Дураки

Несмотря на резкие выступления в Верховном Совете, транслируемые по телевидению и выгодно отличавшие его и от засевших в парламенте партийных старперов, и от новых крикунов с улицы, Столяр вовсе не был оппозиционером. Он, бесспорно, относился к разряду уверенно рвущихся к власти делателей.Друзьями они не стали, но, пересекаясь по делам, всегда находили общий язык.

В этот раз Столяр вел себя как-то странно. Чувствовалось, дело тут не только в том, что он торопится... Что-то его беспокоило.

Стремительно все облетев, недоверчиво поинтересовавшись, действительно ли Дудинскас рассчитывает за оставшуюся неделю обустроить весь этот свинорой,и выслушав положительный ответ, Столяр рассеянно кивнул, еще раз переспросил, давно ли идут работы по музею, и, услышав про три месяца, недоверчиво покачал головой.

На мельницу он не полез, хотя Дудинскас приглашал настойчиво: сверху, мол, виднее.

— Это только снизу так кажется...

Зато с Борисом Титовичем, художником, задержался, удивленно поинтересовавшись, как это тот здесь оказался. Деревня, в которой Борис жил, была неподалеку от промцентра, где Столяр работал, они были неплохо знакомы, Столяр даже читал книжку Дудинскаса о том, как молодой художник Титович с женой Валей (она у него режиссер) уехали из столицы в глухую деревушку, где создали кукольный театр, и как они там мучились, безуспешно пытаясь преодолеть суровые обстоятельства захолустного бытия и сопротивление местных Цитрусовых. Книжка называлась «Преждевременный конфликт», издана была в Москве и до Республики почти не дошла, так как весь ее тираж был скуплен главным районным Цитрусовым Михаилом Коротким. Оскорбившись за Цитрусового, тот даже намеревался подать на автора в суд, но Виктор Столяр их помирил.

Когда они подошли, Борис возился с цветастыми куклами, пристраивая их в дряхлой плетенной, как кошелка, телеге.

— Валя тоже недавно приезжала, — сказал Титович. — Она там закопалась в специальной литературе, сочиняет тексты для экскурсоводов. Виктор Евгеньевич вот подбивает ее сюда директором музея.

— Значит, решили перебираться? — спросил Столяр, обращаясь к Титовичу. — Может, оно и правильно. Эти забуревшиетам кого хошь замордуют...

— Они искали красивое место, — пояснил Дудинскас, «дожимая» Титовича, — а надо было искать единомышленников.И жить не там, где хотелось бы, а там, где ты нужен.

Столяр кивнул, как бы соглашаясь. Но когда Дудинскас похвалился, что уже и фундамент для дома Титовичей он заложил, вице-премьер прореагировал совсем странно:

— Я не думал, что у вас тут так далеко зашло...

И уже перед отъездом неожиданно подытожил, едва перекусив за наспех накрытым столом и категорично отодвинув наполненный стакан:

— Даже если все, что тут наворочено, вы украли, даже если все здесь незаконно, это надо как-то спасать. Я со своей стороны поддержку обещаю...

Про поддержку Дудинскасу было понятно, но что и от чего надо спасать?..

Прощаясь, Виктор Илларионович снова замялся, но, махнув рукой, так и уехал, что-то не досказав и оставив Дудинскаса в недоумении. Что, например, могла значить хотя бы его последняя фраза: «Боюсь, что помочь вам и вашей фирме может только один человек»?

О ком сказал, ясно. Но при чемтут он? Времени задумываться у Дудинскаса не было. Тем более что свое обещание оказать поддержку Столяр тут же принялся выполнять. С его подачи на торжество в Дубинки и приехало несколько наиболее важных гостей.

до чего дошли

— Жируют, да, — сказал руководитель комиссии, тот, что в светлой дубленке, как бы приглашая членов комиссии продолжить тему. — На краденом.

— У них тут телефон-автомат прямо на улице! — тему продолжил ободренный районный землеустроитель Якушкин. Еще недавно он работал первым секретарем райкома партии, а теперь на общественных началах возглавлял полуподпольную организацию коммунистов. — Ключи от будки населению роздали. Каждый может куда хочешь позвонить. Даже по межгороду.

— Вишь, до чего дошли, — члены комиссии дружно возмутились.

— Ну и что ж в этом плохого? — не поняла Ирина Степановна, главный районный архитектор, дура образованная,раньше ее не поставили бы главным при полной беспартийности.

— А в других деревнях такоеесть?

Жируют, мол, да еще издеваются.

В других деревнях действительно не было. Дудинскас и гостям желтую будку показывал как достопримечательность. Единственный на всю страну телефон-автомат в сельской местности.

это вам не при капусте

Тут инициативу взял главный районный эколог — Цитрусовый номер девять, по фамилии Гриб, действительно похожий на сухонький сморчок. До экологии он был председателем дальнего и отсталого колхоза.

— Надо к бане завернуть. Водоохранная зона. Там, я вам скажу, такое... Додуматься надо, чтобы парилку построить прямо на берегу!Они там моются, а те, кто ниже по течению, эту воду хоть пей... Сортир устроили, снизу выварка для белья. «Куда, спрашиваю, фикалидеваете? Мы, говорит, городские, мы их домой увозим, спускаем в унитаз».

Все засмеялись. Но осторожно. Миссия такая, что не до смеха. Поэтому к бане повернули. Едва подъехали, стали выходить, подлетает «нива» Дудинскаса с Димой Небалуем за рулем. Рядом Сережа Горбах, московский телеоператор с аппаратурой — узнав про комиссию, Небалуй умчался в город и вот привез «подмогу».

Вид телекамеры подействовал на Николая Петровича Гриба, как красная тряпка на быка, хотя, по последним сведениям, все быки дальтоники и красный цвет не различают. На самом деле их раздражают матадоры.

— Вы их тут снимаете, — подскочил, аж трясется от ярости, — а они пыль в глаза пускают. Идемте за мной, я вам такое покажу,вот что надо снимать!

Все с покорным любопытством перемещаются за ним, включая и телеоператора, а Николай Петрович подводит комиссию к бане, бросается в кусты, как легавая за зайцем, и, торжествуя, выносит в вытянутых руках две пустые бутылки.

— Вот, — говорит, — суки, чем занимаются! До чего дошло. У Сережи Горбаха, оператора, очки запотели от недоумения, а Николай Петрович, уже окончательно распалясь, озирается по сторонам, как пацан, который в драке ищет камень или палку. И вдруг видит на побуревшем от холодов лугу мирно бредущее стадо.

Тут, как в плохой пьесе, где все совпадает, появляется Дудинскас. Главный «чудик» и всему безобразию хозяин.Застрял в машине, с трудом выбираясь с заднего сиденья. Подходит, хромая, опираясь на палку. Издали поздоровавшись, про ногу в гипсе (наложили-таки, допрыгался с гостями) поясняет:

— Это у меня, чтобы не отвечать на два дежурных вопроса: «Как здоровье?» и «Что вообще слышно?»

Члены комиссии смотрят с любопытством. Знают его все, но больше по фотографиям в газетах.