Дух Древнего

Тихон постарался сделать лицо, как учил Кирилл.

— Я опыты ставлю! — он шагнул к бомжам, растягивая разбитые губы в безумной улыбке. — На людях. Сначала опыты, потом закапываю. И прыгаю на могилах. Поняли?! — голос сорвался на визг. — А потом…

Тихон запнулся, пытаясь придумать что-то еще более страшное.

Слюни летели во все стороны. В глазах полыхало яростное пламя. И бомжи дрогнули.

— Это моя корова, и теперь я ее дою! — крикнул Тихон вслед убегающим бомжам.

Его уже не слушали. Он стоял посреди свалки. Кричал что-то ещё. Его тело колотила дрожь. Сердце пыталось выпрыгнуть из груди.

Его внимание привлёк блеск в пыли. Тихон нагнулся и поднял выбитый из бомжа глаз. Положил его в карман и пошёл прочь со свалки. Ему казалось, что начало холодать.

Люди шарахались от него на улице и на трамвайной остановке. В трамвае вокруг него образовалось пустое пространство. Пассажиры зажимали носы и пересаживались подальше. Отворачивались к окну. Кто-то шептался, бросая на него опасливые взгляды. Одна пожилая женщина прижала к себе сумку, а молодая мать поспешно оттащила любопытного ребёнка в другой конец вагона.

Тихон сидел на кресле и видел всё это. Его плечи гордо расправлялись. Спина выпрямлялась от каждого нового взгляда, а в голове разворачивалось эпическое полотно сражения.

Сегодня он провёл свой первый бой. Сам, без чьей-либо помощи, справился с обидчиками.

Вот он двинул хук справа первому бомжу. Вырубил второго. Вернулся добить и дал в нос третьему. Увернулся и бросил через бедро четвертого. Ударил затылком восьмого, и все двенадцать побежали от него, как зайцы от волка.

Картинки в воображении множились. Маша вскидывала руки к лицу. Кидалась ему на грудь. Начинала лечить его и они целовались.

Кирилл пожимал ему руку. Волков предлагал в дар свой меч, а Лида просто плакала.

У ворот академии возникли проблемы. Охрана отказалась его пропускать. Пришлось доставать документы, ждать, пока свяжутся с отделом кадров и подтвердят, что такой студент действительно существует.

Тихон быстро шёл, бежал к сараю клуба. В голове пульсировала единственная мысль: «сейчас они все увидят, какой он на самом деле».

Сарай приблизился. Дверь распахнулась. Тихон попытался рассказать свою историю и потерял сознание.

* * *

Лазарет Академии. Коллектив клуба Аэтоса.

— Ничего себе, — присвистнул Волков, а на его лице, после долгого смеха появилась широкая улыбка. — Да ты герой, малыш.

— Я в шоке, — коротко молвила Лидия.

— А что за корова? — нахмурилась Маша, подсаживаясь на кровать Тихона, — ты привёл её в академию?

— Не знаю, — захлопал глазами Тихон, — но она теперь точно моя. А так же вот, — он достал из кармана больничных штанов стеклянный глаз, и тот застыл на раскрытой ладони. Уставился на нас искуственным зрачком.

Маша курлыкнула, сдерживая рвотный позыв, дёрнула головой и, зажмурив глаза, прикрыла рот ладошками.

— Ты точно псих, — хмыкнул Волков, — что скажешь Кирилл? А то ты молчишь, словно тоже в шоке, — он качнул головой в сторону Лидии.

— Есть немного — протянул я, — бомжи какие-то вежливые. Милейший, брейк, умалишённый.

— Так это Питер, — рассмеялся Волков, — они могли и Шекспира прочитать наизусть. Причём в оригинале.

— Понятно, — протянул я, и посмотрел на Тихона, — молодец, дружище. Гордость берёт за тебя.

— Не то слово, — Волков схватил руку Стоева и затряс её, — боец.

Тихон смутился, попытался скромно потупиться, но другая его рука случайно коснулась платья на бедре Маши и он, покраснев словно помидор, замер на месте.

— Вы серьёзно? — Лидия переводила недоуменный взгляд с Тихона на нас. — Боец?

— Чтобы ты понимала, женщина, — хмыкнул Волков.

Я хотел поддержать парней. Что-то Лида снова начала раздражать, как дверь в палату открылась, и к нам вошёл серьёзного вида лысый преподаватель.

— Граф Орлов? — он вопросительно посмотрел на Волкова, и тот показал на меня пальцем.

Полы синей мантии колыхнулись. Блеснули серебром вышитые на рукавах шестерёнки. Преподаватель довернул голову на меня и бросил:

— Собирайтесь, комиссия факультета артефакторики будет проверять ваш клубный сарай. Быстро.

Не успел я ему ответить, как в кармане штанов зазвонил телефон.

Я вздохнул. Лёд с криминалом тронулся. Звонить мог только Слон.

Глава 18

Звонить мог только Слон. Я достал телефон и посмотрел на экранчик. Он сообщил имя абонента: «Бах-Бах». Но это и логично: у меня же телефон Слона, значит он позвонит с чужого. А, раз за неделю никто так и не звонил ему, то он всех предупредил, что его номер сменился.

— Вы оглохли, граф? — лысый препод смерил меня взглядом, когда я достал телефон. — Я сказал быстро. Ноги в руки. Вас никто ждать…

— Будут, — хмыкнул я и посмотрел на него под звучание Сюиты Баха номер два в полифонии, — там родовой артефакт, без меня зайти не смогут.

Препод раскрыл рот, собрался что-то сказать, но я продолжил:

— А Вас попрошу представиться, но, — я указал на телефон, — после моего разговора. И да, впредь, будьте вежливей.

Препод заморгал глазами. Часто-часто заморгал. Его рот то открывался, то закрывался, но слова из него не вылетали. Он явно не ожидал такого ответа.

— Слушаю, — я раскрыл телефон раскладушку и, приложив к уху, отошёл подальше от остальных ребят.

— Это Слон, — донеслось из трубки, — я договорился с Поваром.

— Я обычно не поддерживаю графа Орлова, но он прав, — раздался в палате надменный голос Лидии, — Вы точно преподаватель?

— Завтра в полдень, он будет ждать встречи по адресу…. — говорил Слон.

— Вы сомнева…

— Теперь ещё в больших сомнениях, — прервала преподавателя Лидия. — Вы так и не представились.

Мария сидела, затаив дыхание. Смотрела на подругу. Её глаза блестели восхищением. Волков переводил взгляд с Лидии на преподавателя и обратно. На его лице застыло выражение предвкушения скандала. И, только Тихон, будто не слышал ничего, продолжал пялиться на стеклянный глаз. Перекатывал его по ладони и мечтательно улыбался.