Дунай. Река империй

В Венгрии турки впервые столкнулись с устроенным на западноевропейский манер обществом, структура которого отличалась от той, что существовала в Средневековье в греко-славянских государствах Балкан. Османы так и не сумели по-настоящему освоить безлюдную степь: мусульман-колонистов здесь было немного, да и те, что были, редко покидали города (плотность населения в европейских владениях султана вообще оставалась невысокой); администрация содержалась за счет доходов, полученных в Египте; берега Дуная были столь сильно заболочены, что даже скот на продажу не вывозили по реке, а гнали по суше.

ЛЮДИ ДУНАЯ

ЮРИЙ ФРАНЦ КУЛЬЧИЦКИЙ

толмач и кофеман

Человек, научивший Европу пить кофе”, родился в 1640 году в православной семье мелкопоместных дворян русинского (украинского) происхождения в местечке Кульчицы в Галиции, в ту пору входившей в состав Речи Посполитой. Говорил на нескольких языках. В молодости участвовал в походах запорожских казаков, из турецкого плена был выкуплен сербскими купцами, которым потребовался толмач. Служил переводчиком в отделении австрийской Восточной торговой компании в Дар-уль-Джихаде (Белграде), позже переехал в Вену, где в 1678 году завел свое дело. В 1683 году сыграл важную роль в обороне Вены: рискуя жизнью, в восточной одежде выбрался из осажденного османами города с посланием к лотарингскому герцогу Карлу V. Смог вернуться в Вену с обещанием помощи от союзной армии. После снятия блокады городские власти наградили Кульчицкого за храбрость, он удостоился должности переводчика императорского двора. Легенда гласит, что в подарок от польского короля Яна III Собеского Кульчицкий получил триста мешков трофейного кофе. В 1686 году он открыл в центре Вены кофейню Hof zur Blauen Flasche (“Дом под синей бутылкой”), популяризируя новый для европейцев напиток. Считают, что Кульчицкий первым додумался добавлять в кофе молоко и сахар. Кофейня “Дом под синей бутылкой” закрылась в 1694 году, вскоре после смерти хозяина заведения от чахотки. В Вене Кульчицкий (Georg Franz Kolschitzky) стал фольклорным персонажем, его именем названа улица, ему установлен небольшой памятник. Польша и Украина считают Кульчицкого своим национальным героем. На Руськой улице во Львове работает кафе Під синьою фляжкою.

Османско-Габсбургская огненная дуга на века стала главной линией разлома Европы – еще и потому, что отношения выясняли два огромных государства с разными представлениями о мироустройстве; с двумя разными верами; две монархические династии сопоставимых гордости и спеси, с высочайшим мнением о собственной исторической значимости и со схожим ощущением своей доминирующей силы (только у Османов эта сила была почти исключительно военной, а у Габсбургов – в значительной степени еще и политико-дипломатической). Имперский тип сознания различает два типа врагов: слабых повергают между делом и относятся к ним с презрительным высокомерием; сильных, во многом, если не во всем равных себе (только с противоположным знаком: “наши доблести столь же велики, сколь ужасны их злодеяния”), побаиваются и уважают. Габсбургский дом был одним из самых старых и самым могущественным в христианском мире; Габсбурги, соразмерявшие свое величие с античным, гордились короной Священной Римской империи, в фигуральном смысле унаследованной у августов. Османы же наследовали напрямую Аллаху. “Султан есть тень Бога на земле, и у него ищет убежища всякий обиженный”, – изрек пророк Мухаммед. Вечное государство, Devlet-i Ebed-m"uddet, – так именовались владения султана. Исход цивилизационного конфликта – крест против полумесяца, шляпа против тюрбана, ятаган против шпаги – в конце концов и определил, каким окажется европейское Новое время. К началу этого исторического периода царства султана охватывали почти три пятые части Дуная; Османская империя, главная в военном и экономическом отношении держава тогдашнего мира, контролировала свыше полутора тысяч километров реки.

