Друзья бога

— Барбаросса мой соратник. А друг мой сейчас далеко.

— А кто твой друг?

— Он настоящий капитан «Диссекта». Андреа Амалфийский. Сейчас он идет сквозь ад сельвы Британского Гондураса. И там, по ту сторону Америки, мы должны встретиться с ним. Мы дружим с детства, только его судьба более удачлива, чем моя. Он и образование получил, и… — Ром ударил в голову сильнее, чем Топо предполагал, и слова неслись, опережая мысли. — А я простой…

— Ты простой кто? Моряк?

— Я простой пират, силами судьбы вознесенный до простого моряка.

— Да брось ты. Тогда я должна сказать, что я простая пиратка, силою судьбы вынужденная быть маркизой. Я бы все отдала, чтобы променять свой дворец на море и паруса. Но вот это, — девушка взяла в руки медальон со сложным узором, висевший у нее на груди, в руки и показала его Топо, — никогда не даст мне свободы.

— Это что? Заклятие?

— Для меня — да. Это символ герцогства Модены.

У меня нет братьев. А значит, я — главная наследница престола и династии. Тем более что моя старшая сестра вышла замуж и уехала на британские острова. Да ладно, это все династические сложности, не стоит их обсуждать в такой прекрасный вечер.

Анна помолчала и внезапно добавила:

— У меня такое ощущение, что я знаю тебя много лет. Не знаю почему, но когда ты сказал про своего товарища, мне показалось, что я хорошо себе его представляю. Хочешь, я поговорю с отцом, и он даст тебе хорошее место у нас при дворе? Мы сможем видеться иногда. А можешь и судьбу себе устроить. Я помогу.

— Спасибо, маркиза. Но у меня уже есть то, о чем вы только мечтаете. Море и свобода.

— И соратник и друг, — грустно добавила Анна. — А давай договоримся, вы со своим другом приплывете к нам? Ведь это же возможно?

— Боюсь, маркиза, вы забудете скоро о бедном пирате, — слегка рисуясь, сказал Топо. — И не пустите нас на порог.

— Я вижу, что ты совсем не бедный пират, а глупый! — рассердилась девушка. — Вот возьми своего соратника и никуда не уходи отсюда, пока я не вернусь.

Рикки, ничего не понимая, застыл с котом на руках. Анна вернулась через минуту.

— Вот держи, горе-пират. — Анна совсем не выглядела разгневанной, скорее возбужденной.

В ладонь Топо лег круглый металлический предмет.

— Это копия моего медальона. Того, кто предъявит его, немедленно с почестями приведут ко двору в Модене. И я буду знать об этом.

— А у вас много таких?

— Я на каждом углу раздаю золотые символы каждому хромому нищему и глупому пирату. — Анна рассердилась не на шутку. — Так что можете не беречь его. Потеряете — новый найдете на любой помойке.

— Извините, я глупость сказал.

— Не извините, а извини. Прости меня, я понимаю, что ставлю тебя в неловкое положение, но ты, наверное, первый человек, с которым мне так легко разговаривать.

Рикки и Анна стояли на квартердеке. Луна, сошедшая с ума в эту ночь, освещала молодых людей, залив их призрачным светом так, что они были похожи на серебряные изваяния. Если бы для них в этот момент существовал мир и если бы они могли отвлечься друг от друга, то они бы увидели то, что происходило за кормой. Там, словно залитая стеклом, застыла поверхность океана. Над ней поднялась гигантская голова Морского Змея. Барбаросса ни единым мускулом не дрогнул, но весь напрягся, не отводя круглых желтых глаз от чудовища, готовый в любую секунду броситься и разорвать зверя на части. Но на этот раз Змей был спокоен. Он безразлично посмотрел на стоящую на палубе пару и, не найдя того, кого искал, исчез.

— Tesoro! [73] Вот ты где! — раздался голос герцога Моденского. — Что же ты нас совсем оставила?

— Господин герцог, ваша дочь помогла найти моего кота, — за девушку ответил Топо. — Так что не вините ее, это я во всем виноват. Рыжий только на ее голос и откликнулся.

Словно аргумент, Топо приподнял на руке кота, который, как только появился герцог, немедленно забрался хозяину на плечо.

— Ах, Анна, твое желание помогать несчастным неиссякаемо, — сказал герцог и демонстративно поправился: — Я имел в виду, несчастной божьей твари, коту.

73

Tesoro (ит.) — сокровище, распространенное ласковое обращение.

Топо, прекрасно поняв, что на самом деле имел в виду герцог, не подал виду. Барбаросса тоже все понял и с полным безразличием к особе герцога уставился на луну.

Церемонно откланявшись, Рикардо отправился на борт «Диссекта», намертво соединенного со шхуной канатами и переходными мостками. Команда фрегата тоже не скучала в этот вечер. К тому моменту как Топо возвратился на борт, моряки, утомленные боем и последующим отдыхом, мирно храпели вповалку. Вахта тоже не напрягалась и не усердствовала в строгом соблюдении устава. Все отдыхали. У входа в капитанскую каюту Топо остановил Мокей, который почему-то не спал.

— Вернулся? Это хорошо! — Борода у Мокея по обыкновению была всклокочена. — Может, по маленькой пропустим? Ты парень хороший, а мне не с кем водки выпить. Все ром глушат, а у меня от его запаха несварение. Давай по маленькой? За победу!

Мокей продемонстрировал Рикки бутыль. В лунном свете она была кристально прозрачна. На дне бутыли угадывался стручок перца. Топо не хотел пить, но отказать бомбардиру не посмел. Мокей немедленно извлек два серебряных шкалика и ловко наполнил их водкой. Топо уже собирался опрокинуть свой бокальчик, но Мокей остановил его.

— Не будь басурманом, надо соблюдать правила. Вот вы люди южные и красоты не цените. Подожди. — Мокей непонятно откуда достал два кривых огурца. Но были они странного вида и запаха.

— Я в пороховом погребе один из бочонков под засол приспособил, — совершенно непонятно объяснил Мокей. — Ну, давай.

Мокей чокнулся с Рикки и, опрокинув стопку, захрустел огурцом. Топо повторил те же манипуляции и с удивлением понял, что огурец, приготовленный пушкарем, прекрасен на вкус. Он был острый и пряный, совершенно не похожий на принятые на Карибах маринады.

— О! — крякнул Мокей. — Это да… Ну, давай, пацан, спать пора. И это, еще. Держи ухо востро! И друга своего береги.

Последние слова Мокей произнес настолько тихо, что его услышал только Топо.

Глава 16

Фрегат летит на риф. Но мы таим надежду, Что будет он счастлив И что проскочит между Харибдою и Сциллой, Хранимый Высшей Силой. Что остается нам? Убавить паруса. Удерживать штурвал. И, укрепясь молитвой, Надеяться на то, Что внемлют небеса И пронесут фрегат Над Сциллой и Харибдой. Д. Самойлов