Другая. Книга 2

— Нас не представили подобающе, Элеонора, — взгляд короля сложно было игнорировать, но клянусь, я пыталась. Тяжеловато было устоять перед хмурыми бровями и немигающими глазами существа передо мной. Всякий раз, когда меня называли полным именем, создавалось ощущение, что обращаются не ко мне. Все, что угодно: Эли, Элен, девушка, эй ты — я привыкла. Последнее особенно впечаталось в сознание, когда я еще работала в баре в Детройте.

— Меня зовут Антарес, и, к сожалению, я все еще являюсь королем Валлии.

«К сожалению?», — я скептически сощурилась, но тут же кивнула.

— Я хорошо знал твою мать, — продолжал он, на что я все же откликнулась. Сказала, что мне это известно, добавила несколько деталей про истинность между ним и матерью, получила подтверждение… Черт, даже не знаю, как стоило отреагировать на подобное, но явно не молчанием.

— Если бы Мерак не были моим сыном, я бы мог посочувствовать, — тон его голоса удивительным образом изменился на извиняющийся, я даже не поверила. — Увы, истинность соединяет судьбы, а если она как — то прервана, — король развел руками, мол, видишь, что происходит. Он намекал на то, что я и Мерак должны были быть вместе? Согласна, странно. То есть, если есть какая — то судьба, то моя мать должна была иметь детей от короля?.. Запутанно, слишком.

— Пожалуй, у нас осталось немного времени, чтобы кое — что обсудить.

Король не вел себя высокомерно, разговаривал дружелюбно, даже пару раз спросил, не устала ли я и не голодна. И добрый час он говорил со мной про своих сыновей. Мне было бы скучно, если бы не одно «но»: он рассказал о матери Мерака.

— Я долго скрывал происхождение Лэирии. Наверное, до встречи с Арханной, я мог бы назвать эту женщиной любимой. Она была ведьмой, но тогда, больше двух столетий назад, ведьмы были опасными, кровожадными и жестокими.

Король едва помедлил, замечая мои брови, которые поползли наверх и там остались. Он чуть усмехнулся.

— Да — да, Элен. Пять ковенов, пять жестоких кланов ведьм. Тогда Валлия и Рэффир впервые объединились, чтобы противостоять истреблению всех живых существ. Ведьмы шли к одной лишь цели: очистить эту землю от всего живого, чтобы создать новую, якобы светлую и чистую.

Да, такой была та самая Лэирия, мать Мерака. Антарес спас ее вместо того, чтобы убить. Спас и сделал своей женой, как я поняла. Только самых красивых, цепляющих и особенных он делал королевами. И Лэирия стала третьей по счету королевой Валлии. Но ее убили, прямо в покоях, когда Антарес проводил прием с темными эльфами. Убийц нашли, это оказались ведьмы, затесавшиеся в клан дроу, однако спасти Лэирию не удалось.

— Мерак был еще совсем маленьким. Не знаю, кто не уследил за ним, а, может, он просто сбежал от нянек, но смерть матери застал. И мой любимый сын, будучи полной копией Лэирии, светлый, добрый и наивный, превратился в то… — Антарес помедлил, а я хранила молчание, пораженная тем, что мне вообще доверяют такую информацию. — У него была сложная юность, сложная жизнь. Элен, по нашим меркам ты еще совсем ребенок, но прошу тебя понять, что мой сын способен быть хорошим. Я не хочу, чтобы он повторил мои ошибки.

Ошибки с моей матерью, как я поняла. Ну еще бы. Я корректно умолчала о том, что он удерживал ее насильно, хотя хотелось кричать и начать упрекать. Хорошо, что мозги были на месте — неизвестно, на что этот вампир вообще способен.

Только я подумала, что разговор с королем постепенно напрягал меня (все — таки статус, да еще необычная и даже неприятная аура), как мужчина поднялся, смерил меня взглядом, а на его лице, практически белом, мелькнула улыбка.

— Я не удивлен, что Садр так ревностно пытается получить твое расположение, Элен.

Как я поняла, мы давно перешли на «ты». Точнее, перешел король, а мне это было непозволительно.

— Мерак рвется сюда, так что позволь его впустить.

Не сразу поняла, что Антарес имел в виду свои покои. Все — таки общение с такой персоной не позволяли мне думать о чем — то приземленном, в голове вертелись странные эпитеты, связанные с «впустить в сердце» или даже душу.

Не думаю, что мое позволение было нужно, но на всякий случай кивнула, и в тот же момент двери позади меня распахнулись. Пора привыкать к магии, а не вздрагивать всякий раз, когда в радиусе моего зрения и слуха происходил очередной фокус. Обернулась сразу же.

Порванный камзол в том месте, куда вошел меч Садра, но ни капли той странной черной крови. Сердце как — то неприятно кольнуло, как только мелькнула мысль, что он мог умереть. Ха, Мерак? Тот, кого я ненавидела больше всего на свете, кого я сама пыталась убить?..

Глаза принца беспокойно пробежались по мне, словно ощупав на целостность каждый миллиметр кожи.

— Все в порядке, я просто говорила с твоим отцом, — невольно произнесла я, пытаясь вырваться из неприятной тишины. Я уже поняла, что Антарес решил оставить нас наедине, исчезнув бесшумно. Видимо, осмотр будущей невестки прошел хорошо, либо у короля были более интересные планы. Принц молчал недолго, хотя время для меня тянулось бесконечно. Да еще и это поведение Мерака… Не могла я поверить, что он так резко изменился, все эти его извинения и спокойный тон наводили на мысль, что это очередная игра.

— Именно поэтому я здесь, — вампир в пару шагов преодолел расстояние между нами. От него пахло так приятно, чем — то удивительно знакомым, поэтому я невольно потянулась ближе. Темные непослушные волосы так ярко выделяли его бесцветные глаза, обеспокоенный взгляд придавал ему что — то более мягкое и даже родное, нежели обычная злоба и ярость.

— Он показал зеркало? Говорил о мессе? Или только об Арханне? Элен?

Да черт, почему сейчас так сложно сосредоточиться? Со мной явно что — то было не так.

— Зеркал не видела, о мессе не слышала, — попыталась усмехнуться, но получилось сомнительно. Даже Мерак заметил мое состояние.

— Что такое? Ты в порядке?

О, нет. Давай ты не будешь прикасаться ко мне… Поздно. Рука принца аккуратно взяла меня за запястье, притянула чуть ближе к себе. Так странно, что за все это время я никогда не ощущала ничего подобного. Я пыталась отогнать мысли о том, что меня тянуло к нему. Рациональное мышление медленно отступало, но мозг все еще не мог принять, что я по — настоящему влюбилась в своего мучителя. Мысли о проклятии ведьм мелькали где — то на периферии сознания, не давая погрузиться в окончательное безумие.

Любить насильника? Любить самое ненавистное существо? Да что со мной? Кто смог снять проклятие? Неужели существовали еще ведьмы, помимо меня?..

— Ты выглядишь очень обеспокоенной, — голос вампира вытащил меня из омута мыслей.

— У меня много вопросов к тебе. Но сейчас я не в состоянии что — то требовать.

Мерак молчал, сжимая мою ладонь. Я снова чувствовала себя подростком в период первой влюбленности: тело горит, в животе пресловутый рой бабочек, пальцы холодеют, а сердце бьется как ненормальное. Ловлю себя на том, что внимательно рассматриваю контур его губ.