Дуэль умов

Весь следующий день они опять маневрировали у берега. В эту ночь нужно было все закончить. Чтобы чем-то заполнить медленно тянувшееся время, Мишель до мельчайших подробностей описывал своим друзьям место предстоящей высадки. Нарисовал план, показал на нем сады, куда они попадут, поднявшись по бетонным ступенькам. Затем обстоятельно объяснил, как, повернувшись лицом к ступенькам и глядя на авеню Фош, проследить весь путь вплоть до третьего поворота направо, за которым находится дом Луи под номером 31.

— И вы, Мишель, так хорошо все запомнили просто на всякий случай, без всякого умысла? — усомнился Жюльен.

— Представьте, запомнил, — ответил Мишель. — Именно тогда у меня в голове зародился план подобной высадки.

— А вдруг вы что-нибудь забыли? Какую-нибудь мелочь… Скажем, это четвертый поворот, а не третий? — вставил Меттью.

— Вот что, — сказал Мишель, желая успокоить их, — вы оба останетесь с грузом в садах, а я схожу и проверю, действительно ли дом находится там, где я думаю. Ну как, согласны?

— Так было бы намного спокойнее, — сказал Жюльен. — Просто глупо шататься по Антибу с рацией и чемоданом поздно ночью, когда ходить по городу запрещено. Правда, Меттью?

— По-моему, глупо навязывать Мишелю еще и эту заботу. Он и так нянчится с нами, как с детьми. Ведь если бы не он, нам бы пришлось делать все самим и полагаться только на себя…

Этот день тянулся особенно долго, но всему бывает конец — кончился и он. Лодка снова всплыла. Ждали, пока погаснут огни и город уснет. Операцию решили начать около полуночи.

В половине двенадцатого лодка начала приближаться к берегу. Примерно на расстоянии двух миль заметили яркие огни, которые медленно двигались взад и вперед прямо перед ними. Никто, однако, не имел ни малейшего представления, что это такое. Лодка все приближалась, до ступеней осталась миля. Мишель пристально всматривался в огни. В Англии он надеялся, что ночью операцию удастся провести легко и спокойно. На деле оказалось не так. Взять хотя бы встречу с незнакомым судном вчера. Он был почти уверен, что не ошибся, приняв неосвещенное судно за фелюгу, но все же не мог не беспокоиться, так как хорошо знал характер Яна. Как-то незадолго до отплытия этот отчаянный двадцатилетний парень горячо убеждал его объединиться и вместе идти охотиться за немецкой подводной лодкой. В течение нескольких минут, пока на лодке и на фелюге наблюдали друг за другом, Мишель припомнил этот разговор и стал бояться, что соблазн для Яна слишком велик: перед ним, как дар небесный, словно во сне, предстала его мечта. И какое ему дело, что с ним восемь агентов, которых следовало высадить? Можно высадить и позже. Воображение уже рисовало Мишелю шумный бой, который, несомненно, завязали бы сорвиголовы с фелюги, возникни у них хоть малейшее подозрение, что перед ними немецкая лодка. А теперь еще эти проклятые огни, и как раз там, где он надеялся бесшумно провести высадку. Нелегко будет найти в темноте ступени и еще труднее отыскать на обратном пути по пеленгу подводную лодку на таком расстоянии. Огни тоже ничего хорошего не сулят. Вместе с тем он знал, что Марсу не терпится поскорее отделаться от агентов, чтобы начать свою войну, настоящую. Поэтому нечего было и думать о том, чтобы опять отложить высадку из-за каких-то огней. До Мишеля донесся приглушенный переговорной трубой голос командира, который приказывал спустить складные шлюпки.

Потом командир повернулся к нему:

— Ну, Мишель, вам следует поторопиться. Кто знает, что означают эти огни? Я обеспечу прикрытие. Мои ребята будут следить за вашим фонариком, когда вы будете возвращаться на лодку. Желаю удачи.

— Спасибо, — ответил Мишель, спускаясь с мостика.

Его шлюпка была уже на воде, и в ней лежали рация и чемодан, принадлежащие одному из радистов. По канату Мишель соскользнул в шлюпку.

Сбоку в кобуре у него висел кольт, на шее — фонарь, а в кармане лежал компас, стрелка которого была закреплена на нужном пеленге, взятом по корабельному компасу. Когда он покидал лодку, она находилась в полутора тысячах метров от места высадки.

Перед тем как сойти с мостика, Мишель посоветовал командиру вызвать на мостик одного из парней, которых предстояло высадить следующей ночью. Зная французский язык, он смог бы в случае необходимости ответить на вопросы чересчур любопытных рыбаков, если такие найдутся, и посоветовать им убираться прочь подобру-поздорову. Пусть скажет, что лодка из Тулона и отрабатывает здесь учебную задачу по постановке мин. Марс охотно согласился с предложением Мишеля. Оба пулемета на мостике находились в полной готовности, словом, чувствовалось, что командир любыми средствами намерен обеспечить успех операции…

Мишель греб к берегу. Скоро он увидел, что свет идет от мощных ацетиленовых фонарей, установленных на трех больших гребных судах. Но он никак не мог понять одного: зачем здесь эти суда. Похоже, они охраняют бухту. Он налег на весла. Прежде всего он намеревался втащить груз наверх и спрятать его под деревом в саду, а потом вернуться на подводную лодку. Вторым рейсом он повезет оставшийся груз, а следом за ним, в другой шлюпке, пойдут Меттью с Жюльеном.

В тот момент, когда он выбирался из шлюпки на прибрежные камни, все вокруг осветилось ацетиленовым фонарем. Даже не оглянувшись, он сразу понял, что одно судно идет прямо на него. Бросившись обратно в шлюпку, Мишель развернул ее и быстро начал грести прочь от берега. Оглянувшись, он увидел, что его настигает какое-то гребное судно с ослепительным носовым фонарем. Весла опускались и поднимались размеренно, как у опытных моряков. Когда же он увидел, что нос судна, покрашенный белой краской, окаймляют голубые полосы, он больше не сомневался, что его преследует береговая охрана и что все эти суда охотятся за ним.

К счастью, была кромешная тьма, а на морс— полный штиль. Мишель напряг последние силы и стал уходить от судна. Оторвавшись от него на сотню метров, он зажег свой электрический фонарь, вытащил компас и поместил его в углубление на носу. Глядя на стрелку компаса, Мишель надеялся, что еще сможет взять правильный курс на подводную лодку го пеленгу, ибо проплыл не так много. Расстояние в тысячу метров, отделявшее его от подводной лодки, в такой шлюпке можно покрыть довольно быстро. Мишель греб, ничего не видя перед собой, и вдруг неожиданно подводная лодка, как ангел-спаситель, выросла перед ним.

Кто-то поддержал шлюпку, пока он поднимался. На палубе стояла мертвая тишина, и в темноте никого нельзя было различить.

— Где командир? — спросил Мишель.

— Рядом с вами, — услышал он сдержанный смех Аластера Марса.

Тяжело дыша, Мишель начал рассказывать, что с ним произошло, но Марс сразу же перебил его:

— Мы все время хорошо видели вас. Здорово гребли, как на Хенлейской регате [5] . Эти суда — не береговая охрана, дружище, а всего лишь свежеокрашенные рыболовные суда, вышедшие на ночной лов. Одно из них чуть не напоролось на нас, когда вы были уже почти у берега.

5

Большие соревнования на гребных судах, ежегодно проводимые в Англии на Темзе. — Прим. ред.

— Вот оно что! — произнес Мишель, несколько сконфуженный.

— Вы правильно поступили, Мишель, — утешил его Марс. — Пожалуй, вам нелегко было бы доказать, что вы, скажем, искатель жемчуга. Ведь сейчас ночь. На всякий случай я распорядился, кроме пулеметов, подготовить трехдюймовое орудие. Если вам опять кто-нибудь помешает, я быстро с ними разделаюсь.

— Не забудьте, — произнес Мишель упавшим голосом, — что я тоже буду там.

Командир рассмеялся, а затем сказал:

— Ребята ждут вас в шлюпке примерно в кабельтове справа по носу.

— Все это порядком затянулось. Так что запаситесь терпением и не вздумайте уйти.

— Не беспокойтесь. Я подойду как можно ближе к берегу, чтобы вам было не так далеко возвращаться.

— Спасибо, — ответил Мишель, снова спускаясь в шлюпку.

Вскоре, примерно на расстоянии двухсот метров, он различил шлюпку Меттью и Жюльена. Ацетиленовых фонарей больше не было, бухта погрузилась во мрак. Лишь всплеск весел выдавал их присутствие.

— Не отставайте от меня, — сказал Мишель, — говорите шепотам. — И он медленно погреб к берегу.