Другой

Скоро, в воду полетела еще одна банка, и еще одна, и еще… Потяжелел на полтора литра, парадокс, но мне легче. Теперь ясно, почему было так тоскливо: организму не хватало жидкости. Теперь, все в норме, все гармонично.

Почти час ждал внизу. Надоело. Пошел за ними. Ползу, цепляюсь, карабкаюсь, прыгаю. Вместо того, чтобы подняться по вертикальной стене, пошел в обход вдоль ельника, залез в березовую рощу, потом поляна, пролез под валежиной, поднялся на холм, впереди еще один, слева осинник и сосны, сосны, сосны… Так, где мое пиво? Вот оно. Без пива в лесу нельзя. Хорошо, что еще не заблудился… Оглянулся. Но плохо, что — уже заблудился. А если назад? Осинник, холм, вот рощица знакомая… поляна, тропинка — стоп. Тропинки не было. Протоптали, пока туда шел? Пойду налево, точно, вон ту ель помню… а вот тех кустов не было. Как, однако, тут быстро все меняется. Поляна, скала, заросли какие-то, так… А где мое пиво? Выпил? Всегда кончается в самый неподходящий момент. Как бы я смотрелся с банкой, возле той березы, и булыжник тот, тоже ничего, медведь — симпатяга. Медведь? Показалось? В ту сторону не пойду. Ерунда конечно, откуда здесь медведи, — не зоопарк же?

Если увеличить скорость — скажем, в два раза, то теоретически, найду их в два раза быстрее, чем… Поляна, дерево, дерево, дерево, стоп… А где мое пиво? А… Почему человек петляет в лесу? Левая нога короче, вот и петляет, — это все знают. Что если временно не пользоваться правой ногой? Нет, тогда я поскачу прямо, и углублюсь еще дальше. А так, длинная правая выведет в изначальную точку. В лесу главное, что? Чтоб без паники и компас… А если все наоборот?

Знаю — мох это Север… или Юг? И что это дает? Спасение рядом. Что я знаю про лес? В лесу нельзя сорить, нельзя шуметь, костры, тоже нужно тушить за собой…

Устал, сел в тени кустарника. Надо собраться с мыслями, перевести дух. Отдыхал, приходил в себя. Как я мог заблудиться? Я — человек, который знает про лес все.

Надо как-то выходить на людей? Что я буду есть? На ночь, наверное, буду делать шалаши? Стелить мох, укрываться еловыми ветками…

— Это так красиво! А тебе, лень два шага сделать! А я тебя ждала…

Саша сказала это скороговоркой. Вышла из-за кустов, сказала, и скрылась за деревьями.

— Аааа! Сашенька! — Подорвался следом.

— Чего ты орешь? Что с тобой?

— Ааааа…

Догнал ее, обнял, присел рядом, на траву.

— Ты чего?.. Черники хочешь?

Протягивает мне, горсть черных ягод. Не смог слово вымолвить, просто смотрел и улыбался.

— Аа-аа! — Девушка укоризненно покачала головой. — Мы тебя ждем, ждем, а ты здесь… Все, не дружу с тобой, и не ходи за мной… — Развернулась, и быстро пошла от меня, почти побежала.

— Подожди! Подожди! — крикнул ей. Побежал следом. — Сашенька, не иди одна, без меня заблудишься!

Догнал, пошел рядом.

— Сергей хотел нас сфотографировать на фоне… Там такой вид…

— Да?

— Да. Здесь правда эпицентр, земля раскололась…

— Да?

— Да.

— Сашенька, не беги так, пожалуйста.

Остановилась, говорит: — Хочу, чтобы ты это увидел?

— Что — это?

— Разлом. Ты сейчас поднимешься наверх, и посмотришь.

— Я?

— Ты.

— Наверх, — это, вот туда, куда, туда? — Махнул куда-то в сторону.

— Наверх, — это наверх! И если ты не пойдешь, я обижусь… уже навсегда…

— А можно, я пойду с тобой? Обещаю убить всех твоих родственников, а так же друзей, подруг и домашних животных. Возьми с собой. Я полезный…

— Нет.

— Сашенька, я не знаю куда идти, если честно — я заблудился.

— Не придумывай.

— Правда. Я час ходил по лесу, ободрался, устал, одичал. Не могу без людей, я забыл человеческую речь, заговариваюсь, не слежу за собой… не брею грудь и почти не пользуюсь косметикой…

Саша засмеялась: — Ты бываешь такой смешной…

Подошла, обняла, поцеловала. Не могу привыкнуть к ее импульсивности, но кажется, осваиваюсь. Прижал к себе. Поцеловал шею, подбородок, губы. Несколько минут блаженства. Но все закончилось резко, как в прошлый раз. Только теперь не злилась, наоборот стала улыбаться.

— Все, иди!

— Уже?!

— Наверх. Не заблудишся.

Сделала несколько шагов назад, подмигнула, пошла вниз.

— Сашенька! — окликнул я.

Остановилась, повернула голову, подбородок слегка подался вперед, глазки вопросительно округлились.

— Сашенька!.. Ты любишь Сергея?

— Да.

Проводил ее взглядом, несколько раз оглянулась, махнула нежной кистью, и не верилось в это последнее: "Да", и я, кажется счастлив; вены обжигал адреналин; слабая грудь болела, ей трудно удержать бешенное, залитое сладкой кровью, сердце. Но это быстро проходило, и вот уже расплата: пустота, стыд, раскаяние…

Наверху их не оказалось. Они внизу, в гигантской расщелине.

Красиво. Объем. Масштаб. Вот они — "Велемоны".

Когда-нибудь потом, придумаю себе воспоминания об увиденном. Один мой друг, несколько лет подряд не может отметить Новый год в кругу семьи, из-за командировок, но нашел выход. Перед тем, как выбросить елку(в двадцатых числах января), одевает детей в новогодние костюмы, себя осыпает конфетти, пластиковым дождиком и на фоне, той самой елки, делает несколько фотографий. Лет через пять у него уже будут идеальные воспоминания о Новом годе, которого не было. Так и я, смотрел кругом и ничего не чувствовал.

Спустился вниз по серпантину. Несколько раз тропинка обрывалась, но спуск легче, чем я думал.

Сергей фотографировал, Игорь лазал по отвесным стенам, Антон читал, лежа на плоском камне, рядом наполовину пустая (или полная, кому, как больше нравится) бутылка коньяка. К кому же присоединиться? Если бы у меня был фотоаппарат, или был бы я альпинистом, то конечно… все равно пошел бы к Антону. Есть в нем какая-то загадка…

— Наливай, — говорю.

— Здесь, это не принято. Мы, как древние Саамы пьем коньяк из горлышка.

Я сделал несколько глотков, закурил. Хороший коньяк, можно не закусывать, даже нужно. Как-то подарил отцу Сергея бутылку "Хеннесси" за двести долларов, а он стал закусывать селедкой…

— А вы тут, два часа сидите? — спрашиваю.

— Ты что? Мы тут все облазили… Такие кадры сделали. Сейчас Игорь залезет, скинет веревку, поднимет фотоаппарат и будет фотать оттуда…

— Зачем?

— Оттуда вид…

Игорь покарабкался по отвесной стене, держась на одних только руках; ногам зацепиться не за что. Засовывал пальцы в щели, подтягивался и опять искал, за что зацепиться. Добрался до маленького выступа, спустил веревку.