Другой

Игорь делился с Антоном планами на вечер:

— …нет, не с берега. Ты слушай. В пластиковой бутылке делаем много дырочек, набиваем ее кашей.

— Какой кашей?

— Так, с начала варим кашу, из всего, что есть: гороха, картошки, крупы бросим, даже тушенки… Всю эту мачмалу запихиваем в бутылку, привязываем к ней груз, бросаем в воду. Место обозначаем поплавком, — другой бутылкой… Привязываем к той, что на дне, — понятно?

— И что, щука все это ест?

— Какая щука? Причем тут щука? — На леща идем! На шестикилограммового. Тут, только такие водятся…. С вечера прикормим, а рано утром…

— А я? — обиженно спросила Саша.

— Все идем, — ответил Игорь. — Я подготовлю снасти… Сделаю маленькие удочки.

— Маленькие? — спросил Антон.

Игорь кивнул: — Это, как зимняя рыбалка. Только ловим не со льда, а с лодки, на кивок. А ты накопаешь червей.

— Я? — удивился бородач. — Я не умею.

— Антон, каждый археолог за жизнь выкапывает вагон червей. Реши для себя: ты любитель или профессионал?

— Хорошо, а где закопаны черви?

— Я покажу, — сказал Игорь. — Придется разрушить несколько гробниц, порыться под истуканами, откатишь несколько камушков. Прикинь, окажется, что это не лягушка, а верблюд. Тут важно, под каким углом смотреть.

— Какая красота, — восхищалась Саша искусственной рыбкой (воблером); взяла в руку, стала имитировать движения под водой. — И елочные игрушки можно не покупать.

— Это "карнавал", — говорит Игорь. — Я его так обзываю, видишь, какой пестрый, один из любимых. Я на него поймал сома — восемь кило. На нем отпечатки зубов… Вообще, черная спина и красное брюшко — это сомовьи воблеры.

— На этом, тоже зубы. — Саша взяла другую рыбку.

— Это "счастливчик". На него ловил больше всего.

— Такой невзрачный, серый, пожеванный весь. Мне кажется, он не очень счастлив.

— Это от того, что остальные ему завидуют.

— А мне нравятся блесна, — сказал Антон. Взвесил в руках тяжелую желтую блесну. — Смешная какая.

— Классическая колебалка, — говорит Игорь. — Как выглядит, так и называется — "ложка". Но я зову ее — "оружие возмездия" — самая дорогая, во всех смыслах — пятьдесят долларов. На нее попалось пятнадцать щук, пять судаков, и сома как-то зацепил, но губу порвал, и сошел, гад.

— Какай тройник на ней страшный… Эти зазубрины…

— Зато рыба не сходит… но есть минусы, потом из пасти трудно вытащить. Сплав тут сумасшедший, не гнется, не тупится.

— Тридцать ХГСА, — говорю.

— Что-то типа того… — смеясь, ответил Игорь.

— Ты им всем, даешь имена?

— Сразу, после улова… А этот — "боксер", он с погремушкой…

Я отвлекся на тропинку, но никого не было; поднялся ветер, качал деревья, болтал мокрое одеяло. Еще рано, она сказала, будет после обеда, а сейчас… одиннадцать?.. Начало двенадцатого?

Я открыл втору банку, сделал глоток. "Инесса. Что я к ней чувствую? Она мне нравится, даже, даже… В общем нравится!

— Но, ведь не люблю?

— Нет, не люблю.

— А Сашу?

— Очень люблю.

— А Машу? Машу?.. Только честно…

— Честно? Вот тебе честно — я не знаю! Может, только она мне и нужна, может?.. Но я вычеркнул ее из своей жизни, она умерла, ее нет… и никогда больше о ней не вспоминай — договорились?!

— Да, но она спуталась с "этим" назло тебе, это была месть за измену…

— Хватит! Ну и что?! Она не поговорила со мной, а вместо этого… Она не имела права! Если любила, то не имела… А теперь конец… И вообще, сейчас придет Инесса, не мешай готовиться!

— Если придет!

— Спорим!"

— Глеб, чего ты там бубнишь? — спросила Саша.

— Чего, чего… а, стишок детский вспомнил, — соврал я, посмотрел на белоруса, и первое, что пришло на ум: — Вот Игорь чай наливает, и мне вспомнилось:

"В огороде растет редиска

На баяне играет артистка

А я пью чай — чрезвычай".

— Блин, я его тоже слышал, — говорит Игорь, — лет двадцать назад.

— Да, — это не мой стих, — признался я.

В руках у Антона все та же блесна — "оружие возмездия", смотрел на нее, как под гипнозом:

— Игорь, можно я половлю на нее?! Такая красивая. У нас, сейчас с ней, все получится!

— Валяй.

— А на глубине, щука больше?

— Вообще да, — ответил Игорь.

— Тогда, я с лодки. А ничего, что ветер… смогу бросать?

— Она тяжелая — сможешь, — потом добавил, — но лучше по ветру.

Антон взял спиннинг, подсаку, и ушел: — Я скоро! Разжигайте костер.

— Ни пуха!..

— Не надейтесь!

Игорь возится со снастями, мы сидим рядом, молча наблюдаем. Временами он отвлекается, смотрит на нас, и опять погружается в свои лески и крючки.

— Ааа..! Ничего не получается, — психует. — Ты, чего прицепился, отцепись от него… ррррр!..

— Как он их любит, — говорю Саше и Сергею, — не только дает им имена, но и разговаривает с ними…

Игорь в очередной раз поднимает взгляд:

— Так, ты, — говорит Сергею, — читаешь свои дурацкие стишки. — Поворачивается к Саше: — Ты — Мальвина, хохочи во всю! А ты. — это уже мне. — Ты… О, — говрит уже спокойней, — Глеб, у тебя там "Легенды Невского…", я видел. Почитай нам, про теплоход "Вера Артюхова". Саша, ты ж не читала?

— Кстати хотела…

— Вот… Будет вам занятие… А-то, у меня из-за вас все из рук валится… Так смОтрите…

Идея оказалось хорошей. Первый читал я, потом Сергей, потом Саша. У нее получилось, лучше всех; у нее все получается лучше, чем у всех. Снова моя очередь. Саша попросила не начинать, подождать ее: показалось, что-то услышала, пошла посмотреть, как там Антон. Спорили, какой рассказ следующий, когда с пляжа донесся крик Саши. Сначала, просто эмоция, испуг, а потом: