Дух некроманта

Елифан, орден познания.

Дело близилось к утру, а Елифан до сих пор даже глаз не сомкнул. Приступы кровавого кашля стали ещё чаще, а боль от них стала ещё острее. Очевидно, что счёт шёл уже не на часы, а на минуты.

– Выглядишь паршиво. – Сидя на подоконнике, и смотря в открытое окно, проговорил Сальваторис. – Тебе повезло что ты умрёшь быстрее, чем потеряешь веру в людей.

– Вот уж кого не ожидал сейчас увидеть, дак это павшего бессмертного. – Прокашливаясь, ответил Елифан. – С какими судьбами?

– Глядя на твоё состояние, решил от скуки навестить.

– Это хорошо. – Надевая синюю мантию магистра, говорил Елифан. – Будет с кем поговорить перед смертью.

– Ты до сих пор хочешь спасти людей? Даже когда знаешь, что скоро умрёшь?

– Я уже целый месяц знал что скоро умру, это меня лишь поторапливало. – Забивая свой любимый табак в трубку, говорил Елифан.

– Тогда зачем тебе спасать людей? Славы тебе не видать, богатства тоже, да и всё что будет происходить дальше, ты уже не застанешь. Какой в этом смысл?

– Через несколько часов там будут бегать маленькие дети. – Глядя на окно проговорил Елифан. – Кто-то из них станет вором, кто-то убийцей, этого не избежать. Но среди них так же есть и будущие герои, защитники справедливости, и просто достойные люди которые должны жить. – Говорил он откашливаясь. – Я прожил долго, а они свой путь только начали. Разве будет справедливо, если я не попытаюсь им дать то, что имел с самого начала благодаря предкам? Дать хотя бы шанс прожить свою жизнь счастливо и достойно.

– Идея благородна, но с одним ты ошибся. Всё что сейчас происходит в мире, вполне справедливо. Реальность подчиняется естественным законам, которые идеально подходят для всех живых существ. Эти законы жестоки, и именно поэтому всё живое постоянно развивается и совершенствуется. Только представь что случится, если мир будет мягкий и пушистый. Вначале существа перестанут развиваться, потом станут слабыми и глупыми, затем лишатся вкуса удовольствия ибо в обилии оно потеряет ценность, и как итог: с удовольствием исчезнет желание стремиться к чему-либо. Можно даже сказать, исчезнет сама цель бытия, что приведёт к упадку и вымиранию.

– Должно быть жалкое зрелище… Вымирание от слишком хорошей жизни. – Заговорил Елифан подкуривая трубку, но затем тут же закашлял.

– Именно поэтому отец сделал законы жестокими и бескомпромиссными. – Задумчиво говорил Сальваторис, на секунду приложив руку к груди Елифана. – Они мне показались настолько жестокими, что я предал его и спустился к людям… Думал люди озлобились именно из-за его жестоких законов, но нет, это оказался ваш осознанный выбор.

– Обидно что я умираю прямо перед самой развязкой этой истории… – Свободно покуривая трубку, после прикосновения Сальваториса, говорил Елифан. – Рас уж мне всё ровно не долго осталось, может расскажешь что это за пророчество? Действительно ли померкнет солнце, природу охватит хаос, и так далее?

– Ты даже и представить не можешь, насколько мало времени у тебя осталось. Так и быть, я отвечу на пару твоих вопросов… Солнце действительно померкнет, а природу действительно охватит хаос.

– Если так, то какими способностями обладают так называемые герои? Неужели у них не хватит сил?

– Я не могу полностью ответить на первый вопрос… Многие из них ещё не раскрыли свои способности, а то что у них появится, будет зависеть от их желаний, личности, и даже страхов. Кое-кто хотел повлиять на будущее, и теперь она может видеть отрывки из него. Другая хотела чтобы ей больше не делали больно, поэтому всё что к ней сейчас прикасается – леденеет. Что до второго вопроса… А почему ты вообще думаешь что они захотят спасти этот мир? Дабы у вас был последний выбор, сила королевского рода разделилась между двух человек, двух старших детей. Один ребёнок с рождения предрасположен к тьме, другой к свету. Если оба встанут на путь света, то возможно есть шанс… Однако я более чем уверен что обоих поглотит тьма, в таком то мире. Лично я с нетерпением буду ждать второго, хочется посмотреть как сила призванная спасти, окончательно вас загубит.

– Три королевских рода, по два ребёнка. Получается всего шесть, верно? – Сосредоточенно спрашивал Елифан.

– Шесть, и ещё остатки клана божественной руки.

– Дак они всё-таки живы… – Всё ещё не выходя из раздумий, говорил Елифан.

– Если надеешься на хороший исход, то для тебя это плохая новость. Эти дураки нацелены убить детей с тёмным началом, думая что именно эти дети послужат причиной всех бед. За этим очень забавно наблюдать… Предки соратников короля, пытаются убить предков самого короля.

– Что в этом может быть забавного?

– Забавно то, насколько же я был глуп. Помогая людям, я и представить не мог чем это обернётся. Всё что сейчас происходит… Насколько же это абсурдно.

– Будешь? – Спокойно протянул Елифан трубку с новой порцией табака. – Похоже тебе нужно немного расслабится.

– Пожалуй ты самый наглый из людей, с которым я когда-либо встречался. – Удивлённо говорил Сальваторис. – С самой первой встречи ты разговаривал со мной без уважения, а теперь ещё советуешь мне расслабится с помощью этой штуки.

– Если бы я разговаривал с тобой как все, думаешь ты бы меня навестил перед смертью?

– Вопрос с подвохом?

– Ты сказал что пришел от скуки. Вначале я не придал этому значения, но теперь понимаю… Ты не так уж и сильно отличаешься от нас, людей. Тебе так же знакома доброта, сострадание, ненависть, одиночество и разочарование. Твоё появление означает, что ты просто хотел с кем-то поговорить, не так ли?

– Дай ка сюда эту штуковину. – Немного подумав, взял Сальваторис трубку.

– В твоих словах чувствуется ненависть к людям, однако сама ненависть и привела людей в пропасть.

– Вкус похож на смоченный собачий кал. – Задумчиво проговорил Сальваторис, оценивая вкус табака. – На счёт ненависти ты не совсем прав, бери выше, я испытываю к людям презрение. И даже если в этом презрении есть капля ненависти, то что ты ещё ждал от павшего бога? В наказание, отец запер меня в этом мире, и теперь я обязан вечно скитаться по этой павшей земле, наблюдая последствия своего вмешательства.

– Этот табак лишь поначалу кажется ужасным на вкус, распробуй его получше и вскоре обнаружишь то, чего раньше не замечал. – Вновь начиная кашлять кровью, старательно договаривал Елифан. – Тоже можно сказать и о людях. Просто всмотрись…

После этих слов Елифан бесчувственно упал на пол, и со спокойствием в душе закрыл глаза. Он не боялся, не сожалел, лишь знал что надежда ещё не покинула этот мир. Слова Сальваториса полны ненависти, но эта ненависть лишь обратная сторона доброты которая не оправдала его надежд. Люди его предали и он просто отвернулся, не желая понять даже причину предательства. Елифан именно поэтому попросил всмотреться; всмотреться не в итоги божественной помощи, а в самих людей. В их мотивы, желания, боль… Если Сальваторис это сделает, то в каждом человеке увидит часть себя. Он увидит ту же обиду, то же одиночество, и ту же ненависть к человечеству. Через свою боль Сальваторис начнёт понимать людей, а с этим пониманием придёт не только сострадание, но и понимание причин по которым люди встали на тропу войны.