ЛЮДИ ДУНАЯ

ЭВЛИЯ ЧЕЛЕБИ

автор “Книги путешествия”

Мехмед Зилли, известный как Эвлия Челеби, – восточный глобтроттер, почти полвека проведший в поездках по Османской империи и сопредельным с ней территориям, – родился в 1611 году в семье главного придворного ювелира и сестры великого визиря. Челеби получил прекрасное по меркам эпохи правовое и богословское образование, выучил наизусть Коран и красивым чтением святых текстов сумел добиться благосклонности султана Мехмеда IV. По совету отца способный юноша составил подробнейшее описание столицы Османской империи, вошедшее в первую часть десятитомной “Книги путешествия”. В 1640 году Челеби отправился в поездку по Черноморскому побережью Кавказа и в Крым. Затем последовали путешествия на Крит, на Ближний Восток, снова в Крым и по Закавказью, в Персию и Багдад. В 1651 году Челеби составил описание десятка болгарских городов, в 1656-м – османской Боснии, затем – земель Хорватии, Венгрии, Трансильвании и юго-запада современной Украины. Часто литератор следовал в обозе султанской армии, поэтому становился свидетелем или участником набегов и осады пограничных крепостей. В 1665 году в составе османского посольства Челеби попал в Вену, побывал в Молдавии и Валахии, после чего – в качестве почетного гостя хана Мехмеда Герая IV – отправился во владения крымских татар и, через населенные донскими казаками земли, в Поволжье. Следующее пятилетие включило в себя изучение юга и центральных районов Балкан, адриатических островов, хадж в Мекку. Последние годы жизни Челеби провел в Египте, систематизируя путевые впечатления. Скончался он предположительно в Каире в 1679 или в 1682 году, так и не завершив работу над “Книгой путешествия”. “Сейяхатнаме” – занимательное и в целом достоверное описание стиля жизни, нравов и бытовой культуры Османской империи и соседних с ней стран середины и второй половины XVII века. Это уникальное своей многосторонностью свидетельство эпохи, хотя Челеби упрекают в склонности к преувеличениям. Круг интересов османского путешественника чрезвычайно широк: от археологии и лингвистики до экономики и военно-инженерной теории. Дунайской зоне посвящены фрагменты 3, 5, 6 и 7-го томов “Книги путешествия”. Через несколько лет после смерти Челеби рукопись его книги в качестве подарка одному из вельмож привезли в Стамбул, однако труд путешественника не снискал популярности при дворе султана: “Сейяхатнаме” сочли “забавной, но беспорядочной хроникой”. Первым из западных исследователей на произведения Челеби обратил внимание австрийский востоковед барон Йозеф фон Гаммер-Пургшталь, в 1834–1850 годах издавший английские переводы первых двух томов “Книги путешествия”. Полная публикация травелогов Челеби на его родине растянулась почти на полвека (1896–1938) и, как считается, выполнена с искажениями. “Книгу путешествия” изучают и переводят до сих пор.

Долина Дуная стала основным северным пределом Pax Ottomana. Этот пугавший христиан “оттоманский мир”, объективно говоря, был кое-чем и хорош: тем, например, что смог приглушить веками раздиравшие юго-восток Европы феодальные междоусобицы, межплеменные и национальные противоречия, религиозную вражду. В военных условиях азиатские хозяева действовали свирепо, жестоко подавляли посягательства на свою власть и не церемонились с местными (только с венгерской территории в рабство угнали свыше миллиона человек), но в мирное время восточная административная машина функционировала без излишней строгости, скорее расслабленно. “…Это была империя исламская, воинственная, передовая и веротерпимая, – пишет в книге “Величие и крах Османской империи. Властители бескрайних горизонтов” британский историк Джейсон Гудвин. – Для тех, кто жил за пределами ее границ, в землях, именуемых в исламской традиции dar al-harb, Дом войны, она была источником непокоя и страха. Однако для народов, вошедших в ее подданство, Османская империя превращалась в dar al-islam, Дом мира; и настолько исполненным энергии и боевого духа было это государство, столь хорошо оно управлялось и столь удивительным воплощением человеческого гения представлялось современникам, что тем казалось, будто своим процветанием оно обязано все-таки силам не вполне человеческим – дьявольским или божественным, смотря на чьей стороне находился наблюдатель”.

Но и стороны менялись. Крестьяне порабощенных европейских стран часто относились к приходу турок как к освобождению от засилья “своих” феодалов. Привычно кровавые распри католиков и протестантов сменила при османах относительная толерантность – они не устраивали гонений на иноверцев. Не-мусульмане в империи султана были подданными второго сорта: они платили более высокие налоги, их церкви не могли быть выше мечетей, им не разрешалось надевать одежду зеленого цвета, приветствуя правоверных, они должны были слезать с лошади; самое главное, законы ислама имели верховенство над всеми другими законами.

