Душа по обмену

— Риголь? — спросил он испуганно, закрывая и снова открывая глаза.

— Привет. Не ругайся, я не призрак, просто экспериментирую с путешествиями во сне, — выпалила торопливо, чтобы он не успел сделать какие-нибудь неправильные выводы.

— Как во сне? Но я же не сплю? — растерялся целитель, с силой ущипнув себя за руку и болезненно поморщившись.

— Зато я сейчас сплю. Пока не знаю, как именно это работает, но, кажется, всё получилось.

— То есть ты настоящая и тоже меня видишь? — осторожно уточнил Никей и вдруг, забавно смутившись, принялся кутаться в одеяло до самого подбородка, поспешно пряча оголённые грудь и плечи.

Я невольно улыбнулась. Посмотрите, какие мы скромные! А потом и сама почувствовала неловкость, осознав, что он тоже видит меня в ночной рубашке. По моим меркам она была скромнее монашеской рясы, но на будущее этот момент стоит лучше продумывать, а то ещё заявлюсь к кому-нибудь голышом!

Блордрак между тем перестал смущаться и начал хмуриться.

— Какая же ты безрассудная! Это ведь опасно! А вдруг проснуться не сможешь?! — принялся занудствовать целитель, глядя почему-то в сторону. Видимо, моя ночная рубашка его всё же нервировала. Хорошо, что я не надела другую, выписанную по каталогу мастеров долины Шаад, — длиной чуть выше колена.

— Это же просто сон. Я и в другом мире умела их как бы программировать. Зато мы нашли отличное средство связи! Вдруг мне понадобится что-нибудь срочно тебе сказать. Или приснится что-то новое.

— А сейчас приснилось? Ты увидела что-то из событий той ночи? — спросил он взволнованно.

Похоже, кому-то не меньше моего не терпится выяснить, что случилось тринадцать лет назад, и дело тут не только в Доргане. Жаль, новостей у меня нет, а, впрочем, кое-что я ему рассказать не успела.

— Я видела, как твоего отца убил светловолосый мужчина. Не знаешь, среди арестованных за его убийство был блондин?

— Да, — Никей помрачнел, — я его видел.

— Где?

— На казни, — ответил он совершенно будничным тоном.

До меня не сразу дошёл смысл сказанного, а когда дошёл…

— Что? Ты был на их казни?! — поразилась я. — Сколько тебе было лет?!

— Девять, — пожал плечами Никей.

— Как твоя мать это допустила?! — Ничего себе развлекательная программа для ребёнка! У меня в голове это как-то не укладывалось.

— Ей тогда было не до меня. Да и вообще ни до чего, — невесело усмехнулся Блордрак и вдруг снова посмотрел на меня испуганно. — Лена, что происходит?! Ты исчезаешь!

Он вскочил с постели и бросился ко мне, отшвырнув одеяло в сторону.

— Не знаю… ой, — я почувствовала, что куда-то проваливаюсь и открыла глаза уже в своей комнате.

Голова раскалывалась, тело налилось свинцовой тяжестью, и любое движение давалось с трудом. Упс, кажется, у нового метода есть побочные эффекты. Слишком часто им пользоваться не получится. Жаль.

Пришла в себя я только ближе к утру, но скованность движений и тяжесть в висках никак не хотели отпускать. А через пару часов в мою комнату осторожно просочилась мачеха с загадочным выражением лица. Она объявила, что приехал Никей Блордрак и хочет поговорить с моим отцом.

— О чём? — удивилась я.

— Тебе лучше знать, ты уже умудрилась настроить его против свадьбы. Хорошо, что Урнана нет. Иди и сейчас же с ним помирись! — велела Кайя приказным тоном.

Я даже не разозлилась и не стала спорить. Самой хотелось узнать, что привело жениха. Скорее всего, он здесь из-за нашей странной ночной встречи.

— Подожди! — уже возле двери Каяй меня остановила и критически осмотрела.

Моё скромное голубое домашнее платье, присланное портнихой из первой партии заказов, удостоилось пренебрежительного взгляда и разочарованного цыканья. А лично мне оно нравилось — выгодно подчёркивало наконец-то появившуюся талию и оттеняло цвет глаз. Кайя недовольно покачала головой, порывшись в шкатулке, нацепила на меня тонкое ожерелье и серьги, а потом решительно распустила волосы, заявив:

— Так тебе больше идёт. А сейчас все средства хороши. Постарайся ему понравиться!

Что ж, в отличие от Санры она хотя бы не питала иллюзий относительно того, что её дочь сможет заменить меня в брачном союзе с дэйром. А вот Санра всё ещё питала и чуть ли из кожи не лезла, пытаясь привлечь внимание расположившегося в гостиной гостя. Зря старалась, он не обращал на неё внимания и задумчиво рассматривал портреты на стенах.

Заметив меня, Никей нисколько не изменился в лице и холодно заявил:

— Я сказал, что хочу видеть отца, а не дочь. Где он?

Я мысленно поаплодировала его актёрским способностям, хотя ощущать на себе прежний высокомерно-пренебрежительный взгляд жениха было некомфортно. Словно нас отбросило на пару месяцев назад, когда я только очнулась в новом теле.

— К сожалению, мой супруг сейчас отсутствует, — растерялась перед таким напором мачеха. — У него много дел, вернётся ближе к вечеру.

— В таком случае, мне здесь делать нечего, прощайте, — сухо кивнул Никей и, поднявшись из кресла, направился к выходу.

— Чего стоишь, беги за ним! — слегка подтолкнув меня в его сторону, сердито шепнула расстроенная Кайя.

Бежать я не бросилась, но проводить вышла. Никей наверняка слышал мои шаги за спиной, но шёл, не оборачиваясь. Он остановился только у ворот, где мачеха с сестрой подслушать не могли, а высокие кустарники и деревья частично скрывали от желающих понаблюдать за нами из окна.

— И что это было? — спросила, когда он, наконец, обернулся и посмотрел на меня. Без пренебрежения, но и без любых других эмоций.

— Это ты мне скажи. Что произошло ночью? — задал он встречный вопрос.

— А разве что-то произошло? — Мне вдруг захотелось подразнить его, чтобы сквозь эту неживую бесстрастную маску проступили хоть какие-нибудь человеческие чувства.

— Но ты ведь… эм… приходила ко мне?

— Ночью?! — удивилась я, сделав вид, что ничего не понимаю.

— Лена! — укоризненно покачал головой Никей. В его исполнении моё имя звучало забавно — «Л» получалась недостаточно мягкой, а «Е» больше походила на «Э».

— Ладно, ладно, приходила, — покаялась я со вздохом и лукаво добавила: — у тебя симпатичные… панталоны. — Или как там называются эти длинные белые штанишки, мелькнувшие, когда он бросился ко мне, отшвырнув одеяло.

Мне доводилось видеть Блордрака разным — сердитым, недовольным, взволнованным, растерянным и даже улыбающимся, но вот краснеющим я увидела его впервые. Надо же, смутился как девчонка. Презабавное зрелище. Какая всё-таки тонкая душевная организация у некоторых высокородных!