Дуэлянт

— Это уже допрос, аврор Грейнджер?

— Пока ещё нет, — Гермионе не нравилось разговаривать так — когда между ними подмостки. Но обходить их не хотелось. Точно это демонстрирует слабость. И она взмахнула палочкой — три ступени тут же возникли из воздуха, и Гермиона взошла на подиум, пересекая его. Готовясь просто спрыгнуть со сцены, она вдруг увидела перед собой ладонь и оторопело посмотрела на её владельца.

Он стоял рядом и иронично улыбался, галантно предлагая руку для опоры. Гермиона, не раздумывая, вложила свою ладонь в его и легко соскочила с подмостков. Малфой на мгновение задержал её руку в своей. Лишь на секунду дольше, чем этого требовали обстоятельства, но этого оказалось достаточно для того, чтобы сердце забилось как бешеное, а мурашки тонкими иголочками прошлись по телу от его прикосновения.

Малфой вернул ладонь в карман брюк и небрежно отступил назад, к подоконнику. Он чуть насмешливо смотрел на неё, и волнения в его движениях не ощущалось ни на кнат.

Чёрт бы побрал это чувство бесконтрольного влечения, внезапно возникшее в ней и стремительно разрастающееся в геометрической прогрессии! В воображении живо заиграли картинки. Пошлые, сладостные моменты их внезапного поцелуя. Его резкие, но в то же время жадные прикосновения, которые её тело с таким удовольствием принимало.

— Ладно, Малфой. — Гермиона притворилась, что занята тем, что прячет волшебную палочку в кобуру на бедре, хотя на самом деле ей просто нужна была пара секунд, чтобы прервать зрительный контакт. — Ты рассказываешь всё, что знаешь. Даёшь показания и всячески оказываешь Аврорату содействие. Тогда, быть может… — она наконец выпрямилась и посмотрела ему в глаза. — Я буду ходатайствовать о смягчении твоего приговора.

Малфой мгновение смотрел на неё, а потом вдруг захохотал. Так искренне и неудержимо, что Гермиона опешила.

— Не в твоём положении смеяться, Малфой, — она нахмурилась. — На твоей палочке непростительные заклятия, убийства, а ещё, вероятно, именно тебе принадлежит подпольный дуэльный клуб. В совокупности это может потянуть на поцелуй дементора.

— Грейнджер, — обманчиво мягко произнес Малфой. — Притормози. У тебя нет доказательств.

— Но есть моё слово, что это был ты.

— Всего лишь? — Он огорчённо поцокал языком. — А как же презумпция невиновности?

Гермиона вскинулась. Нет, это просто невероятно! Он стоит, расслабленно и иронично улыбается, тогда как она предлагает ему руку помощи… Как будто они, дракл побери, в равных положениях!

— И вообще, — он тонко улыбался, пристально глядя на неё. — С чего бы вдруг тебе меня защищать, м?..

Возмущение неприятно царапнуло внутри.

— Потому что я всегда за справедливость, Малфой, — отчеканила она.

— Правда? — вкрадчиво спросил он, шагнув ей навстречу. Неспешно и осторожно, не делая резких движений. — А я думаю, тут дело в другом.

Его рука выскользнула из кармана и указательный палец подцепил край аврорского значка, приподняв его. В луче заходящего солнца золотым блеснула буква «М».

Он поднял голову и посмотрел ей прямо в глаза.

— Я думаю, — продолжил он, отпуская значок, — тебе просто понравилось.

Кровь бросилась в лицо Гермионе, а в горле пересохло. Его близость завораживала, и сердце колотилось отчаяннее при мысли, что сейчас что-то произойдёт. И ей хочется, чтобы произошло. Но она на работе. Аврор при исполнении. И она из последних сил взяла себя в руки.

— Как самонадеянно думать, что какой-то поцелуй может мне настолько понравиться, что я захочу тебе помочь.

Его бровь изогнулась в неподдельном удивлении. Он покачал головой с наигранным ужасом.

— О боги, конечно нет. Я о дуэли.

Гермиона почувствовала, что даже шея залилась краской. Мерлин, она действительно думала только об одном. Мозг плавился и отказывался соображать при мысли, что она может просто чуть податься вперёд… запустить руки в его волосы и притянуть ближе.

Он преступник. Его место — в Азкабане.

— Ах, это. — Она сделала шаг назад, увеличивая расстояние между ними. — Это тётушка натаскала тебя, что ты так хорош в дуэлях, непобедимый Белый Дракон?

Он вдруг стал серьёзен. Его взгляд заледенел.

— Она. Вот этой палочкой, — и он указал на её кобуру на бедре, и Гермиона машинально положила руку на неё, выдавив короткий смешок.

— Но, очевидно, когда сражаешься с профессионалами, это не помогает.

Быстрая тень, как судорога, проскользнула на его лице при этих словах. Но он тут же снова стал холодно-ироничен.

— Ах, это тщеславие… Однако, ты нарываешься.

В его тоне ей почудилось… не предостережение, нет. Но сердце забилось сильнее от приятного предвкушения. Этот его низкий, негромкий голос, так интимно прозвучавший в тишине пустого помещения…

— Малфой…

— «Какой-то поцелуй», — передразнил он с ухмылкой, словно смакуя. — Откровение за откровение, аврор Грейнджер. Посмотрим, что ты скажешь на это.

Его руки стремительно обвили её тело, уверенно и крепко, рывком притягивая к себе. Он навис над ней, насмешливо глядя сверху.

— Откровение первое, леди. Я не использую непростительных заклятий.

И, не давая времени на осмысление сказанного, он ворвался в рот поцелуем, запрокинув ей голову. Его рука твёрдо удерживала её затылок, не давая пошевелиться или увернуться.

Зал для дуэлей растворился, и даже наличие Денниса за дверью уже не волновало Гермиону. Она натурально сходила с ума от этого жадного напора. Влечение, которое она испытывала всё это время, прорвалось неудержимыми волнами, смывая остатки разума на своём пути.

Шаг назад, ещё один. В поясницу упёрлись подмостки, и его рука больше не придерживала голову. Поцелуй прекратился, исчез, и она распахнула глаза, пытаясь осознать происходящее. Его ладони резко приподняли её, усаживая на деревянную поверхность и Гермиона вдохнула воздух со звуком, напоминающим «ах».

Он смотрел на неё, и в его расширенных зрачках она видела жаркое вожделение. Он поднял руку и небрежно поддел застёжку аврорской мантии, которая услужливо щёлкнула. Руки легли на её колени, и Гермиона ощутила острое сожаление, что надела брюки. Внутри скручивались узлы, и тело ныло, жаждая его прикосновений. Таких резких, жадных, властных, как в тот день. Как будто он имел на это право…

— Откровение за откровение, Грейнджер, — повторил он, и его ладони, обжигая через ткань одежды, поползли выше, раздвигая колени. — Тебе понравился «какой-то» поцелуй?