Дурные намерения

– М-да, придётся утопить мечту о яхте, – сказал Гена и сделал глоток пива. – Утопить мечту в пиве.

– Что там у вас за проверки? – поинтересовался Ларри и ухмыльнулся. – Вас закрывают, наконец-то?

– Нет, – Гена тоже улыбнулся. – Проверяют все доп.офисы и филиалы. Планово.

– Как там моя чёртова экс-жёнушка поживает? Всё ещё рулит тобой или уже ты ею рулишь?

Гена внутренне напрягся, ему показалось, что вопрос с подвохом. Тамара Графф – бывшая жена Ларри Граффа – была директором дополнительного офиса страховой компании, а Гена был её заместителем, и, по совместительству, любовником. Но он не собирался говорить приятелям, что опоздал на встречу с ними, потому что задержался на работе, выполняя свои обязанности по совместительству.

Семейная жизнь давно уже стала для него в тягость, а после происшествия летом прошлого года, они с женой перестали прикасаться друг к другу, сохраняя хрупкость и видимость брака только для детей. Оставшихся детей.

Тамара, расставшаяся когда-то с Ларри, осталась без мужчины. Она не сетовала на прошлое, хотя иногда поминала бывшего мужа недобрым словом, не стесняясь выражений при его же друге. Она ничего не требовала от Гены и не ставила условий. Ей нужен был жёсткий и бескомпромиссный секс. И Гену такие отношения более чем устраивали.

В таких условиях вопрос Ларри о смене рулевого был двусмысленным. В сексе роль рулевого принимал на себя Гена.

– А ты что не общаешься со своей бывшей? – спросил он в ответ.

– Изредка, – ответил Ларри.

– Нормально поживает. Вся в работе. Привет тебе не передавала, – ухмыльнулся Гена.

– Оно и понятно, – кивнул Ларри. – Тогда ты ей тоже привет не передавай.

Гена расслабился:

– Не передам, так уж и быть. Приду в понедельник на работу и скажу: «Тамара Ивановна, ваш бывший муж вам привет не передавал».

Они посмеялись.

Подошла официантка, принесла умопомрачительных размеров деревянную лодку, заставленную всеми видами ролл, которые подавали в «Тортуге». Гена и Ларри заворожено смотрели на то, как величественно девушка ставила лодку на стол, стараясь не упасть и не уронить блюдо. Миша помог девушке тем, что отодвинул тарелку, на которой ещё оставались кусочки рыбы, в сторону, освободив роллам место.

– Тарелку забирать? – спросила официантка.

Миша, жевавший в этот момент кусок шашлыка, покачал головой, и девушка, кивнув, ушла.

– Мы это всё съедим? – спросил Гена, посмотрев на Ларри.

– Попробуем осилить, – ответил Ларри. – Это ж халява. Надо съесть всё. Вместе с лодкой.

Некоторое время мужчины помолчали, поглощая пищу.

Людей в баре становилось больше, и уже два соседних стола были заняты, барная стойка была заполнена полностью, и в основном зале свободных столов осталось один или два. Посетители уже открыли два стола с русским бильярдом и один пул. Телевизоры теперь показывали не трансляцию спортивного канала, а нарезку из концертных выступлений рок-групп, которую Миша делал сам.

– Кстати, Миха, – нарушил молчание Ларри. – Если ты действительно хочешь прикупить яхту, то подумай о лизинге.

– Об этом лизинге? – Миша показал неприличный жест, имитирующий куннилингус.

– Деревня. Запиши в толковый словарь Михаила Громина, что лизинг – это долгосрочная аренда с последующим выкупом.

– Я знаю, Ларс. Давай мы к этому вопросу к апрелю вернёмся. Я, в общем-то, от балды брякнул про яхту. Надо чем-то зимой себя занять, понимаешь? Сезон закончиться, и бар будет работать процентов на десять от того, как он работает сейчас. Я не хочу уходить в анабиоз ещё на одну зиму.

– Слетай в отпуск, – сказал Гена.

Миша посмотрел на него так, как смотрят на неразумных детей:

– Гена, я и так в отпуске. Я же говорил, что это отдых, а не работа. Да и не хочу я. Честно говоря, я сопьюсь скоро в этом баре. Я бы уже занялся чем-нибудь другим и в другом месте, а бар бы вам оставил, получая процент как соучредитель.

– О, интересная перспектива, – сказал Гена, вставая из-за стола. – Схожу отолью и покурю, – сообщил он друзьям и удалился.

Он спустился по ступенькам и свернул направо, в сторону туалета.

– И чем тебе так не мил этот город? – спросил Ларри.

– Да город то хороший. Мне здесь тесно, понимаешь? И скучно. Хочется большего.

– Ты никогда не рассказывал, как ты приехал сюда.

Ларри, казалось, ел роллы и запивал их пивом механически, не думая, что он делает. Всё его внимание было приковано к Михаилу. Они познакомились много лет назад, здесь, в городе Ахинмай. Миша часто говорил, что этот город – его тюрьма, но никогда не рассказывал о причинах его появления здесь.

– Это не интересная история, Ларс, – Миша махнул рукой. – Ты же знаешь, что мой отец – директор одного из крупнейших банков. Я был своей семье не мил, и он меня сюда попросил. Не без его помощи, конечно, я стал барменом и обжился здесь, но мои отношения с родственниками очень не очень. Сейчас уже много лет прошло, и можно было бы вернуться в Москву, но я не хочу. Меня здесь даже не навещает никто, так что…

Миша не закончил и опять махнул рукой.

– Когда-нибудь, я расскажу тебе, как получилось так, что меня сослали в Ахинмай. Но только тебе. Триджи незачем об этом знать. А уложить историю в два предложения я не смогу.

– Но отец тебя, по крайней мере, за Урал не отправил. Мог бы отослать тебя на побережье Охотского моря ловить рыбу, а там намного холоднее, чем здесь.

– Ларс, да дело не в том, куда меня отправил отец, – поморщился Миша. – И даже не в том, что он купил мне здесь квартиру и, по сути, купил мне этот бар. Дело в том, что от меня избавились. Убрали подальше и забыли, как чумного. «Вот тебе деньги, только не мороси здесь» – вот так это выглядело. Я знаю, что это грёбанное нытьё. Но я обижен. И больше всего я обижен не на отца, а на сестру. Отца я ещё могу понять. Я не был благоразумным ребёнком. И это не первая его попытка меня куда-нибудь отправить. Но Октавия, да и мама тоже, могли бы хотя бы на неделю летом приезжать, повидаться. А мы с ними даже не созваниваемся.

За стол вернулся Гена, улыбаясь как самый счастливый в мире кот.

– Ты чего лыбишься? – спросил Ларри.

– Мне стало значительно легче, – Гена уселся на своё место и сделал глоток пива. – Но слишком уж сильно в воздухе пахнет озоном, будет гроза, я чую.

– Ах, ну да, – кивнул Ларри. – Гена, что ты там говорил о выставке?

– А? – Гена удивлённо моргнул. Он и думать забыл о том, что он там говорил.

Миша продолжил за Ларри:

– Когда ты только пришёл, ты сказал, что завтра выставка будет на Набережке.