Карло Боссоли. Турки, смотрящие на Стамбул. 1839 год.

Многие европейцы, приняв под давлением страха и обстоятельств магометанство, поднялись по карьерной лестнице Османской империи. Как и все универсальные государства, Высокая Порта [57] опиралась на одного Бога и на одного великого властителя – национальности и родные языки подданных значения не имели. Только одна из шестнадцати тысяч капель крови последнего султана была османской. В армию всегда активно рекрутировали жителей покоренных провинций – славян, валахов, греков, венгров, албанцев, которые не только храбро воевали против своих же соплеменников, но и отправлялись под знаменем пророка в заморские походы. На границе Египта и Судана до сих пор проживает племя мадьярабов, представители которого считают себя потомками венгров, прибывших в Нубию в 1517 году по приказу султана Селима I для несения патрульной службы. Нубийских мадьяр вновь “открыл” для исторической родины четыре века спустя офицер и авантюрист Ласло Алмаши; его романтизированный образ знаком зрителям фильма “Английский пациент”.

57

Высокая Порта (от фр. Sublime Porte; тур. B^ab-i ^Ali – высокие ворота) – принятое в истории международных отношений наименование Османской империи и ее правительства; по названию ворот в центре Стамбула, ведущих во двор великого визиря.

На берегах дунайских низовий, на задворках Византии, первые разъезды акынджи [58] появились в конце XIV века. Эти всадники, должно быть, казались местным рыбакам и землепашцам настоящими полубогами, кентаврами, взявшими в руки оружие: они обладали умением пускать из лука по три или четыре стрелы в минуту и без видимых усилий поражали любую цель, развернувшись в седле. Если такого, совершившего проступок, кавалериста приговаривали к смерти, то коня казнили вместе с его хозяином. Османы легко преодолели сопротивление полудюжины враждовавших между собой государств на раскрошившемся севере ромейской империи. Юго-Восточная Европа, обитель православия, словно ждала новых завоевателей, ведь Византия уже научила варварские прежде народы Балкан всему, чему могла.

58

Акынджи (тур. совершающий набеги) – легкая конница, применявшаяся для разведки и проведения приграничных рейдов. Вместе с сипахами (тяжелая кавалерия) составляла основу армии Османской империи. В 1365 году султан Мурад I сформировал регулярные полки янычаров – пехотные части, в которые рекрутировали юношей из христианских семей, получавших исламское воспитание. Набор детей в янычары (девширме – “налог кровью”) был одной из повинностей христианских подданных империи. Со временем корпус янычаров превратился в неподконтрольную султанской власти политическую силу и в 1826 году был распущен Махмудом II.

Первой крупной европейской державой, павшей под мечами воинов ислама, стала Болгария. Столицу Второго Болгарского царства [59] Тырново турки взяли в 1393 году, к тому времени уже покорив дунайские крепости Свиштов (переназванный в Зигит), Доростол (ставший Силистрией), Тутракан (обернувшийся Туртукаем), Русе (переименована в Рущук). Ключевое значение для этой кампании султана Баязида I Молниеносного имела победа в 1396 году над войском крестоносцев у придунайского же Никопола (превращенного в Нигболу). Болгарская династия Шишмановичей завершила свою историческую миссию трагически: царь Иоанн погиб то ли в бою, то ли в плену, его брата по отцу Иоанна Срацимира, управлявшего Видином, удавили в темнице. Дети этих царей, Константин и Фружин, вскоре попытались поднять восстание, но были разбиты. Последний Шишманович, Константин II Асен, правил то как вассал султана, то как вассал венгерского короля, то провозглашал независимость. После его смерти в 1422 году Болгария не упоминалась в летописях в качестве самостоятельной страны. Османы прочно закупорили низовья Дуная. Ожье де Бусбек, в середине XVI века посланник Священной Римской империи при султанском дворе, сравнил самих завоевателей с мощным водным потоком: “Турки подобны могучей реке, раздувшейся от дождей: стоит воде просочиться сквозь малейшую дырочку в дамбе, как она вся устремляется в это слабое место и производит великие разрушения”.

