Душа меча

Я вскрикнула и поспешила к нему, хотя понимала, что уже слишком поздно и он слишком далеко. Призрачные руки потянулись к нему сквозь завесу и схватили за одежду. Окамэ не сопротивлялся, и духи потащили его за собой, в дымку.

– Окамэ-сан!

Полыхнула сине-белая вспышка, и появился Дайсукэ. Кинувшись вперед, он схватил ронина за ворот в самый последний момент, а потом, упершись ногами в Тропу, дернул назад. Из-за тумана послышались сердитые крики. С колотящимся сердцем я поспешила к аристократу. Тот уже изловчился наполовину вызволить ронина из тумана. Бледные руки никак не отпускали Окамэ, пытаясь увлечь его в царство мертвецов.

– Духи! – процедил Дайсукэ, когда я пришла ему на подмогу и схватила Окамэ за рукав. – Я знаю, вы злитесь, горюете, завидуете тем, кто еще жив. Мне жаль, но я никак не могу допустить, чтобы вы сейчас забрали этого человека. Уж простите, но он нужен здесь!

Он дернул ронина что было сил и высвободил из хватки призрачных рук. Нас всех отбросило на Тропу, и мы повалились друг на дружку. Тяжело дыша, я встала и посмотрела на Окамэ. Ронин лежал на земле. Глаза его были открытыми, взгляд – остекленевшим, а лицо – белее бумаги.

– Окамэ-сан! – позвала я, тряся его за руку. Та безжизненно качнулась, и у меня внутри все сжалось. – Окамэ-сан, просыпайся! Ты меня слышишь?

Он не ответил. Ронин дышал – его грудь быстро поднималась и опадала, – но лицо ничего не выражало, а взгляд был устремлен в пустоту. Заморгав, я посмотрела на Дайсукэ.

– Не отвечает! Дайсукэ-сан, что же нам делать?

Аристократ сел, поморщившись, и опустил взгляд на неподвижного Окамэ.

– Как говорил мой учитель, иногда довольно шепота, чтобы усмирить бурю, но, если слов не хватает, нужен гром.

Я нахмурилась.

– Что-что?

Дайсукэ повернулся к ронину и коротко поклонился.

– Прошу прощения, – едва слышно прошептал он и влепил Окамэ пощечину. Громкое эхо удара тут же разнеслось по темному коридору.

– Ай! – Окамэ подскочил, прижал ладонь к щеке и уставился на аристократа. Вспомнив, где мы находимся, он со стоном улегся обратно. – Kuso [3] ! Мы что, в Мэйдо? Это потому что мы умерли?

Дайсукэ улыбнулся. Длинные белые волосы растрепались и упали ему на глаза, а одежды, которые и до этого успели покрыться дырами, пострадали еще сильнее. Вид у него был не слишком опрятный, но ему каким-то образом удавалось сохранять достоинство.

3

Вот дерьмо! (яп.)

– Боюсь, еще нет, – ответил он. – Хотя несколько секунд назад вы были к этому близки.

– Вот черт, – Окамэ провел ладонью по лицу. – Мерзотные призраки. Мне ведь и впрямь на мгновение показалось, что я вижу Ясуо. – Он посмотрел на Дайсукэ, и по его лицу пробежала тень недоумения. – Зачем ты спас меня, Тайо? – строго спросил он. – Я ведь даже не самурай, а так, грязный пес ронин, напрочь лишенный чести. Если никчемного ронина утащат в царство мертвых из-за его же глупости, ничего в этом постыдного нет.

Аристократ нахмурился.

– Невысокого же вы мнения обо мне, Окамэ-сан, – подметил он скорее с горечью, чем с обидой. – Мы вместе истекали кровью, бились, побеждали чудовищ, демонов и oни плечом к плечу. Я поклялся защищать Юмеко-сан, но есть и еще одна негласная клятва, о которой я всегда помню. Покуда возможно, мой меч будет защищать тех, кто мне дорог, – родственников, друзей, соратников. – Он посмотрел в глаза ронину. – И неважно, кто они и что делали в прошлом.

Над Тропой воцарилась тишина. Казалось, двое мужчин забыли, что я здесь. Дайсукэ не сводил глаз с Окамэ, но в его взгляде не было вызова или осуждения. Первым моргнул и отвернулся именно ронин.

