Другая точка...зрения

– Мне нельзя, Стас..

– Тьфу! Я забыл! – он досадно поморщился, отпуская меня, - Ладно, пора спать! Я надеюсь, мы пришли к взаимопониманию. Руки распускать больше не будешь? – улыбнулся он.

– Не знаю, посмотрим на твоё поведение! – я дерзко посмотрела на него.

– Глафира, ревновать меня не надо! Мы не влюблённая пара, понятно?

– Тогда зачем мы вместе спим? Или у нас с тобой тоже обыкновенный трах?

– Нет, у нас с тобой необыкновенный трах! – восторженно сказал подполковник, - Совмещаем полезное с очень приятным.

Он стянул с себя форменную рубашку, брюки, повесил на вешалку, убрал в шкаф. Улёгся на кровать. Спустя пару минут улеглась и я. Стас обнял меня , чмокнул в щёку, и уснул, как будто ничего не случилось. А я тихонько глотала слёзы: «Оказывается, у меня никакой гордости нет! Он трахался с этой блондинкой, а я опять пустила его к себе на кровать, сплю с ним!»

Ночью Карпов подтащил меня к себе, начал ласкать и гладить, но нащупав в моих трусиках прокладку, тяжко вздохнул и, успокоившись, крепко уснул.

А утром я опять проснулась в его объятиях. Было так хорошо. Ну, ёлки-палки! Как мне сказать ему, что люблю, что жизни без него больше не представляю? Я же чувствую, он хочет любви, только скрывает это. Полюбить боится? А, может, за свою свободу волнуется? Сейчас он сам себе хозяин. Хочет – со мной спит, хочет – с блондинкой. И никто ему не указ. Нужна ли ему моя любовь? Нет, так продолжаться не может! Нужно с ним раз и навсегда объясниться.

Вы спросите: чего я от него хочу? А хочу того, чего хочет каждая влюблённая женщина от любимого мужчины: взаимной любви и совместной жизни! Создать с ним семью, родить ему детей, жить , понимая и принимая друг друга, вместе делить счастье и радость, невзгоды преодолевать. Всего-то!

Ох, Стас! Как много я от тебя хочу. А предложить взамен могу только свою безотчётную любовь с первого взгляда, желание окружить заботой: вкусно накормить, создать уют и покой. Чтобы тебе было хорошо. Ой, нелёгким будет разговор…

Пока думала, задремала. Что-то я в последнее время так не высыпаюсь! Когда глаза открыла, Карпов уже уехал в отдел. Меня будить не стал. Я глянула на часы: опаздываю! Закружилась по квартире, через пятнадцать минут собралась, была готова выйти. На Масике своём успела добраться вовремя. И – работа, работа и ещё раз работа!

Перед обеденным перерывом пошла в туалет. Прокладка была абсолютно сухой и чистой. К ужасу своему поняла, что у меня задержка не меньше недели. Если вспомнить, сколько раз Карпов был со мной, и ни разу не пользовался резинкой, это ж сколько он в меня наспускал? Но, это были такие волшебные ощущения! Я … беременна. Это такое чудо! У меня будет ребёнок от Стаса. Моя улыбка шире лица.

Только потом я испугалась: что на это скажет Стас? Нет, надо срочно поговорить!

Я отпросилась у Симочки на час съездить в «Пятницкий».

Припарковалась, зашла в отдел, прошла дежурку. Обеспокоенный, было, незнакомый капитан, с возгласом: «Девушка, Вы куда?!», сел на место. «Я к Карпову!» Эта фамилия была как пароль. По коридору сновали туда-сюда люди в форме и в гражданском. Я шла, читая таблички на дверях кабинетов. Ага, вот он! Начальник СКМ. С замирающим сердцем подошла к двери, постучала. Мне никто не ответил. Я подёргала дверную ручку. Дверь была закрыта на замок. Обеденный перерыв! Я разочарованно вздохнула. Повернулась уже, чтобы идти обратно, и чуть не столкнулась со Стасом:

– Что привело Вас в наш отдел, милая барышня?

Он стоял, делая серьёзную мину на лице, но глаза были весёлые. Вижу: рад, что я пришла!

– Стас, мне нужно тебе сказать…

========== Часть 47 ==========

– Внимательно слушаю! – улыбнулся Карпов.

Я решительно вдохнула, но потом запнулась и растерялась, не могла подобрать нужных слов. Все чувства нахлынули разом, и я выпалила, что считала самым главным:

– Стас! Я, кажется, беременна!

Он переменился в лице, как-то боязливо оглянулся по сторонам: не слышал ли кто, что я ему сказала. Быстро открыл дверь кабинета и буквально затолкнул меня внутрь! Затем схватил меня за плечи и, приблизив тревожное лицо с беспокойно бегающими глазами, тихо заговорил:

– Фирочка, детка, ты уверена в этом? Тебе это доктор сказал?

Его странный тон поразил меня. Он назвал меня Фирочкой. Ну, да это Бог с ним! Он и раньше, при посторонних иногда меня так называл. Его полушёпот ясно давал понять, что огласки этому он не допустит.

– Нет, я не ходила к доктору. Но, у меня задержка больше недели.

Он криво усмехнулся, а следующая его фраза огорошила меня:

– А я здесь причём?

– К-а-ак, причём?
– у меня от изумления вытянулось лицо.

– А так! – его потемневшие глазищи, слегка навыкате, буравили меня насквозь,- Детка! Тебе объяснить разницу между: «Милый, я, кажется, беременна!» и точным диагнозом врача с печатью и подписью? Так, что тебе не ко мне – начальнику СКМ. К доктору тебе надо! – усмехнулся он, отпустил мои плечи. Прошел к своему столу, уселся в кресло. Взял карандаш в руку, вперив глаза в стол. Его лицо было задумчивым, отстраненным. Подполковник деловито отбивал кончиком карандаша какой-то ритм.

Я и сама понимала, что к врачу надо. Да, предвосхитила события. А чего я, собственно, могла от него ожидать?

– Стас, - я робко позвала его.

– Ты ещё здесь?! – сердито рыкнул он, выйдя из раздумья, - К врачу, живо!

– Погоди! – взмолилась я, - Если, правда, беременна, что делать?

– Это тебе доктор скажет! Ты уже не маленькая девочка. Сама должна была понимать, что игры в секс со взрослым дяденькой могут привести к нежелательным последствиям!

– Я же доверяла тебе, Стас! А ты даже резинки не использовал!- невольно упрекнула я.

– С резинками ощущения не те! Ты хотела испытать оргазм, я предоставил тебе эту возможность. Ты чем-то недовольна? Могла бы таблетки противозачаточные принимать, если не хотела последствий.

Его ледяной тон и холодный, чужой взгляд начисто отрезвили меня. Я, видимо, слишком насмотрелась романтических фильмов о любви, где весть о предстоящей беременности главной героини воспринимается главным героем с буйным восторгом и радостью. В жизни чаще всего бывает иначе: «Залетела – твоя проблема!» Ребёнок был для Карпова нежелательным последствием и только! Его ребёнок. Нет, мой! Он же сам отказался! Вот и ладно. И, собрав все силы, физические и душевные, я спокойно сказала: