Дурак космического масштаба

— Это — к лорду Джастину. Он нас познакомил.

— Дарам — навигатор погибшего во время последнего нелинейного столкновения "Пала". — Помог мне Мерис. — У них были какие-то непонятные мне отношения с Агжеем. Из серии — маразм крепчал.

— Сам ты — маразм, — огрызнулся я беззлобно.

Дьюп вздохнул.

— Ты с ним разговаривал, Виллим?

— Было. Вашего розлива мужик. Нисколько не проще тебя или Адама. Только должность занимал пониже. Но, я думаю, сам не хотел. Монстр ещё тот был. Подошёл ко мне на Аннхелле и тихо так говорит: "Сообщите капитану Лагаль, что вы оставляете меня в своём распоряжении". Я уже открыл рот и что-то сказал, когда понял, что… Спирт в этом доме есть?

— В этом доме есть всё, — спокойно ответила Айяна, но с места не двинулась.

— Рассказывать такое на сухую я не буду, — сказал Мерис и передёрнул плечами, как от холода. — У меня от ваших штучек — мозги валятся в печень.

Айяна раздумывала ещё несколько секунд, но встала с подоконника и прошла на кухню. Оттуда она вернулась с небольшим подносом: какой-то местный крепкий напиток, шарики чёрного сахара и местный же аналог шоколада, наколотый крупными кусками. На кухне зашумел, поставленный на огонь чайник.

Мерис, ругнувшись, пролил в полутьме спиртное, и в комнате запахло по-осеннему терпко. Время во мне снова начало зависать, и я потряс головой, чтобы избавиться от этого странного ощущения. Дьюп развернулся вместе со стулом и положил руку мне на плечо, успокаивая.

— В общем, он ЗАСТАВИЛ меня сказать, всё, что ему было нужно, — продолжил, наконец, закусив сахарным шариком Мерис. — И только спустя две или три секунды я понял, что произошло. Хотел объяснить этому мерзавцу, что о нём думаю, но неожиданно спросил его о погоде…

Мерис налил себе ещё и залпом выпил.

— Это был даже не гипноз. Я всё помню. Возникало ощущение какой-то параллельности меня самого: один я говорил о чём-то с этим "Дарамом", второй — злился и пытался вклиниться. И ещё. Я думаю, этот парень точно знал, что случится в ближайшие дни. Он говорил со мной так, словно никакого "завтра" для него вообще не существовало. Да и погиб "Пал" очень сухо и просчитано. Он сцепился с "Новым Бостоном", одним из новейших кораблей экзотианской эскадры и буквально утянул его в пространство Метью. Вышли они на орбите Аннхелла, а, когда "Бостон" попытался развернутся, "Пал" воспользовался гравитационным моментом планеты и засадил ему прямо в реактор. "Бостон" потерял управление и начал падать. А еле живой "Пал" до последнего держал активированными отражатели. И, будь он хоть чуть-чуть помощнее, ему удалось бы посадить оба избитых корабля. К сожалению, отражатели не выдержали, но взрыв произошёл уже на стадии касания, что называется, в минимальном объёме…

— Я помню, — сказал Дьюп. — Брешь в строю Локьё они проделали основательную. "Новый Бостон" входил в огневую пирамиду, направляющую движение крыла. По сути, выбив "Бостон" — "Пал" эту пирамиду развалил и дезориентировал всё крыло.

— Только предвидящий последствия мог решиться на такое, кто-то вроде тебя или Адама, — Мерис снова налил себе, а Айяна принесла чайник.

По комнате волной прокатился запах завариваемого йилана, Дьюп убрал руку с моего плеча, потянувшись за чашкой. Мне сразу стало холодно.

— Как ты познакомился с Дарамом, Анджей?

Я ждал этого вопроса. Но мне совсем не хотелось отвечать на него при Айяне и Мерисе. Выбора, однако, не было. Но я изо всех сил старался обходить скользкие углы. Я и сейчас не понимал своего удивительного доверия к Дараму и привязанности к нему, возникшей с самой первой встречи.

— На "Пале" и познакомился. Лорд Джастин просто сказал, что я должен взять Дарама к себе. Я взял. Не знал даже, что он — навигатор, хотя мне тогда как раз нужен был навигатор. Дарам… вроде как присматривал за мной, по поручению лорда Джастина. Хотя формально подчинялся мне. Но… подчинялся ровно настолько же, насколько я ему, — сформулировал я, наконец. — Он выполнял мои приказы, но воля его всегда оставалась свободной. Думаю, я бы просто не смог ему приказать что-то такое, чего бы он не захотел исполнять. И то же самое я заметил в отношениях эрцога и его личного врача. Сначала, я решил, что дело в возрасте. Домато на полсотни лет старше эрцога, он знает его с детства и всё такое. Но потом Локьё рассказал мне, что когда он был мальчишкой, Домато бил его в воспитательных целях… Локьё человек крайне властный. От подчинённых он не терпит ни одной незапротоколированной фразы. И он рассказывал мне это, смеясь, он не сомневался, что именно доктор имел право воспитывать его таким образом. Я вспомнил, что и сам принимал от Дарама любое насилие над собой. Одна кровь Кьёхо чего стоила. Но мне даже в голову не приходило послать его вместе с этой кровью. И ещё. Колин, ты знаешь, как я отношусь к медикам, но на корабле Локьё оба медика — такие же, как и Дарам. И я почти спокойно относился ко всему, что со мной делали.

— А что там с тобой "такого" делали, — спросил, уловив напряжение, Дьюп.

— Обследований — просто не помню. Но всё прочее медицинское звяканье обычно вводит меня в ступор. Тут же я чувствовал себя вполне спокойно. А уж сапфир этот…

— Какой сапфир?

Я сходил в спальню за камнем. В свете одинокого светового шара он был особенно хорош. Внутри бегали и переливались искры.

— Один из родовых камней Дома Сиби, — сходу определил Дьюп. — Откуда он у тебя?

Пришлось рассказывать. Когда я дошёл до того, куда именно этот камень подевался и как его из меня вытаскивали, я был страшно рад, что вокруг темно и лица моего практически не видно.

— И, тем не менее, если бы мне это предложил обычный медик, я бы его убил, — закончил я. — А тут перетерпел как-то. В общем, они однозначно яблоки из одной корзины — Дарам, Домато и Элиер. Воля и насилие в них переплетены как-то иначе, чем во мне. И не только на меня это влияет. На эрцога, похоже, тоже. Думаю, что Домато вполне мог НЕ сказать Локьё о тех своих наблюдениях, которые напрямую не вытекали из результатов обследования. С него станется. А эрцог ему доверяет явно больше, чем прочим.

Мне не хватало слов, чтобы объяснить то, что я почувствовал, и я замолчал.

— При чём тут Рогард — я так и не понял, — сказал Дьюп.

— Я сам не понимаю, но, когда мне пришло это в голову, я был как раз рядом с Элиером, и он зажал мне рот рукой. Чтобы я случайно эту мысль не озвучил. Я уверен — это как-то связано, хотя я мог всё смешать в одно совершенно случайно, просто по аналогии с одним именем у всех четверых.

— Это всё? — спросил Мерис, когда моё молчание затянулось. — Услышанное я могу подвести под одну фразу: "Что-то мне такое померещилось…"

— Я думаю, скоро тебе станет яснее, — парировала Айяна. — Ему не померещилось, генерал Мерис. Философия Ушедших действительно совершенно иначе осмысливает Волю и Насилие. В своё время они объявили существующие правящие системы, ОБЕ системы, и нашу и вашу, — правлением выродков и дегенератов. Мотивируя это тем, что государство, построенное на борьбе за власть и военном преимуществе — это даже не тирания. Это именно правление недоразвитых ублюдков с извращённой психикой, моральных уродов или людей, глубоко больных психически, если так будет понятнее. И, я полагаю, что Ушедшие так или иначе находились на более высокой ступени развития, чем современные нам представители человечества. Так что, не торопитесь с выводами, "генерал", — в должность Мериса она сумела вложить столько ехидства, что я опять порадовался темноте.

— Вот ещё что, — сказал Дьюп. — Я гораздо меньше опасаюсь всех этих фантастических "Рогардов", да и Локьё тоже, нежели твоего старого знакомого Анджей. Фон Айвина. Он тоже что-то знает. Виллим, не вздумай в одиночку входить с ним в контакт. Никак, нигде. Анджей пока останется на Къясне. Но меня уже начинает беспокоить то, что он здесь один и без охраны.

— Он на территории храма, — возвысила голос Айяна.

— Это Локьё знает, какие результаты может иметь вмешательство в предопределение эйи. А фон Айвин относится к так называемой "новой" элите, мало что ещё испытавшей на собственной шкуре. И, как правильно указала Проводящая, ничего особенно здорового в системе управления государственной машиной — нет. Потому отсутствие личного опыта может завести фон Айвина куда угодно.