Дух лунной башни

Тьфу!

Миновав камыши, я распласталась на траве. Зажмурилась, чтобы не видеть неправильное небо. В голове гудело, дышалось с трудом. Тело ныло от падений и ударов. Позже придется провести подсчет боевых синяков. А сейчас бы в теплую постель. И спать, спать, спать, не видя снов.

– Да чтоб вас всех!
– возмутился Ульрих. Не яростно, а, скорее, обиженно.

Я поспешно села. Рот открылся сам собой. А, казалось, удивиться сильнее невозможно.

Староста изменился. Глаза горели огнем. Как два изумруда. Они светились изнутри, парня подпитывала неведомая мощная сила. Ноги оторвались от травы, руки раскинулись. Он походил на мифическое божество из сказочных книг. Испустив тихий стон, я попятилась.

В смысле, сидя попятилась - на пятой точке. Но недалеко. Со мной тоже что-то стряслось. Внутренности внезапно скрутило канатом, пальцы вонзились в землю, продравшись сквозь траву.

Но вовсе не от боли.

– ААААААаааааааааааа!
– завопила я истошно.

Накрыла ярость. Такая, какой я прежде не знала. Не представляла.

Глаза застлала тьма. Внутри взрывались десятки фейерверков, требуя выпустить их наружу, чтобы уничтожить всё и всех. Рвать-рвать чужую плоть, оставляя кровавые ошметки, уничтожать сам факт существования всего живого. Я пришла в этот мир, чтобы убивать и разрушать. Я и есть - ненависть. В чистом виде!

– Убить... убить...
– хрип, вырывшийся из горла, не походил на мой голос.

Но это произносила я, извиваясь на траве от ярости.

Я - демон, которого в Многоцветье еще не встречали.
– Тварь... Ты - тварь...

Картина завораживает. Вот я подхожу к Свену Фаули и впиваюсь когтями в грудь. Кружевная белая рубашка окрашивается в алый цвет. Пятна расплываются, кровь темнеет на глазах, а я все бью и бью, прорываясь глубже. Запах плоти пьянит. Мне нет дела до воплей. Они скоро стихнут. А если и нет, плевать. Они мне не мешают. Вот оно! Сердце, крепко сжатое в моих когтях. Я давлю. Сильнее и сильнее. Пусть останется месиво.

Я ощущаю удовлетворение.

Я само зло!

С одним врагом покончено. Кто следующий?

– Изыди! Изыди! ИЗЫДИ!

Не мой голос. Он кричит на мертвом языке. Повторяет одно и то же слово.

В рот хлынула горькая вода, залилась в горло, заполнила легкие.

Не вздохнуть. Не вырваться. Что-то давит на шею сзади.

Я больше не убийца. Мы поменялись ролями.

Я не могу дышать, но хочется смеяться.

Зло тоже способно умереть. Забавляет, не правда ли?..

* * *

– Полегчало?

Надо мной стоял Ульрих. За ним простиралось белое небо с черным солнцем. Хрипя и кашляя, я перевернулась на живот. Горло и легкие раздирало, словно их изнутри покрывали свежие раны. Но всепоглощающая ярость отступила.

– Что случилось?
– спросила я хрипло.

– Помимо того, что пришлось снова пришлось окунуть тебя в пруд?

– З-з-зачем?

Глаза жгли слезы страха. Образ истерзанного Свена был слишком свеж.

– Побочка вылезла. У нас обоих.

– У обоих?

Я с трудом села, борясь с легкой тошнотой, и вопросительно посмотрела на Ульриха. Заметила царапины на его щеке. Похоже, я постаралась.

– Ты взлетел. И глаза...

Ох, а ведь глаза у него всегда были необычные. Слишком яркие.

Парень устроился рядом на траве, убрал со лба мокрые волосы. Странно. Меня вдруг перестало смущать его присутствие. И раздражать тоже. Злость будто отделилась и топталась в сторонке. Жаль, не навсегда. Это я точно знала. Неважно, откуда.

– Разрушительные коробки входят в перечень запрещенных товаров, - объяснил Ульрих, глядя ввысь. Черное солнце не слепило, не заставляло щуриться.
– Их изобрели для развлечения, но перестарались. Эффект оказался неожиданным. В обычных условиях они вырубают всех, кто находится в зоне поражения. Но в вспомогательных мирках, вышибают в отражение. Если зацепят, конечно. А нас зацепило.

– Погоди. Вспомогательные мирки? Значит, сад вне колледжа? Вот почему я перестала видеть карту!

– Карту?
– переспросил Ульрих удивленно.
– То есть, ты видишь потайные «ходы» Гвендарлин лишь на его территории? Интересно.

Я промолчала. Последнее, что мне хотелось, это обсуждать таинственную «дружбу» с колледжем, подбрасывающую приключение за приключением.

– Создание вспомогательных мирков - высшее мастерство, - продолжил Ульрих и с треском отломил пряжку на ремне.
– Мэтр Шаадей блестяще им владеет, хотя это умение

– не родовой дар. Мэтр создал сад с прудом, чтобы иметь под рукой ингредиенты для зелий. Но у подобных мирков есть особенность.

– Отражение?
– догадалась я, глядя, как Ульрих пытается что-то извлечь из отломанной пряжки.

– Ага, - он справился с несговорчивым «противником», и в ладонь легла длинная игла.
– Обычно отражение недосягаемо. Но нам не повезло. Поэтому надо выбираться. Прости, Лилит, но мне понадобится твоя кровь.

Я отшатнулась. Он что, собрался меня ранить?! Не пойдет!

– Да не пугайся ты, - снисходительно усмехнулся паразит.
– Просто уколю палец. Кровь - самый сильный проводник для призыва. Это не смертельно. Зато твоя искаженная магия способна наворотить дел. Отражение в любой момент может притянуть ее заново. Хочешь еще раз взбеситься?

Я плохо понимала, что происходит. Искаженная магия? У меня вообще нет настоящей магии. Лишь тень, доставшаяся от родителей. Я - пустой сосуд, как и все полуцветы. Или не все? После манипуляций Дитрих по ладоням гуляли синие молнии. Они не померещились. Ни мне, ни стерве-преподавательнице.

Пока я хлопала глазами, Ульрих воспользовался моментом - проворно схватил мою руку и молниеносно проткнул палец.

– Ой!

А ведь больно! Игла вошла слишком глубоко.

– Не ной, как девчонка, - проворчал староста, сжимая палец, чтобы кровь бежала быстрее.

– Полуцветам полагается быть толстокожими.

– Да пошел ты!
– бросила я, борясь с желанием вырваться.

– Так-то лучше, - он давил и давил, собирая каплю за каплей, пока его левая ладонь не наполнилась, как чаща.

Отвратительно зрелище. Меня чуть на изнанку не вывернуло, когда Ульрих обмакнул в мою кровь вторую руку и принялся тереть ладони, будто мылом. Только они не очищались, а обретали тошнотворный алый цвет.

– Так вот, искаженная магия, - продолжил парень, как ни в чем ни бывало.
– Твои родители настолько несовместимы, что произошел сбой. Сильнее, чем у большинства полуцветов. Это долбануло по эмоциям. Часто злишься без повода, верно?

Я вынужденно кивнула.

– Это и есть побочка, - Ульрих встряхнул кисти, разминаясь.
– Увы, тренировками по контролю ее не победить. Можно лишь унять. На время.