Дух волков

– Это ты позволила людям беспрепятственно прийти на место сбора, – сказала я Милсиндре. – Это ты пригнала в Каар носорога и бешеного волка, и ты позволила людям увидеть тебя.

– Дрельшик! – зарычала на меня Милсиндра. – Ни одному молодому волку я не позволю так вести себя со мной!

Она опустила голову, оскалила огромные зубы и пошла ко мне.

Навдру остановил ее негромким утробным рычанием.

– Это моя стая, а не твоя, – напомнил он Милсиндре. – Мне известно о твоих попытках напугать людей, – он посмотрел на меня. – Я допустил это, юная волчица, потому что хотел, чтобы люди боялись нас. Я хотел посмотреть, сделает ли страх их опасными, и оказался прав. Думала ли ты, что страх именно так подействует на них?

– Нет, – ответила я.

– Она лжет, – сказала Милсиндра. – Как раз сегодня один человек из Широкой Долины убил пятерых человек и обвинил в этом волков. Ей следовало после этого прийти к нам, но ей помешала поганая кровь ее отца.

Мать проскользнула мимо охранявших ее волков и очутилась рядом со мной. Мне следовало опустить уши, поджать хвост и молить о пощаде, но я была слишком разозлена.

– Хиилн был лучшим волком, чем ты, – сказала я Милсиндре.

Милсиндра рассмеялась, и Нееса смущенно опустила голову.

– Хиилн не был твоим отцом, – призналась она, отведя в сторону взгляд.

Я растерянно посмотрела на нее. Кто, кроме Хиилна, мог быть моим отцом?

– Я сама расскажу ей, кто был ее отец, если этого не сделаешь ты, – сладко промурлыкала Милсиндра. – Я бы сделала это раньше, Каала, но сама только что узнала. В любом случае теперь мне все стало понятно. Ты расскажешь ей, Нееса?

Я настороженно следила за Милсиндрой. Это очень плохой признак – когда она так радуется и сладко улыбается.

– Я знаю, что ты встречалась с недоволками. Это так?

– Да, – ответила я, удивившись смене темы.

– Тебе знаком один из них, по имени Гаанин?

Я замешкалась, не зная, признаваться ли в том, что я разговаривала с недоволками. Я посмотрела на Неесу.

– Гаанин – твой отец, Каала, – сказала Нееса. – Вот почему все они так озабочены в отношении тебя. Когда мною овладела мечта родить щенков, которые спасут волчий род, я отправилась искать Хиилна. Некоторое время – очень недолго – мы были с ним спутниками, – казалось, мать готова заплакать, но потом она взяла себя в руки и гордо вскинула голову. – Когда его убили, я поклялась его памятью сражаться за дело, которому он отдал жизнь, пусть даже я погибну сама. Я нашла Гаанина и подумала, что если заведу с ним щенков и воспитаю их в Широкой Долине, то из них смогут вырасти волки, которые добьются успеха там, где мы с Хиилном потерпели поражение. В тебе волчья дикая природа была смешана со странностями недоволков, с их любовью к людям. У всех волков Широкой Долины есть примесь крови недоволков, и поэтому верховные всегда с преувеличенным вниманием следили за нами, но в тебе крови недоволков еще больше. Именно поэтому Рууко убил всех твоих братьев и сестер, когда узнал, что я спарилась с чужим волком, и именно поэтому верховные Широкой Долины спасли тебя. Мы думали, что ты сможешь – в противоположность чистокровным недоволкам – сохранить в себе частицу дикой независимости.

– Это оказалось ошибкой, которую мы не повторим, – прорычала Милсиндра.

– Это не было ошибкой, – рыком возразила мать. – Это был наилучший, даже, пожалуй, единственный путь. – Она вскинула голову и с вызовом посмотрела на верховных волков. – Каала нашла путь к людям, когда ей было всего четыре луны от роду. Она завоевала их любовь, не выказав никакой покорности. Она одна, самостоятельно, едва не добилась решающего успеха.

– Ее нечистая кровь говорит сама за себя! – воскликнула Милсиндра. – Она спасала недоволков, когда мы пытались убить их четыре дня тому назад. Она спрятала двоих. Но в конце концов ее дикость все же обратит на нее их ненависть. И эта дикость, унаследованная от матери, заставит их убить ее.

