Душа по обмену

— А зачем ей перед ним выслуживаться?

— Затем, что он дэйр, а эта дурында спит и видит как бы к высшему обществу примазаться. Помнишь, как она, задрав нос, рассказывала, что её прабабка из высокородных была. А тут ещё старший брат скоро на эйре женится, вот и зазналась дальше некуда. К тому же он ей давно нравится.

— Кто?

Синие глаза Талмы наполнились чем-то похожим на жалость. Снисходительную. Неприятную. С таким видом обычно ещё у виска пальцем крутят.

— Леста, ты иногда такая наивная, хоть плачь. Да только слепой не заметит, как она на Никея смотрит и чуть ли на шею не вешается!

Эта новость не удивила. Смазливые грубияны вроде Блордрака у юных девиц обычно пользуются успехом.

— Значит, думаешь, она ему рассказала?

— Ясное дело, а кто же ещё? — Талма вдруг снова прижала ладонь к губам и посмотрела на меня с обидой. — Ты что на меня подумала?! Да я бы никогда так не поступила!

Точно обиделась. Даже губы задрожали, и слёзы на глаза навернулись. Как же хочется ей поверить! Поверить в то, что в этом чужом неприветливом мире у меня есть хотя бы один, если не друг, то доброжелатель. Кайя с Санрой не в счёт — они со мной возятся из-за собственного корыстного интереса.

— Извини, я тебя не обвиняю, просто пытаюсь понять, как такое могло случиться? Было очень неприятно выслушивать обвинения Блордрака. Он теперь меня ещё и интриганкой считает.

— Всё из-за этой змеи, — немного успокоившись, вздохнула расстроенная Талма. Обида в её взгляде и голосе сменилась искренним сочувствием, и на душе стало теплее. — Вот же досада! Значит, теперь ваши отношения станут ещё хуже. Ты поэтому снова худеть решила?

Разумеется, нет. Но так резко отрекаться от чувств к Никею пока нельзя — эта тема у подружек явно была любимой и мусолилась не один год. Молча кивнула, не вдаваясь в подробности. Пусть лучше пока так думает.

— Ничего не выйдет! — с грустью резюмировала собеседница. — Даже если ты вдруг станешь первой красавицей королевства, он тебя не полюбит. Сама понимаешь — это слишком большой мезальянс! Только зелье могло помочь, но раз его нет…

— Тамла, ты опять! Забудь о зелье и никогда больше не упоминай! — строго напомнила я.

— Ой, точно, извини, — смутилась Талма. — Так что ты будешь делать?

— Худеть, как и планировала, — повторила упрямо.

Правда, это проще сказать, чем сделать. У меня с лишним весом проблем никогда не было, и что нужно делать я представляла весьма смутно, ну кроме того, что необходимо исключить из рациона сладкое, мучное и подключить физические упражнения. А вот у моей младшей двоюродной сестры Даши было ожирение третьей степени. Я даже однажды сама водила её к диетологу, когда тётя была занята. Но запомнилось мне только как врач сказала, что с таким весом бегать опасно — можно повредить суставы и рекомендовала длительные пешие прогулки, которые в сочетании с диетой и в самом деле ей помогли.

— Талма, давай, прогуляемся по парку, — предложила, решив совместить приятное с полезным. — А то я здесь плохо ориентируюсь.

— Как это? — удивилась девушка. — Ты же в школе третий год учишься.

Упс, ещё никогда Штирлец не был так близок к провалу! Пора переходить к придуманной на этот случай легенде.

— Понимаешь, у меня после недавней травмы снова начались проблемы с памятью. Как в детстве. Воспоминания путаются. Я чуть не заблудилась, когда сюда от молельни шла. Только, пожалуйста, никому не рассказывай.

— Теперь понятно, почему ты про фонтан забыла. На него же только первокурсники ведутся, — понимающе кивнула Талма. Удивлённой она уже не выглядела — видимо, весь лимит на сегодня исчерпала. — Ладно, пойдём. Всё равно занятий сегодня больше не будет. А ориентироваться же по браслету можно. В него встроен путеводитель, нужно только активировать.

Ну, Санра! Неужели сложно было мне всё это дома рассказать и показать! Скольких проколов удалось бы избежать!

— Ладно, напомнишь потом, как его активировать. Идём.

Но далеко мы уйти не успели. В коридоре послышался шум. Нам навстречу двигалась стайка адепток. Первой шла стройная светловолосая красотка с надменным выражением лица. В руках она несла что-то голубое и длинное.

— Только не это! — тихо простонала Талма. — Моранда Лэридан — дочка директрисы! Та ещё гадина! Тихо проходим мимо и не смотрим на неё. Не смотри, говорю…

Я и не смотрела. Она сама перегородила дорогу и во всеуслышание высокомерно заявила:

— Эй, зикфа, моё дорожное платье испачкалось, а чистить магией его нельзя — слишком дорогая вещь. Возьми и постирай. Всё равно ты больше ни на что не способна!

Я удивлённо перевела взгляд на Талму. Подруга отвела глаза и виновато передёрнула плечами, дав понять, что ситуация не нова и лучше не нарываться, а просто выполнить, что велят как, по всей видимости, и поступала Леста. Вот только я — не Леста и унижаться не собиралась, а ещё хорошо понимала одну вещь — если прогнусь сейчас, на мне так и будут ездить все, кому не лень.

Но истерить и хамить — тоже не вариант. На помощь, как ни странно, пришли строки из висящего на стене документа, машинально выуженные из памяти.

— Согласно правилам школы, адепты бытового факультета сами должны заботиться о чистоте своих вещей, — ответила спокойно, но с прохладцей. — Я не собираюсь нарушать их ради тебя.

— Вот именно — бытового, потому что вас там всё равно готовят на роль прислуги, — презрительно процедила блондинка, — а я учусь на целительском. Так что, бери!

— В правилах написано, что мы должны заботиться о своей одежде. Про чужую ничего не сказано, так что поищи помощи в другом месте.

Голос я по-прежнему не повышала и спокойно выдержала её разъярённый взгляд. Рядом испуганно ойкнула Талма.

— Совсем обнаглела, зикфа! Как ты с эйрой разговариваешь?! — сердито прошипела дочь директрисы. — Я сказала, ты постираешь платье! Считай это обучением. Тебе такие навыки в будущем очень пригодятся.

Я с трудом удержалась от резкого ответа. Всё-таки не стоит опускаться до её уровня и, мило улыбнувшись, возразила:

— В них нет необходимости — у нас дома достаточно прислуги, а когда я стану дэйрой, стиркой тем более заниматься не смогу. Не тот уровень, сама понимаешь. Но спасибо, что беспокоишься о моём обучении, Моранда.

— Что-то до сих пор не стала. Помолвка всё затягивается и затягивается, — съязвила одна из сопровождающих дочь директрисы девиц. — Не потому ли, что жениху смотреть на тебя противно!

— Конечно, противно. Она даже голову не моет, неряха! — выплюнула Моранда, задержав уничтожающий взгляд на моих волосах с остатками розовой краски. — Пожалуй, не стоит доверять дорогое платье такой замарашке! Идёмте, девушки.

Процессия, дружно одарив нас с Талмой презрительными взглядами, гордо прошествовала мимо. Моранда намеренно резко толкнула меня, задев плечом, и напоследок угрожающе прошипела: