Дурная привычка

Когда нападавшие активировали «Вулкан», то рукотворное пламя охватило почти всю стаю. Только три собаки счастливо избежали попадания в огонь — они миновали опасную зону по краю. Одна из собак, угодившая во взрыв, выскочила живым факелом и рухнула, не добежав нескольких метров до нашей позиции. Ни я, ни Серж, к тому времени, не успели поменять магазины в оружии. Если бы слепец пробежал еще немного, то нам пришлось туго. Но и без живого брандера жизнь сейчас медом не казалось совершенно. Надо было отбиться от четырех мутантов — трех слепцов и одного чернобыльца, который, наконец, соизволил встать и побежал к нам.

Ну, чернобылец- вопрос второй. Сейчас меня больше занимали три комка ярости, готовые вцепиться в наши с Сержем глотки. На меня бежали две твари, на Сержа — одна. Своих я принял на картечь — с близкого расстояния, почти в упор, свинцовый ураган разнес собак в кисель. Потом я срочно перезарядился и посмотрел на Сержа. Тот тоже справился с задачей, причем — весьма оригинальным способом. Каким образом ему это удалось — загадка века, но он ухитрился надеть рамочный приклад своего автомата на морду слепцу. Мутант, сразу забыв про сталкера, уткнулся носом в землю, и, уперевшись передними лапами в приклад, попытался снять ненавистную железяку. В то время, пока пес разбирался с навалившейся на него проблемой, Серж хладнокровно поднял дробовик и в упор снес собаке башку. Я оглядывался, ища недобитых врагов, а мой напарник поднял автомат и деловито принялся счищать с приклада остатки собачьей плоти.

Едва чернобылец понял, что остался один, он тут же утратил весь боевой пыл, развернулся и понесся от нас по ложбине быстрее ветра. Я выстрелил ему вдогонку, не особо, однако, надеясь на успех. Так и получилось: первая очередь ушла правее, а от второй чернобылец отпрыгнул. Больше тратить патроны на мутанта я не стал.

Когда я повернулся к Сержу, тот продолжал сосредоточенно чистить приклад, раздраженно шипя себе под нос что-то оскорбительное в адрес собак вообще и мутировавших, в частности. Я поднял забрало шлема и приблизился к напарнику.

— Серж, — я наклонился к сидящему на корточках сталкеру и протянул мятый листок бумаги, который автоматически положил в карман еще в бункере. — Ты на собак-то не серчай, а лучше поругай тех, кто всю эту вакханалию тут устроил.

— Это кого, — Серж кивнул, благодаря меня за бумагу, и принялся оттирать запачканный приклад. — Хозяев Зоны, что ли?

— Причем тут Хозяева? — я вынул сигарету и прикурил. — Не они же, в конце концов, тут второй взрыв устроили.

— А кто тогда? — напарник скомкал бумагу, оглядел приклад, и, довольно хмыкнув, повесил автомат за спину.

— Люди, например. — я выпустил колечко дыма и серьезно посмотрел на Сержа. — Те, кто тут опыты проводил после восемьдесят шестого. Ты что, думаешь, мутанты такие, потому что Зона-Матушка распорядилась?

— Не знаю… — Серж поднял с земли дробовик и передернул затвор. На землю выпал красный цилиндр гильзы.

— Я тоже не уверен, но мне кажется, что часть мутантов, те которые на человека смахивают, есть нечто большее, нежели спонтанные мутации под влиянием радиации и аномальной энергии Зоны.

— А что же, тогда, они, по-твоему? — Серж дозарядил дробовик и лихим жестом пожил его на плечо. — Сбежавшие военный разработки?

— Не ехидничай. Очень может быть, что и разработки. — я сплюнул окурок. — Мне одно понятно: второй взрыв произошел не сам по себе, а стал результатом какого-то эксперимента. Что это за эксперимент и какую цель преследовали люди, проводящие такие опыты, боюсь, останется загадкой. Но, ты сам посуди: зомби, кровосос, бюрер, излом, снорк, контролер — это же бывшие люди! Явно! Понимаешь?! Если предположить, что вояки пытались тут создать идеальное оружие, то все очень складно получатся! Два основных направления поиска. Первое: универсальный солдат — получи в результате человекоподобных мутантов. И второе: абсолютное оружие. Добились своего военные или нет — тайна за семью печатями, но вот что в результате одного из опытов произошло, мы можем сейчас лицезреть.

