Дурманящий запах мяты

– У вас нет права на защиту.
– Вступил в разговор другой вампир из пятёрки.
– Вы можете только искупить свою вину перед народом, омыв священный камень на главной площади Справедливости, собственной кровью.

– Вас проведут в темницу и подготовят к казни!
– смаковал фразу третий вампир, уже мысленно вонзая в тело моего друга мелкие раскалённые пруты.

Стража сделала к нам шаг.

– И всё?
– возмутилась я, Тай попытался меня оттянуть в сторону.
– Никакого доказательства вины? Расследования у вас не практикуются? Как же можно орошать кровью невинного человека алтарь на площади СПРАВЕДЛИВОСТИ? То есть кровью вампира...

– Смертным не позволено говорить!
– внезапно оживились до этого молчавшие близнецы-вампиры.
– Вас ждёт смерть за осквернение границ великого государства первенцев.

– Ах, осквернение!
– дальше меня не мог удержать ни один чёртов упырь, потому что я возомнила себя славным, но очень не воспитанным животным, верблюдом (мне о нём Кёрт рассказывал), и плюнула в харю этим блюстителям законов. Правда, мой необдуманный поступок едва не закончился летальным исходом. Доведённые до приступа бешенства судьи подали сигнал стражам, чтобы прикончить меня на месте. И только старший вампир остановил неминуемое наказание.

– Они умрут не здесь!
– сказал он ровным голосом, вскинув руку.
– Завтра! После того, как насладятся пытками и смертью своих друзей. Сначала умрёт капитан, затем оборотень и после - они! Пожалуй, их стоит четвертовать. Или просто разорвать...

Приговор для меня закончился весёлыми звёздочками, кружащимися перед глазами...

Очнулась я в камере на коленях Тая. Он поглаживал меня по голове, и честно признаться, это успокаивало ноющую боль в висках.

– Как ты?
– мягко спросил парень.

Я попыталась встать, но это оказалось весьма сложной задачей. Советник подхватил меня, приобняв, и позволив опереться о его плечо. Наконец, я смогла осмотреться. Ничего примечательного в нашей тюрьме не было: каменные стены, ни одного окошка, даже сена на полу нет, зато есть слизкие решётки, покрытые какой-то тягучей и блестящей гадостью. Волка поблизости не наблюдалось.

– Где?..

– Шелеста увели в пыточную, Тень - куда-то в другое место, - пояснил Тай, пытаясь меня крепче обнять. Я отодвинулась, а когда услышала вой, пронёсшийся по коридорам тюрьмы эхом, то забыв о боли и усталости, вцепившись в решётку.

– Ори, прекрати метаться. Иди сюда!
– звал спокойный, но грустный голос Тая.

– Не могу! Когда мои друзья где-то там и им причиняют боль... Мы должны что-то сделать!
– я искала решение моих бед, но в голову ничего не шло. А волк все выл, раздирая душу на части.

Советник отклеился от стены и подошёл ко мне, обхватив за плечи. Развернул, заставил меня смотреть ему в глаза. И были они такими взволнованными, дрожащими. Я не могла поверить, что он сдался.

– Нет! Только не это!
– я не хотела и не собиралась верить в его пораженческое настроение.
– Тай мы здесь не останемся, поверь! Просто нужно подумать и...

– Ори, я хотел тебе кое-что сказать. Давно хотел...
– заговорил он, нервируя меня ещё больше. Но слава всем богам, в нашей камере появилось третье действующее лицо. Старик-вампир, седой и практически слепой, сгорбленный до самого пола, прокрался непонятно откуда, словно сквозь стены просочился. Я разинула рот и выпучила глаза, когда увидела сие явление.

– Где ж она делась-то?
– озадачился старец совершенно не обращая на нас никакого внимания. Он прошёлся взглядом по помещению.

– Простите, дедушка, может, мы чем поможем?
– спохватилась я. Ведь попавший сюда неведомо откуда дед, должен был знать как отсюда выбраться.

Полуслепые, но сверкающие, как у хищника во тьме глаза, оглядели меня и моего спутника. Дед дико расхохотался, явив на наше обозрение четыре оставшихся в его рту неровных зуба: два сверху и два снизу (последние торчали точь-в-точь как у мыши).

– Вы?
– издевательский смешок в наш адрес, мгновенно прервался. Вампир присмотрелся внимательнее, серьёзнее, принюхался, почесал затылок.
– Отчего же?
– Вроде бы споря сам с собой, проговорил он.
– А может и поможете! Идём!

Он махнул нам костлявой рукой, чиркнул длинным страшным когтем по стене, и открыла лаз. Я чуть не запрыгала от радости, трижды похвалив себя за сообразительность и уважение к старшим. Только хотела нырнуть за стариком, как Тай потянул меня назад.

– Пойдём, не бойся!
– уговаривала его я.

По физиономии было видно, что он остался бы в темнице. Но расстаться с жизнью на эшафоте считал более мрачной перспективой, чем гибель в неизвестных подвалах. Так что Тайрелл пошёл следом за мной.

– А что вы ищите то?
– мне хватило фантазии, задать этот вопрос. Мы спускались какими-то узкими коридорами, старец нёс впереди крохотного, но очень яркого светлячка. Я таких раньше не видела, а засмотревшись умудрилась споткнуться и взмахнуть руками. Но меня поймал Тай, обхватив за талию. Хорошо, что было темно потому, что от его прикосновений я краснела с тех пор, как он полез целоваться в шатре, считая меня призраком.

– Комнату, чтоб её...
– и выдал такие словечки, что земля снова ушла у меня из-под ног, а Тай не выдержал - схватил меня под руку и больше не отпускал.

– Как можно потерять комнату?
– злясь на весь мир, прошипел мне в самое ухо парень.
– Он явно чокнутый! Зачем мы вообще за ним пошли?

– Понятия не имею, - цепляясь в его руку, я старалась не отставать от вампира.
– Не видишь, дедушка уже старенький. Может у него с головой не всё в порядке. Какая разница! Давай подыграем.

– Может я и стар, но слышу великолепно!
– рыкнул на нас дед, продолжая углубляться в темноту.

Не знаю, сколько мы шли, но показалось - целую вечность. Спускались ниже и ниже, ступеньки иногда упирались в сплошную стену, но стоило старичку-вампиру сделать круг рукой, и преграда поднималась или двигалась в сторону, открывая новый путь. И снова лестница, скручивалась как змея, а мы спускались от её хвоста к раскрытой пасти. Я крепче сжимала руку Тая, едва различая куда идти. Успокаивало только его ровное дыхание рядом.