Дуэль умов

Я уверен, что пережитое мной весьма типично для английского офицера — участника специальных операций во Франции. Почти каждый агент мечтал, чтобы на выполнение какого-нибудь особого задания его послали одного: уж если операция провалилась, сам виноват. Но совсем непривлекательной была перспектива сделаться резидентом. Среди множества людей, с которыми приходилось встречаться резиденту — встречаться вопреки всем правилам конспирации, против собственной воли и рассудка, — неизбежно оказывались и такие, кто либо по неведению, либо из-за чрезмерного рвения, либо просто умышленно проваливал дело.

На каждую удачу приходились десятки неудач. И при таких шансах на успех участники специальных операций делали все от них зависящее, так как знали, что любая ошибка, предательство или неосторожность ведут к неминуемому провалу.

В книге «Дуэль умов» рассказывается о моей работе во Франции по 16 апреля 1943 года, то есть в тот период, когда меня забрасывали туда во второй, третий и четвертый раз.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Глава I ЗАДАНИЕ ВЫПОЛНЕНО

Мощный лимузин бесшумно проскользнул под аркой и подкатил к Подъезду Орчард Корт. Майор Жак де Гели и Мишель поблагодарили одетую в военную форму девушку-водителя, которая везла их от самого побережья. Она мило улыбнулась в ответ, и никому из наблюдающих этот обычный обмен любезностями и в голову не пришло бы, что эта миловидная представительница шоферской профессии, направившаяся на своей забрызганной грязью машине к бензоколонке, не пожалела бы месячного жалования, лишь бы подслушать разговор, который во время долгого пути происходил за стеклом, отделяющим водителя от пассажиров.

Мужчины пересекли вестибюль и стали подниматься по лестнице. Только теперь Мишель почувствовал страшную усталость. Сказались все те опасности, которым он столько раз подвергался за минувшие два месяца: как-никак ему пришлось проделать тысячи миль на корабле, подводной лодке, поездах, машинах, самолетах и пешком. Ему даже показалось, что он стал намного старше.

Они прошли два пролета и позвонили у двери номер 6. Дверь тотчас же открылась, и их, как обычно, встретил вежливый Парк. Едва он успел произнести приветственные слова, как перед ними выросла худая длинная фигура майора Бакмастера.

Мишель официально доложил шефу о прибытии, тот дружески протянул ему руку, и они направились из приемной в основное помещение. Рядом шел Парк, радостно потирая руки. Он знал о затее шефа и де Гели и, стоя у двери, наблюдал, как они вели Мишеля к открытой двери. Заглянув туда, Мишель увидел наполненную водой ванну с клубящимся над ней паром. Он перевел недоуменный взгляд на начальника — тот с улыбкой кивнул ему.

— Для вас, не церемоньтесь. Я сейчас вернусь.

Изумленный Мишель разделся и влез в ванну.

Вскоре к нему вошел де Гели с бутылкой и тремя бокалами, а за ним — Бакмастер. Оба начальника, усевшись на чем попало, углубились в бумаги Мишеля. Они с радостью обнаружили среди них французские продовольственные карточки на 1942 год. Мишель, с мылом в одной руке и бокалом в другой, докладывал в общих чертах о своей поездке.

Он передал офицерам настойчивую просьбу Луи из Антиба прислать ему радистов с рациями; предложил, чтобы Жермен сняла квартиру в Лионе; поделился своими впечатлениями о Шарле — ее начальнике, о Лоране из Канна, об Оливье из Марселя и спросил, не согласятся ли они платить жалованье, причитающееся Жоржу, его жене, которая живет в Лондоне. Он сообщил, что посетил Депре в Марселе и как после этого разыскивал Дюма. Он рассказал о бакалейной лавке в Перпиньяне, о своем возвращении в Лион и о поездке в Клерман-Ферран. Далее о том, как ему посчастливилось получить помощь американского консульства, и передал просьбу американцев не разглашать этого. Он вкратце описал свой переход через Пиренеи и попросил послать радиограмму с благодарностью консулу в Барселоне.

