Другая жизнь: Иллюзорная реальность

Клоны, находившиеся по всему миру нахмурились. Они захватили тела девяноста процентов жителей Земли. И теперь пришел час поставить ультиматум создателю Матрицы.

В это время в каждом крупном городе планеты в воздухе друг напротив друга в хлопках телепортаций возникали силуэты в белых плащах, выстраиваясь в шеренги. В их взглядах нельзя было прочитать никаких эмоций. Будто их отключили. Затем одна из копий выпустила зеленый луч в одного из своих собратьев — тот сначала увернулся, но от удара сзади пошатнулся, потеряв концентрацию, и поймал другой зеленый луч, после чего упал замертво.

Это событие стало спусковым механизмом, погрузившим иллюзорную реальность в хаос. Повсюду вспыхнула битва между клонами Альбуса Дамблдора. Битва насмерть. Летели цветные лучи, из устойчивых текстур трансформировались полчища жутких монстров, из земли вырастали живые растения, прямо из воздуха возникало пламя, принимающее подчас самые причудливые формы... творилось то, что корежило и ломало стройные кодовые цепочки Матрицы. Нереальность дрожала и стонала, едва выдерживая натиск аномалий...

Параллельно с этим шесть реплик добрались до узловых центров Матрицы и принялись взламывать ее защиту, одновременно пытаясь найти местонахождение бэкапов.

А в реальном мире тем временем капсулы погружения отключались одна за другой. Люди в них умирали. Сначала по одному. Затем десятками... сотнями... тысячами...

Если Архитектор проигнорирует действия клонов, для человечества может наступить судный день. И виновником этого судного дня будет всего лишь один человек.

***

По правде, я не был уверен в том, сработает ли мой план в Матрице. Слишком многое завязано на факторы, от меня абсолютно не зависящие. Ни одна из поглощенных Смитом (а впоследствии и мною) программ не имела точных сведений, кто такой Архитектор, по крайней мере быстрый поиск по базе не давал никаких результатов по этому запросу. Даже Оракул знала лишь, что он является создателем Матрицы, кем-то вроде цифрового демиурга. А все, связанное с ним, было практически полностью сокрыто для нее: и прошлое, и будущее, и настоящее. Исключениями являлись лишь те случаи, когда создатель сам хотел выйти на связь, тогда «взор» Прорицательницы мог увидеть, где он, чем занят, и что хочет в данный момент. Но подобных ситуаций было крайне мало. В последний раз, когда он специально открылся для глаз Оракула — разговор в «комнате управления» Матрицей, как раз в тот момент Архитектор разговаривал с Избранным, предоставляя тому иллюзию выбора. Впрочем, тогда Оракулом уже овладел Смит.

Я примерно понимал, как работает ее «провидческий взор». Если простыми словами, Пифия имела административный доступ, ежесекундно отфильтровывая входящий поток информации. На ее функционирование выделялось почти сорок процентов всех вычислительных мощностей Матрицы. А это очень много. Однако удивительного в этом ничего не было, ведь ей приходилось обрабатывать в день до миллиона петабайт данных.

Что за информацию она получала? В основном — архивы считанной памяти подключенных к Матрице людей. Причем не только непробужденных, но и... барабанная дробь... Пробужденных, после отключения от единой централизованной сети.

Верно. Мозги оперативников Зиона, коих насчитывается около двух тысяч, после пробуждения неоднократно сканировались от и до, предоставляя полный психологический портрет вместе с самыми сокровенными желаниями каждого из них. Особенно тщательно следили за капитанами. Когда именно это происходило? Ответ на сей вопрос столь же прост, как и заклинания первого курса магических школ — во время выхода в Матрицу. Пока операторы взламывали сигнал виртуального мира для подключения, пробивая вход, Матрица в это время взламывала мозги незадачливым инсургентам. Хотя будет точнее сказать, сохраняла образы этих самых мозгов в архив, где уже Оракул досконально анализировала изменения каждого. Потому у многих пробужденных при встрече с Пифией возникало ошибочное представление о «всеведении» этой дамы.

Но это еще не все. Оракул не просто наблюдала за людьми. Она стала дополнительным средством контроля. В буквальном смысле. К примеру, предположим ситуацию, когда в мозгах какого-то капитана или его подчиненного на корабле (либо простого жителя Зиона) возникли следующего типа вопросы: почему Зион еще стоит несмотря на огромный численный перевес машин? Или почему после пробуждения и вытаскивания из Матрицы различных людей — охотники в реальном мире почти никак на это не реагируют? Хотя теоретически машины способны мониторить состояние каждого, а следовательно и посылать своих Стражей на перехват... и так далее. Так вот, если возникали подобные мыслишки, то они тут же блокировались специальными командами, предварительно загруженными в мозг пробужденного во время процесса отключения от капсулы Матрицы. Своего рода внушение, основанное на ассоциациях с определенными ключевыми словами. Правда, человек с сильной волей и жаждой знаний может сбрасывать это, но таковых единицы. Кстати, внедрить подобную задумку удалось лишь вместе с загрузкой малюсенького дополнительного софта на приемный чип в мозгах человека. Именно благодаря данному чипу человек получает возможность подключиться к Матрице. А что касается метода контроля, то придумала его, как ни странно, именно Оракул...

— Ну что, капитан, на удивление, хорошо идем. Как я понял, большая половина пути уже пройдена, — нарочито приподнятым тоном молвил Спаркс, прерывая мои раздумья.

Я и не заметил, что прошло около полутора часов с момента старта Логоса. Слишком был погружен в себя. Но вынужден признать, летели мы действительно очень быстро. Ниобе послушалась моего совета и гнала корабль так, будто у нас на хвосте охотники. Возможно, в каком-то смысле так и было. Параллельно она бросала напряженные взгляды на радар. Благо, пока что он показывал лишь одну отметку — наш Логос.

— На твоем месте, я бы не говорил ни слова по этому поводу, — отозвался Призрак... или мне следует его именовать Призрак-Смит?

Забавно. Эта программа по своей сути ничем не отличалась от человека, испытывая подлинные эмоции. Хотя чего уж там, стоит признать, она была гораздо эмоциональней своего носителя. Но оставить все как есть — было нельзя. Уж слишком большой должок был за Смитом. Потому агент получил то, что заслужил, хех. Вот такой вот я мерзкий и мстительный старикашка.

Я, конечно, не уверен, насколько стабильно будет внушение и насколько хорошо будут затерты следы Смита, — все же стирал память несколько впопыхах, — но вроде бы искусственная матрица личности, основанная на прошлых воспоминаниях Призрака, легла как родная, что совсем неудивительно. Впрочем, в Зионе, в случае чего, у меня еще будет возможность подправить его личность так, как нужно мне.

— Ой, да брось, — хохотнул Спаркс. — Охотники редко бывают так близко от Зион...

Внезапно для всех на корабле сработал сигнал тревоги. Быстрые короткие гудки, сигнализирующие о том, что мы больше не одни.

Улыбка оператора погасла сама собой.

— Накаркал, — прошипела Ниобе. На радаре возникло несколько красных точек. Причем были они прямо по курсу.

Капитан быстро сбросила скорость и принялась разворачивать корабль, скомандовав Призраку занять место на корме в кабине пулеметчика.

Последний с хладнокровным спокойствием отстегнул ремни безопасности и, несмотря на довольно сильный крен судна, твердым шагом направился к болтеру.