— Не только лицезреть, — Серж повел носом и поморщился, — но и нюхать. Мне, пока, нечего противопоставить твоим аргументам — слабоват я в коленах еще, но чувствую, что вскоре смогу вести с тобой диспут на равных. А засим, давай отсюда валить, а то горелым мясом несет как из столовой. С детства этот запах не терплю.

Предложение Сержа было дельным. Тем более, что засиживаться нам смысла не имело: до сумерек оставалось часа полтора, а нам нужно было пройти еще около километра, чтобы очутиться под защитой научного лагеря и пересидеть в нем ночь.

Сориентировавшись по вышке ЛЭП, выглядывающей из-за холма, мы прямой дорогой двинули к лагерю.

С высоты и в бинокль лагерь ученых выглядел довольно оживленно и напоминал большой муравейник. И, как в любом нормальном муравейнике, вся жизнь в нем замирала с наступлением темноты. Охотник рассказывал, что еще застал лагерь, когда тот был всего лишь бункером, обнесенным забором из рифленого кровельного железа. Сейчас же лагерь представлял собой хорошо укрепленную позицию, к которой подобраться было очень непросто. Все высоты вокруг него были напичканы следящей аппаратурой, предупреждающую охрану о незваных гостях. Рупь за сто даю, что начальник охраны, капитан, носящий странную фамилию Выпь, уже в курсе, кто к нему пожаловал. Взвод военных сталкеров, постоянно дежурящий в лагере, сумел бы удерживать тут оборону хоть год, при условии, что припасов хватит. При необходимости, военные запрашивали воздушную поддержку, и минут через тридцать площадь вокруг ограждения могла быть перепахана ракетами, пущенными с вертолетов. Одним словом — Лагерь на Янтаре.

Я не зря отправлял письмо в «супермаркет». Без предварительно договоренности к лагерю ни одного сталкера на пушечный выстрел не подпустят. Только те, кого здесь знали, имели право пройти внутрь. Мне вот, например, повезло с учителем. Охотник периодически таскал ученым разные диковины из Зоны и, редко, выполнял их заказы. Это давало право учителю входить на территорию лагери и приобретать у ученых необходимое снаряжение. После учителя эстафета перешла в мои руки.

Я разглядывал лагерь, пытаясь понять, можно туда сейчас соваться, или не стоит. С холма было видно, как между строениями сновали ученые и лаборанты, двое сталкеров стояли на вышках возле ворот, на плацу, возле казармы, Выпь проводил вечернее построение. Рядом на флагштоке развивались флаги: сине-желтый Украины, красно-зеленый с орнаментом у древка Белоруссии, триколор России, голубой с белой Землей и оливковыми ветвями ООН, красно-синий Международных Изоляционных Сил, сине-голубой с золотым ангелом ученых. Вроде, все спокойно, лишних людей в лагере не видно. На всякий случай я отправил сообщение, и вскоре мне пришло подтверждение, что нас ждут.

Пока мы спускались с холма, напарник, поглядев на лагерь, задал глубокомысленный вопрос:

— Крохаль, — Серж перепрыгнул через небольшую лужу на склоне и, поскользнувшись, чуть не поехал вниз по траве. — Скажи, а почему лагерь в долине стоит. С холмов-то его очень просто из артиллерии достать.

— Ты под ноги смотри, — я помог Сержу подняться. — А про лагерь так скажу — в Зоне артиллерии нет — неудобно. Все оружие, которое тут используется, должно быть максимально мобильным. Как ты себе представляешь в таких условиях массированную артиллерийскую атаку с холмов?

— Ну, не знаю. Может — портативные ракетные комплексы? Противотанковые, например.

— Ага, куча сталкеров с ПТУРами выползет на холмы и начнет расстреливать лагерь.

— А что, не реально?

— В Зоне все реально, вопрос в другом — кому оно надо?

— В смысле? — Серж притормозил перед очередной лужей, подумал и обошел ее. — Что значит «кому надо»?

— Ну, кому надо нападать на ученых?

— Не знаю. Бандитам?

— Бандиты сюда не дойдут, они дальше Свалки не забредают.