Другие. Солдаты вечности
Шрифт:
Единственное, что было сейчас на стороне разведчика, это неожиданность и его расположение под лестницей. Даже сейчас, грохоча по ступеням, «грузины» его не видели.
Бросившись вперед, майор сокрушительным ударом справа пробил первому в подбородок. В последний момент тот успел среагировать, но его реакция сыграла против хозяина – бойца развернуло, и сила инерции откинула его в сторону.
Молниеносно развернувшись, Стольников вонзил апперкот слева в тело второго.
Все трое как кули повалились вниз.
Если удар по первому получился слегка смазанным и пришелся не точно в подбородок, а в скулу, то со вторым получилось все просто
Скрежет железа – лестничных перил – заставил майора вскочить и обернуться. Как он и предполагал, парень оказался из числа крепышей. Удар он держал со знанием дела. В одно мгновение пришедший в себя боец отшатнулся от стены, на которую ему пришлось отлететь, и рывком двинулся на Стольникова.
Дважды нырнув к поясу врага, Саша пятился назад и копил силы. Руки противника летали над его головой, попадать ни под один из этих ударов не хотелось. Вместе с тем он ждал мгновения, удобного для атаки.
Разведчик и «грузин» наконец-то столкнулись.
И тот и другой были хороши. Умение нырять под удары и уклоняться в сторону позволяло противникам некоторое время сохранять жизнь. Стольников уже несколько раз получил по корпусу, но удары не были направлены в печень или сердце, поэтому и не были опасны. Лишь единожды он пропустил удар в голову, не успев нырнуть, и рука бандита прошлась по его темени – вскользь, но чувствительно.
Боли не было. В кровь вбрасывались такие дозы адреналина, что самочувствие, казалось, наоборот, улучшилось. Была лишь жажда смести со своего пути препятствие. Стольникову нужно было продолжить движение, боец имел другую цель.
Вскоре бандит допустил ошибку. Саша увидел перед собой открытый подбородок «грузина», он в первое мгновение даже не поверил. Не может, не должен опытный боец так раскрыться… Эта мысль пронеслась в его голове в тот момент, когда его рука уже летела к цели…
Человек Ждана опустил руки и выпрямился во весь рост. Колени его дрогнули, глаза помутнели. Он повалился на пол, тяжелея с каждой секундой.
Проход был свободен. Не желая вхолостую терять энергию для разворота к лестнице, Стольников хлестко приложился к скуле еще не опустившегося на пол боевика. Вот теперь можно бежать.
Он знал, что его встретят. Не может быть, чтобы бойня на перроне перед выходом в Другую Чечню не пробудила ни у кого из оставшихся там желания сообщить Ждану о прорыве. Полковник еще пять часов назад получил информацию о продвижении кого-то из группы Стольникова в НИИ. И, конечно, бывший бравый лейтенант космических войск, а ныне человек Аль-Каиды Ждан был уверен, что этот нахал – майор Стольников.
Поэтому и речи не могло идти о том, чтобы сойти на конечной. Пробегая по перрону, Саша видел изрешеченную пулями кабину машиниста. Но ни крови, ни длинноволосого он не заметил. Значит, поволокли его прямиком к Ждану. Должен же нынешний руководитель НИИ знать, куда пошел Стольников!
И эти торопыги на лестнице – они из тех, что сейчас рыщут по НИИ и подземелью в поисках майора.
Саша знал – пройти пост, ведущий наверх, в институт, просто так невозможно. Первый капкан он обошел потому, что никто его не ждал одного. Теперь же капкан номер два будет установлен таким образом, чтобы осечки не произошло.
На этаже раздались крики. Он сразу узнал голос фрика. «Не надо меня бить! – визжал длинноволосый. –
Он спрыгнул с поезда, когда я сбрасывал скорость!» Неразборчивый крик и тут же: «Откуда мне знать, куда он пошел?!»«Молодец, принт», – похвалил Стольников, уже поняв, что уйти, не выхватив фрика из рук «грузин», не сможет.
На удивление легко, Стольников и его спутник не только вошли в холл, но и прошли наверх, оставшись незамеченными. Невнимательность персонала простить можно. Днем они сходят с ума от работы, а ночью по этой причине не хватает сил на бдительность.
Увидев в этом добрый знак, он направился к лестнице. Здесь, в НИИ, Саша ориентировался уже хорошо.
– Запомни, Перепелищев, здесь две комнаты и подсобка. Твоя задача просто не мешать. Запомнил?
– Я не Перепелищев, но я запомнил.
Скинув куртку и положив ее в стороне от двери, Стольников приложил палец к губам и аккуратно постучал. Терпеливо, ненавязчиво, осторожно, словно боясь разбудить.
– Дружище… Дружище!.. – было видно, что фрик нервничает. – Что-то я очкую…
Видя, что нервоз спутника может испортить план, майор быстро шагнул к стене и снял с нее тяжелую раму с чеченским пейзажем.
– Только не визжи, как четверть часа назад.
Пепелищеву затея пришлась по душе.
– Да? – раздалось за дверью.
– Это чей автомат у двери стоит? – спросил Стольников.
Дверь распахнулась, и он со всего размаха надел Аргунское ущелье на голову человека, толком разглядеть которого Пепелищев даже не успел. Просто вышел человек и тут же влетел обратно с огромной рамой на шее. Странный человек этот Стольников.
Отшатнувшись от двери, Пепелищев прижал одну ладонь к груди, вторую к лицу. Он видел, как его бородатый спутник врывается в комнату и ударом ноги ломает картину вместе с чем-то, что, ломаясь, издает иной звук, чем треск рамы. Кто-то из них упал. Стоящий в коридоре фрик слышал, как слева в прихожей отлетела в сторону, грохнув по стене, створка двери, а справа раскололось и рассыпалось что-то, очень похожее на стекло из двери шкафа. После увиденного на станции Пепелищеву страшно было заглядывать внутрь, и поэтому кошмарную картину происходящего в апартаментах он рисовал лишь благодаря фантазии. А в помещении что-то падало на пол, крушилось, звенело, дребезжало, и лишь по выделяющимся из общей какофонии звукам Пепелищев догадывался о том, что Стольников дерется с кем-то уже в дальней комнате.
Выглянув, он увидел мужчину лет сорока пяти на вид, который лежал на полу. По пояс он находился в столе, стеклянная столешница которого была выбита. Поняв, что он не встанет, фрик ступил в коридор и вгляделся в черты человека, лежащего с пейзажем на шее, полуоткрытыми глазами и распухшей челюстью. Да, так и есть. Это был майор Гордеев, начальник железной дороги НИИ.
И тут Пепелищев содрогнулся от ужаса. Второй был ужасен и огромен… И это именно он со Стольниковым сейчас ломали мебель в служебном помещении. Потрусив руками, Пепелищев прикрыл дверь в коридор и огляделся. Из оружия в прихожей находилась лишь стальная вешалка «а-ля партком». Взвалив ее себе на плечи, он развернулся. Дверь в помещение была закрыта. Вероятно, от удара створка захлопнулась, и язычок английского замка сработал. Теперь, чтобы повернуть ручку, нужно опустить на пол вешалку. Но в гостиной похожий на медведя сержант (если Пепелищев правильно понимал эти проклятые знаки различия) ломал человека, который спас его от неминуемой гибели…