– Kuso, – снова пробормотал он. – Это местечко сводит с ума и толкает людей на всякие глупости. Мой беспутный брат погиб почти пять лет назад, и мы с ним толком никогда не ладили. Но когда я увидел его сегодня… – Окамэ тряхнул головой. – То почувствовал, что он обретет мир, только если я умру, что лишь так можно все исправить. – Он горько хохотнул. – До чего нелепо это звучит, если подумать.

– Неправда, – возразила я, и Дайсукэ с Окамэ удивленно на меня посмотрели, словно только что вспомнили о моем существовании. – Со мной творилось что-то похожее, – призналась я. – Я видела… учителя Исао и остальных… И они звали меня. Твердили, что мое место – с ними.

Дайсукэ мрачно кивнул.

– И у меня похожая история, – сказал он, позволив Окамэ поднять себя на ноги. – Это место… – Он всмотрелся в туман, сквозь который то и дело проступали призрачные лица и доносились злобные рыдания. – Нас зовут вовсе не призраки, – прошептал он, – а наши собственные неудачи и сожаления. Ошибки, которые мы хотели бы исправить, воспоминания, которые нас не оставляют.

– Таковы уловки Мэйдо, – произнес хриплый голос: к нам направлялся учитель Дзиро. Ко шла рядом с ним. Ее белая шубка мягко светилась во мраке. – Лишь считаные души оказываются столь чисты, что попадают в Тенгоку, Небесный Рай, когда тело умирает, – продолжил он. Его трость тихо стучала по Тропе. – Среди них – те, кто прожил без сожалений, кто не страдал от сомнений и робости. И совсем другая судьба ждет порочные души, тех, кто не ведает стыда. Им уготована вечность в Дзигоку. Остальные же – те, кто не слишком хорош для рая, но и не слишком плох для ада, – попадают в Мэйдо, где дожидаются перерождения. Вот почему это место еще называют царством ожидания, размышлений. Именно здесь души обдумывают былую жизнь, вспоминают все ошибки, сожалеют, что поступили так, а не иначе. Если верить учениям, перерождение ждет только тех, кто сумеет примириться с прошлым, распрощатьcя с минувшей жизнью. – Он скользнул взглядом по призрачным фигурам за туманной завесой и сочувственно нахмурился. – У некоторых на это уходят целые столетия.

– Дайсукэ-сан! Юмеко-тян!

Рэйка, сопровождаемая Чу, подбежала к нам, скользнула мимо учителя Дзиро и обвела взглядом каждого.

– Вы целы? – тяжело дыша, спросила она. На лице ее читались тревога и раздражение. – Вы же только что были со мной, а через секунду смотрю – вас уже нигде нет! Я и глазом моргнуть не успела! Что случилось?

Я потрясенно посмотрела на нее.

– А вас разве не звали духи, Рэйка-сан? – спросила я. – Неужели никто из прошлого не досаждал вам просьбами присоединиться к ним в Мэйдо?

Рэйка поморщилась.

– Конечно звали. Мы встретились с моей сварливой матушкой, которая была против того, чтобы я стала служительницей храма. Она планировала выдать меня замуж за богатенького самурая, чтобы пожинать плоды этого брака. Мне всю жизнь приходилось слушать ее оскорбления, так что сейчас ничего нового она мне не сказала. С чего бы?

Окамэ эта история насмешила.

– Жаль, я этого не видел, – сказал он, и Рэйка нахмурилась. – Поглядел бы я, как наша служительница отчитывает духов!

– Вижу, вы серьезно подошли к нашей затее, – заметил Наганори, появившись в нескольких ярдах от нас. На его лице застыло слегка раздосадованное выражение. – И справились с соблазнами, которые сулила Тропа. До чего… вдохновляюще.

Я с укором уставилась на него.

– Могли бы и предупредить, что нас ждет.

Наганори улыбнулся уголком рта.

– А я разве не предупреждал? – с раздражающим спокойствием спросил он. – Впрочем, неважно. За мной. – Он отвернулся и вскинул иссохшую руку. – Дело близится к рассвету, а мы столько времени растратили на беготню за тенями. Путь еще не закончен. Только теперь, если уж решите сойти с Тропы, сходите поскорее, чтобы остальным не пришлось вас искать. Мне бы хотелось добраться до границы владений Клана Земли до того, как взойдет солнце.