Ветер усилился и теперь гудел так, что я с большим трудом могла разобрать, что говорят верховные. Значит, я – наполовину недоволк и поэтому так сильно отличаюсь от остальных волков моей стаи. Я – ненормальная. Эта мысль настолько ошеломила меня, что я улеглась на землю и положила голову на лапы. Даже Нееса сказала, что само существование тухловолков считается угрозой волкам. Если же я наполовину недоволк, то, значит, я – скорее всего – то существо, которому суждено истребить волчий род. Похоже, так оно и было.

Тлитоо сильно клюнул меня между ушами.

– Перестань хныкать, волчонок.

Я встала и встряхнулась.

– Давриан – всего лишь один из людей, – не задумываясь выпалила я. – Есть и хорошие люди, и они помогут победить одного плохого человека, – я вскинула голову, подражая смелости матери. – Сейчас мне надо вернуться к моим людям.

Я отвернулась и пошла прочь.

Мощный удар повалил меня на землю. Я перекатилась набок и встретила испытующий взгляд Навдру. В этот момент я услышала ожесточенное тявканье и звуки потасовки. Двое Стражей втолкнули на поляну Аззуена.

– Этот волк прятался в кустах и подглядывал, – ухмыльнувшись, сказал один из них. – Наверное, хотел напасть на нас.

Аззуен метнул на него негодующий взгляд и подбежал ко мне. Навдру позволил мне встать.

– В следующий раз не бросай им вызов так открыто, – сказал Аззуен, лизнув меня в голову. – Ты не так сильна, как тебе кажется.

– Ты следил за мной.

– Да, конечно, – сказал он таким тоном, каким разговаривают с тупоумными щенками, – я побежал следом за тобой, когда услышал вой нашедших тебя верховных волков. Я слышал то, что сказала сейчас Нееса – о том, что Гаанин твой отец, но это не имеет никакого значения. Ты сделала для нашего сближения с людьми больше, чем любой другой волк.

Он наклонился ко мне и тихо произнес:

– Дела плохи, Каала. Хесми поверила Давриану. Она говорит, что волки злодеи и их всех надо убить.

Мой желудок скрутило так, что меня едва не вырвало, а в глотке так пересохло, что я не могла дышать. Хесми хочет убить нас всех. Мы проиграли – и все из-за того, что я была выродком, дочерью недоволка, истребителем волчьего рода.

Верховные волки принялись ритмично выть, встав полукругом около нас. Никогда в жизни я не слышала такого воя. Они стояли вокруг нас, низко опустив головы и присев на задние лапы, и раскачивались в такт своей заунывной песне. Мать встала рядом со мной. Тлитоо взмыл в воздух над верховными, угрожающе щелкая клювом.

Навдру сочувственно посмотрел на меня.

– Прости, юная волчица.

Мои задние лапы задрожали от напряжения. Я приготовилась бежать или драться. Нееса издала боевой клич. Аззуен угрожающе зарычал. У него был такой свирепый оскал, что окажись я сейчас на месте верховных, то испугалась бы. Они двинулись на нас.

Навдру вдруг резко вскинул голову. Через мгновение я услышала тяжелую поступь людей, идущих по лесной чаще.

Мы все выбежали с поляны и укрылись в густых зарослях можжевельника.

Ветер донес до нас голос Давриана, а через несколько секунд он сам ворвался на поляну во главе большой группы вооруженных копьями людей, несших горящие факелы.

– Я же говорил вам, что это волки-великаны, – сказал он, указывая на трупы верховных. – Это так же верно, как то, что они отравят всех нас.

Рядом со мной негромко рыкнул Навдру.

– Это он убил их, – сказал он. – Я узнаю его запах!

Он вскочил и бросился на поляну, чтобы напасть на Давриана, как напал бы на любого волка, ранившего члена его стаи. Он не понимал, насколько люди отличаются от волков, насколько они опаснее. Йилдра последовала за ним, а через мгновение, оскалив зубы в улыбке, за ними поспешила и Милсиндра.