Другие Звезды

А через три дня тут всё завертелось, я сам не видел, но рассказывали, что, дескать, застрелил кого-то Олег в родных местах, то ли из мести, то ли по пьяни. А скорее всего, что и то и другое вместе. Я сам не интересовался, не лез ему в душу с расспросами, рано ещё, не так сильно мы и знакомы, но был Олег из тех людей, про которых поневоле думаешь, что, если он и застрелил кого-то, значит, так тому и надо.

Правду сказать, во время войны появилась излишняя лёгкость по отношению к человеческой жизни вообще и сведению счётов в частности, но трибунал этого не оценил и дал ему десять лет лагерей с заменой годом штрафбата.

Потом наш комполка вместе с комдивом сумели кого-то убедить, что гробить квалифицированного инженера в пехоте негоже, благо что всё это происходило под боком, и Олегу заменили год штрафбата тридцатью вылетами стрелком на Ил-2.

Сняли с него погоны, разжаловали в рядовые, сунули в родной полк, он ещё обижаться пытался сперва, дескать, я теперь только стрелок вот и идите все к чёртовой матери, но быстро отошёл. Спрашивали с него теперь вдвойне, но он держался. А к снятию погон и вылетам со мной и до меня, добавилась ещё и обязательная ночёвка в землянке стрелков, особист почему-то именно к этому прицепился и именно за этим следил. Вроде как это была обязательная часть его наказания, чтобы жизнь мёдом не казалась.

— Я с тобой, — повернулся Олег ко мне, — в столовую! Я же теперь стрелок, могу жрать по лётной норме! А то бегаешь весь день с утра до ночи, как конь, калорий не хватает! Супчика похлебать спозаранку — это ж самое милое дело!

Стрелков в столовой кормили по лётной норме, хотя и за отдельным столом, а вот техсоставу приходилось туговато. Голодом их не морили, конечно, но по сравнению с нами питались они очень не очень, спали тоже непонятно где и когда, но тут уж, как говорится, кто на что учился.

— Давай, боец, — снова склонился Олег к открытому окну, — только не стряхни меня об дерево какое-нибудь по дороге, лады?

Водитель с готовностью закивал, с хрустом воткнул передачу, и мы поехали.

Глава 2

— Сегодня, скорее всего, что-нибудь будет, — заявил мне Олег, стоило нам усесться за длинный стол в столовой. — Точно тебе говорю. Вчера вечером в штабе работа кипела.

— Хорошо, — я постарался кивнуть ему как можно более уверенней, — если так.

— Именно так, — вздохнул тот и принялся быстро перекидывать в себя горячий вчерашний суп, оставленный специально для нас. — В общем, готовься всерьёз. Техник наш, кстати, может тебе морду сегодня обиженную строить — так ты ему не верь и не замечай. Он у нас рапорт в лётное училище подавал, и вроде бы берут его, так я его вздрючил на прощание, а сегодня вместе с тобой предполётный осмотр проведу, чтоб до печёнок достать, с гарантией. Если песочить начну — не лезь, ты ему не папа, это наши с ним дела.

— Лады, — протестовать я не стал, Олег обычно знал, что делает, так что ради бога. — Тебе виднее. В конце концов, кто тут из нас двоих старший инженер полка?

— Я пока просто стрелок с обширными обязанностями, — он взялся за тёплое какао, — бывает же, чёрт подери… Ладно, ещё пятнадцать вылетов, тьфу-тьфу-тьфу, и вернусь в первобытное состояние. Такая себе преддипломная практика, если честно. Ладно, могло быть и хуже.

Хуже действительно могло быть, причём очень легко и просто, тут Олег был прав.

— Много чего-то тебе навесили, — закинул я пробную удочку, — целых тридцать. Раньше, говорят, пятнадцать давали.

— Раньше было лучше! — охотно подхватил Олег тоном старого деда, а потом перешёл на нормальный, и вроде бы даже немного грустный, — так ведь год штрафбата, Саня! А я там потёрся неделю всего, но мне хватило, на всю оставшуюся жизнь хватило! Как вспомнишь, мороз по коже, бр-р-р. Худо там, Саня, здесь лучше намного, ты уж мне поверь. Атмосфера там такая, — тут он пощёлкал пальцами, подбирая слова, — не располагает она к душевности, атмосфера тамошняя, это если коротко говорить. И в столовой вот так тоже не посидишь, просто потому что нету там столовых.

Я в ответ на это только пожал плечами, мол, всякое бывает.

— Но вообще мне нравится, — он заговорщицки посмотрел на меня, — трёшься вместе со стрелками у самолётов, отойти-то вроде как нельзя, к тебе все бегают с разными вопросами, а ты ими руководишь из такого вроде бы полевого кабинета. Раньше-то я сам носился по всей территории, как лось сохатый, дёргал и тряс того, кто поймается, а теперь всё, баста.

— Рад за тебя, — я допил какао и поднялся из-за стола, — ты всё? Пойдём, нужно быть на КП раньше всех. Тем более, если ты говоришь, что-то сегодня будет.

Но, хоть я и встал раньше него, и сидел я ближе к выходу, догонять пришлось именно что мне. Олег и сам был здоров да широкоплеч, как тот самый лось-сохатый, он и бегал так же быстро, медленно передвигаться мой стрелок с обширными обязанностями уже не умел. Лет ему было под тридцать, я как-то спросил его об этом, но он не ответил. А вообще чувствовалось в нас и какая-то схожесть, и какая-то разница.

Похожи мы были даже не скажу чем, другим виднее, но спелись мы здорово, это точно, это уже был настоящий экипаж, а разница, разница между нами была, например, в том, что я всегда старался быть затянутым в струнку как николаевский солдат, причём это был ещё тот Николай, самый первый, который недоброй народной памяти Палкович, Олег же всегда бегал расхристанным, с расстёгнутым воротом, гимнастёрка его была вся в масляных пятнах, а руки в ссадинах и царапинах.

Любил он возиться со всем сам, и теперь даже свой пулемёт УБТ не доверял никому, чистил, смазывал его и снаряжал ему ленту он тоже сам, и это дало Олегу право с большим удовольствием тыкать в лицо всем своим бывшим и будущим подчинённым тем фактом, что за все пятнадцать вылетов у него с этим пулемётом не было ни одного отказа.

Мы вышли из пустой столовой и наддали в сторону КП, там уже закипала жизнь, но до пяти утра было ещё целых двадцать минут, поэтому лётчиков из эскадрилий там не было, они просто ещё не успели.

Располагался наш аэродром на территории убитого войной бывшего большого колхоза или совхоза, и это было очень удобно. Во-первых, пустые, среди которых имелись даже несколько почти целых, здания подходили нам как нельзя лучше. Столовая, ПАРМ, склады, служба БАО, все они нашли себе место. Единственно — КП полка оборудовали в мощной, здоровенной землянке, вырытой в неприметной сверху лесополосе. Да их там несколько сделали, таких землянок, и все они были замаскированы на пять. А во-вторых, поля этого бывшего сельхозпредприятия отличались площадью и ровностью, и не было там кроме них больше ничего.