 1200. Новгородцы «засташа (лотыголу) в одринах».

Погреб. 1067. «Пойдем, высадим дружину свою из погреба», говорят возмутившиеся киевляне. «Приде половина от погреба… отворивше погреб».

Поруб. 1067. «Людие высекоша Всеслава из поруба». 1146. «Повеле над ним поруб розимати, и тако выяша из поруба (князя Игоря Ольговича)».

Медуша. 1175. Бретьяница.

1230. «Паде перевод с кровлею трех комар», в Переяславле Русском.

«Снемше доску с печи» (1197) слуги Давыда Игоревича, ослепивши Василька.

«Уже доски без кнеса (без князя) в моем терем златоверхием» — в песнях.

Из домашней утвари упоминаются в летописях только:

Столец, стул, вроде табуретки, судя по древним рисункам, ларец, носилицы (1175).

Выберем из разных былин и песен места о жилищах и утвари, приводя их в некоторый порядок.

Добрыня Никитич, посланный князем Владимиром освидетельствовать Дюково богатство.

…Доезжает Индеи богатыя, До того Волын-города до Галича, До того до Дюкова посельица. Увидел кругом двора булатний тын, Наведено медью яровицкою, Столбики были точеные, А маковки были золоченые, Двери-то были решатчатые, Подворотеньки были серебряные. И поехал Добрыня на широкий двор: По этому широкому двору Разостланы сукна одинцовые. Соходил Добрыня со добра коня, Зашел во гридню во столовую: Все окошечки скутаны, Вкладены в стены камни драгоценные.

На том дворе на Чуриловом, Стояло теремов де до семидесяти, Во которых теремах Чурила сам живет. Трои сени у Чурила де касерчатые, Трои сени у Чурила де решетчатые, Трои сени у Чурила де стекольчатые.

Построены терема высокие, Просечены окошка косявчатые, И поставлены колоды белодубовые, Наличники положены серебряные.

Во сени ведет (Пленчище Сорожанин) во решатчатые, Во другие ведет частоберчатые, Во третьи ведет во стекольчатые, И в теремы ведет златоверхие. И такому-то князь диву дивуется: На небе солнце, — и в тереме солнце, На небе месяц, — и в тереме месяц, На небе звезды, — и в тереме звезды, На небе зори, — и в тереме зори: Все в терему по-небесному.

Хорошо теремы изукрашены: Пол-середа из одного серебра, Печки-то были все муравленые. Потики-то были все серебряные, Потолок у Чурила из черных соболей, На стены сукна навиваны, На сукна стекла навиваны, Все в терему по-небесному: Вся небесная луна понаведена была, Ин всякие утехи несказанные. У вас все не по-нашему: Я подъехал ко подъезду княженецкому, Ко тому столбу точеному, к кольцу луженому; У нас столбики точеные, верхи и кольца золоченые. У вас все не по-нашему: Дорожки не расчищены, Желтым песком не засыпаны, Ковры да сукна не подостланы; У нас дорожки-ты расчищены, Желтым песком призасыпаны, И сукна-ты подостланы, сукна одинцовые, А по крыльцам и по ступенькам ковры все шелковые, Тех шелков шемаханскиих, А по обе стороны рассажены сады виноградные. У вас все не по-нашему. И мы пришли на княжий двор, У вас ворота-ты сосновые, А на дворе хоть медведь ногу моми; У нас ворота кости слоновыя, А в воротах столбы-ты золоченые, Дворы-ты у нас убраны, Ковры и сукна-ты подостланы, Ковры-ты шелковые, Сукна одинцовые. Конюхи и дворники по двору гуляют, В бабки и шашки играют. У вас все да не по-нашему: Мы шли в палаты белокаменны, У вас ступени из черного каменя, А порученки у вас точеные; А у нас ступеньки кости слоновыя, И подостланы ковры-ты шелковые, Порученки точеные, и вовсе золоченые. И пришли-то мы во гридни во столовые: У вас мосты (полы?) сосновые, Стены и потолки у вас не расписаны, Столы у вас дубовые, Скатерти забраные; У нас во гриднях во столовыих Мосты-ты все кленовые, Стены-потолки все расписаны, У вас все не по-нашему: У вас печки-то кирпичные, А помяльца-то сосновые, (Печки биты глиняны, А подики кирпичные, А помелечко мочальное В лохань обмакивают). У нас печки-ты изразцовые, карнизы золоченые, Подики медные. У нас помяльца-ты мочат в меды стоялые, У вас все не по-нашему: Как идет-то Владимир-князь ко церкви-то соборныя, По дороже у вас сукна-ты не славные, А у князя сапожки на ножках сафьянные; А у нас-то матушка моя пойдет во церковь-то соборную, Впереди идут лопатники, Во след идут метельщики, Още идут постельщики: Лопатники дорожку разгребают, А метельщики песочком посыпают, А по ступенькам стелют ковры-ты шелковые, Тех шелков шемаханскиих. И тут няньки наперед идут, А служанки под руки ведут…

ВОЕННОЕ ДЕЛО

Все войско называлось воями. Это было самое обыкновенное, общее, древнее имя, например:

1093. «Святополк поча сбирати вои, хотя на (половцев). И реша ему мужи смыслении: не кушайся противу им, яко мало имаши вои. Он же рече: имею отрок своих 800. (Однако решился просить помощи у Владимира). Володимер же собра вои свои».

1096. «Олег… (в Смоленске) поим вои… бысть же весть Изяславу…. посла по вое Суздали и Ростову, и по Белозерци, и собра вои многы… надеяся на множество вои».

Из этих мест мы видим, что вои — было собирательное имя, под которым подразумевались собственно воины, низшее военное сословие, и дружина, то есть бояре и отроки.

Кроме общего значения, вои имели частное, означая низшее военное сословие, в противоположность дружине, например: 1136. «Ярополк (великий князь киевский) с дружиною своей и братьею, ни вой своих сождавше, ни нарядившеся гораздо…»

Чаще назывались вои по имени обитаемых ими городов, киевляне, владимирцы, суздальцы, звенигородцы и др.

Случалось иногда, воями назывались даже одни бояре, одни отроки, например, в месте, приведенном выше о 1093 г.

Иногда все войско называлось также дружиной (хотя дружина имела определенное частное значение, что показано выше), например:

1066. «Святослав собрав дружины неколико, изыде. Узреша Половцы идущ полк, пристроишася противу».

1096. (Изяслав Владимирович, ожидая нападения Олега Святославича, послал за воями в Суздаль, Ростов и Белоозеро, а после, по его смерти, о брате его Мстиславе сказано): «к Мстиславу собрашася дружина… Новгородци, и Ростовци, и Белозерци. Мстислав исполчив дружину…»

Наконец, войско называлось полком, ратью.

1096. «Олег поиде к ним полком. Брани велице бывши и мнозем падающим от обою полку».

1150. «Изяслав взъеха на двор на Ярославль всим своим полком».

1195. «Победи Межька Романа, и избиша в полку его Руси много».

О значении рати см. ниже.

Воями начальствовал воевода. Воевода, в этом периоде, — имя нарицательное, общее, как ныне предводитель, вождь, военачальник: воевода — всякий, кто ведет войско.

1067. «Начаша людие (в Киеве, на вече во время мятежа против Изяслава Ярославича) говорити на воеводу на Коснячка».