Дурацкая затея

Элизабет затаила дыхание, и сердце подпрыгнуло у нее в груди. Она надеялась, что Тодд подаст ей обычный знак, подняв большие пальцы, – таков был установившийся между ними ритуал. Но Тодд смотрел только на судью. Элизабет знала, что он делает это умышленно. Она не смогла удержаться и расплакалась.

Сквозь застилавшие глаза слезы она видела, как судья подбросил мяч. Тодд бросился за ним, но не поймал. Уже через несколько секунд «Биг Меза» открыла счет.

Она увеличила его после того, как мяч, брошенный Тоддом в корзину, ушел в сторону.

Счет снова увеличился, когда пас, отданный Тоддом Тому Хэкету, был перехвачен. Тодду удалось вновь завладеть мячом, он повел его по площадке и сделал бросок, который, казалось, неминуемо должен был попасть в цель. Но мяч угодил в щит.

Когда Тодд, бросая мяч в прыжке, опять промахнулся, по трибунам болельщиков Ласковой Долины пронесся стон. Болельщики застонали опять, когда, бросая штрафной, он вновь не попал в корзину. Тодду снова и снова не удавалось попасть в цель. И вскоре болельщики сидели уже в мертвом молчании.

Поклонники же «Биг Меза» громко подбадривали свою команду, уверенно набиравшую очки. К концу первой половины матча она была на двадцать шесть очков впереди, и ее победа над командой Ласковой Долины ни у кого не вызывала сомнения.

Когда в перерыве ребята спускались с трибун, Элизабет услышала их разговоры.

– Что случилось с Тоддом Уилкинзом?

– Нам уже ни за что не выиграть!

– Ни единого шанса! Кто бы мог подумать, что наши будут так отвратительно играть?

Элизабет пыталась не слушать все эти отзывы и сосредоточиться на своей заметке. Но что можно в ней сказать? Что Тодд загубил всю игру и все это из-за нее?

Победа в этом чемпионате теперь казалась несбыточной мечтой для их школьной команды. И ее собственная жизнь превратилась в кошмар.

Она осталась на месте, и мысли ее продолжали крутиться вокруг последних событий, принявших такой оборот.

Знакомый голос вернул ее к действительности. Элизабет подняла глаза и увидела стоящего возле нее Николаса Морроу.

– Что здесь происходит, Лиз? Ведь говорили, что Тодд что-то вроде суперзвезды, а он за все это время не забросил ни одного мяча. И почему ты такая невеселая?

По щекам Элизабет опять побежали слезы.

– Это я во всем виновата, – проговорила она, рыдая.

Николас выразительно покачал головой:

– Такого просто не может быть, Элизабет. На площадке играет Тодд, а не ты.

– Но, если бы не я, он бы играл так, как всегда. – И какой несчастной она себя ни чувствовала, глаза ее засверкали. – Как суперзвезда, – гордо добавила она.

– Ты действительно любишь его, да?

– Да. Но Тодд больше никогда не захочет разговаривать со мной.

– Обязательно захочет, – попытался ее утешить Николас.

– Нет, ни за что. – И глаза ее опять налились слезами.

– Может, скажешь мне почему?

Элизабет отрицательно покачала головой, но и сама не заметила, как выложила Николасу все, что случилось.

– И самое худшее заключается в том, что Тодд очень рассчитывал привести свою команду к победе в этом чемпионате. И здесь я тоже все погубила, – закончила она.

Глаза Николаса были полны сочувствия. Он взял девушку за руку.

– Я не могу выразить словами, как мне жаль, что все так получилось, – сказал он искренне. Распрямив плечи и откинув назад голову, добавил: – Но я собираюсь это исправить.

– Слишком поздно, – слабо запротестовала Элизабет.

– По крайней мере, можно попытаться.

– Но что ты собираешься делать?

– Поговорить с Тоддом. Я собираюсь сказать ему правду.

Николас прошел в раздевалку и огляделся. Тодд Уилкинз в одиночестве сидел на скамейке, с удрученным видом уставившись в пол. Когда Николас позвал его, Тодд поднял глаза, но сразу же отвернулся и пробормотал:

– Что тебе нужно?

– Просто поговорить, Тодд.

– А я этого вовсе не хочу.

– Я тебя понимаю. Но мне бы хотелось кое-что объяснить тебе и извиниться.

Тодд изумленно воззрился на Ника. Какое-то время они молчали, пристально глядя друг на друга. Наконец Тодд пожал плечами и произнес:

– Ладно. Послушаем. Но только побыстрее. Через минуту-две мне нужно снова выходить на площадку.

– Хорошо. Прежде всего, пойми вот что: Элизабет ни за что не стала бы тебя обманывать. Она бы скорее умерла, чем причинила бы тебе боль. Это правда.

– Да? Тогда почему же она пошла с тобой?

– Потому что я умолял ее об этом. Ужасно настаивал. Теперь я понимаю, что не должен был этого делать. Но я так хотел встретиться с ней – надеялся, что ее отношение ко мне изменится, когда она узнает меня получше.

– Ну, теперь она тебя знает, – пробормотал Тодд.

– Да, – грустно согласился Ник. – Но любит только тебя.

– Это она тебе сказала?

– С самого начала.

– Но это было до того, как она пошла с тобой в ресторан, – возразил Тодд.

– И после этого тоже. И две минуты назад.

Тодд, потрясенный услышанным, повернулся к Николасу:

– Она так сказала?

– Именно так.

Тодд все не отрывал взгляда от Николаса. Неужели он не ослышался? Это правда? Сомнения недолго мучили его, он понял, что Николас говорил искренне. И как только Тодд понял это, он вскочил и издал ликующий вопль.

– Тогда все меняется! – закричал он и хлопнул Николаса по плечу.

Ник в свою очередь похлопал Тодда по спине.

– Ты не прав. Ничего не изменилось. Все осталось в точности таким же, как и раньше.

Тодд Уилкинз, буквально вылетевший на площадку после перерыва, был совсем непохож на Тодда в начале игры. Движения его были уверенными, а лицо горело воодушевлением.

Он оглядел трибуны в поисках Элизабет. Она же не поднимала глаз от блокнота, решив, что если сосредоточится на статье, заказанной мистером Коллинзом, то сможет унять так мучившую ее все это время нестерпимую душевную боль.

«После неудачного начала…»– написала она, надеясь на невозможное, на то, что после перерыва что-то изменится.