59

Второе Болгарское царство – средневековое болгарское государство на северо-востоке и в центральной части Балкан, существовавшее в 1185–1396 годах, в последней период значительно децентрализованное. К концу XIV века, помимо царства со столицей в Тырнове, существовали также Видинское царство и княжество Добруджа. Первое Болгарское царство, основанное, по преданиям, в конце VII века ханом Аспарухом, в 1018 году поглотила Византийская империя.

Султаны проглотили сербские и часть хорватских земель в несколько приемов. Территории Косова и Рашки, центры средневековой сербской государственности, покорились врагу примерно в тот же период, что и Болгария. Ключевыми для овладения сербским Подунавьем битвами стали успешные для янычаров и сипахи штурмы речных крепостей Голубац (1458) и Смедерево (1459). Белград (в ту пору венгерская пограничная крепость Нандорфехервар) держался до 1521 года; собственно, как раз падение этого города и открыло туркам свободную дорогу на Мохач, Буду и Вену.

ЛЮДИ ДУНАЯ

ОСМАН ПАЗВАНТОГЛУ

видинский паша

Осман Пазвантоглу родился примерно в 1758 году на территории нынешней Албании, а умер в 1807 году на территории современной Болгарии, в Видине. Выходец из семейства янычара (валаха или славянина происхождением из Боснии), он поступил на службу к князю Валахии, а в 1793 году, собрав орду наемников, взял под свой контроль обширный край на северо-западе Османской империи. В конце XVIII века страна переживала период междоусобиц, центральная власть ослабла, шайки разбойников-керджалиев, часто действовавшие под предводительством местных феодалов, бросали вызов султану. Пазвантоглу (его фамилия переводится как “сын стражника”) провозгласил в Видине независимое государство, границы которого простирались от Белграда до Варны. Попытки Селима III наказать бунтовщика не принесли успеха, три похода на Видин окончились поражениями. В 1799 году султан фактически смирился с мятежом, даровав Пазвантоглу прощение и пожаловав ему титул паши. Этот паша был противоречивой личностью. Покровитель наук и искусств, он основал в Видине библиотеку, посвятив ее своей матери. Легенда гласит, что по приказу паши изображения полумесяцев на шпилях минаретов заменили изображениями сердец. Несколько зданий того периода в городе уцелели, и Видин считается лучшим памятником османской урбанизации в Болгарии. Набеги воинства Пазвантоглу держали в напряжении окрестные территории. В 1802 году слухи о том, что керджалии видинского паши приближаются к Бухаресту, вызвали в городе сильнейшую панику. Видин поддерживал дипломатические отношения с несколькими государствами (включая республиканскую Францию), чеканил собственную монету. Страна паши Османа просуществовала до его смерти в 1807 году. По одной версии, Пазвантоглу отравил тайный агент султана. Согласно другим сведениям, паша сначала потерял глаз, а потом и жизнь в столкновениях с гайдуками [60] . В Болгарии образ видинского паши романтизирован (он якобы был безответно влюблен в девушку-христианку, отсюда и сердца на минаретах), зато в Румынии Пазвантоглу считают безжалостным убийцей. Именно таким этот турецкий феодал выведен в исторических кинодрамах Дину Кочи. В румынском языке сохранилось выражение “во времена Пазванте-одноглазого”, соответствующее русскому “при царе Горохе”. Султана Селима через год после смерти мятежного паши свергли и задушили в темнице.

60

Гайдуки – участники вооруженной борьбы против Османской империи на Балканах, в Венгрии, а также в Западной Армении; шире –члены нерегулярных крестьянских отрядов, ведущих партизанскую борьбу с любыми правительственными войсками. Термин происходит от венг. hajdu – “погонщик скота”, затем “пехотинец”. Гайдуцкие отряды принимали участие в антитурецких восстаниях в Сербии начала XIX века и в Русско-турецкой войне 1877–1878 годов в Болгарии. Гайдуки – персонажи южнославянского, венгерского и румынского эпоса, в том числе и современного. Благородные разбойники, народные мстители, символ вольности и отваги: “Пока есть в лесу гайдуки, будет и правда”. Румынский режиссер Дину Коча в 1966–1971 годах поставил шесть героико-исторических фильмов, объединенных в цикл “Гайдуки”. Даже на социалистическом киноэкране народные мстители не проявляли милосердия: волочили пленных за скачущими конями, раздевали догола и обмазывали дегтем, засовывали в задницы стручки жгучего перца.