Опасаясь, что, пока он рассказывает, вода совсем остынет, Мишель стал торопливо смывать с себя мыло. Шеф и де Гели ушли, чтобы не мешать ему. Через несколько минут он вышел к ним и продолжил свой рассказ.

Когда он закончил, заговорил шеф (во время отчета Мишеля он делал пометки у себя в блокноте).

— До обеда мы успеем обсудить несколько вопросов, — сказал он. — Начнем с радистов. У нас есть опытные радисты, но мы еще не научились сбрасывать рации. До сих пор радистов и рации сбрасывают на отдельных парашютах, и получается, что или радист не может в темноте найти свою рацию, или же при приземлении бьются радиолампы. Мы придумали кое-что — прикреплять рации в толстой войлочной упаковке над головой радиста, но требуется время, чтобы опробовать новый метод…

— Из этого положения есть выход, — вставил Мишель.

— Какой? — заинтересовался Бакмастер.

— Разрешите мне перебросить пару радистов на подводной лодке.

— И чтобы они тащили свой груз двадцать шесть километров? Нет уж, увольте!

— Да нет же, — возразил Мишель. — Так думали раньше. Я знаю удобный выход на берег в самой бухте Антиба — бетонные ступеньки, метрах в четырехстах от дома Луи. Можно войти в бухту часа в два ночи — и успех обеспечен.

— Недурно. Совсем недурно, — произнес Бакмастер, постукивая карандашом по столу и обдумывая предложение. — Но дело-то вот в чем: нам бы хотелось, чтобы вы хорошенько отдохнули, ну, скажем, около месяца. А кроме вас, вряд ли кто сумеет отыскать эти ступеньки в темноте.

— Мне хватит десяти дней, и я к вашим услугам! Никто другой их, конечно, не найдет, — заявил Мишель не без гордости.

— Если десяти дней окажется мало, — продолжал Бакмастер, — дадим побольше отдохнуть в следующий раз. Я же тем временем побеспокоюсь о том, чтобы двадцать пятого марта двое лучших радистов ждали здесь своего проводника. — И, повернувшись к де Гели, распорядился — Пометьте эту дату, Жак, и обеспечьте вылет всех троих в Гибралтар. Кроме того, свяжитесь с адмиралтейством относительно подводной лодки.

— Хорошо, — ответил де Гели, делая запись в блокноте.

— Итак, вопрос решен. Теперь относительно квартиры Жермен. Я совершенно согласен и сообщу ей об этом через связника. Что касается того, чтобы жена Жоржа получала за него жалованье, то, по-моему, государственное казначейство затянет это дело. Но я потороплю их. А с бакалейной лавкой нужно обязательно разобраться. Произошла какая-то ошибка. Вы уверены, что правильно запомнили пароль?

— Конечно, — ответил Мишель.

— Назовите его! — попросил Бакмастер.

— «Bonjour, Madame. Je suis de passage» [1] .

— Правильно, — проговорил майор Бакмастер, глядя в инструкцию Мишеля, напечатанную на машинке. — А что еще? — спросил он, поднимая глаза от бумаги.

— Не получив от нее ответа, я должен был сказать:

«Je viens de la Suisse et je vais en Am'erique» [2] .

— Вот это память! — воскликнул в восхищении де Гели, заглядывая в инструкцию через плечо начальника.

— Ну, ну! А то еще зазнается, — добродушно заметил тот и, обращаясь к Мишелю, продолжал: — Относительно радиограммы в Барселону, Мишель. Вы знаете, у нас не принято посылать благодарственные радиограммы представителям различных ведомств, которые помогают нам в нашем общем деле. Они и не ждут их: зачем загружать радистов? Мы и впредь должны пользоваться всеми средствами для достижения цели. Однако совершенно ясно, что вам больше не следует появляться в Мадриде, где вы устроили такой переполох.

1

Здравствуйте, мадам. Я здесь проездом (франц.).

2

Я приехал из Швейцарии и еду в Америку (франц.).