Душа сирены, часть 1
Шрифт:
– Уф… Блин, когда-нибудь я вытяну из тебя правду! Вот увидишь!
– Когда-нибудь – точно вытянешь. А пока что… Может познакомишь нас?
Певица обернулась, встретившись взглядом с довольной, как объевшаяся сметаны кошка, Викой.
– Э, да. Знакомьтесь: Виктория, она теперь мой личный журналист; Ник – мой… друг.
– Ага, друг значит, – Вика ехидно покивала – Случайно, не тот самый, который тебя поджарил?
– Всё-то ты помнишь… Ну да, он.
– Я так понимаю, в наших рядах пополнение, – Ник с улыбкой пожал протянутую руку. – Добро пожаловать, Виктория.
– Просто Вика… – она пожевала
Девушка подхватила свою куртку, застегнула сапоги, и, послав парочке воздушный поцелуй, упорхнула за дверь.
…
– Интересная у тебя… личная журналистка.
– Роуз её одобрила… И нормальная у меня одежда, – Даша потянула вниз ткань грязно-серой футболки. – Какая разница, в чём дома ходить?
– Действительно…
– А ты надолго? – Она несильно пихнула ухмыляющегося парня. – Чем займёмся?
– Ну… Предлагаю сначала проверить холодильник.
На уме у Даши были совсем другие вещи, но как раз в этот момент в тишине коридора раздалось громкое урчание, и она вспомнила, что весь день питалась одним кофе с бутербродами.
– Кхм… Молчи!
…
Готовой еды в холодильнике не оказалось, приготовить что-то сложное до прихода Алекса не успевали, и после вялого спора сошлись на макаронах с котлетами и салатом. Пока булькала вода в кастрюле, Даша резала овощи, Ник рядом возился с пачкой полуфабрикатов. Двадцать минут – и парочка, усевшись за стол, принялась за поздний ужин.
– Напоминает старые добрые времена, когда я с Эми… С моей подругой школьной, сидели на одних макаронах, – Даша грустно улыбнулась, вылавливая из салата кусочки огурца. – Я тогда только начинала в кафешке работать, и денег у нас совсем не было.
– Она тоже из дома сбежала?
– Не-ет, она копила на учёбу в универе. До сих пор удивляюсь, как меня пустили к ним пожить?
– Хех… Не думала научиться готовить? Или стряпни Алекса хватает?
– Когда не хватает – заказываю пиццу, – в голосе девушки не было ни капли раскаяния. – Тебе легко говорить, за двести лет ты, наверное, кучу профессий перепробовал.
– Даш, ну ты… – Ник подавился смехом. – Думаешь, чтобы сварить нормальный суп, надо двести лет учиться?
– Именно, – она наставила на парня вилку с куском котлеты. – Хотя нет, этого мало, надо лет пятьсот… Блин…
Зазвонил лежащий на столе телефон, певица взяла его, нахмурилась при виде смутно знакомого номера и поднесла трубку к уху.
– Да?
Ник замер, не донеся ложку до рта: Даша бледнела на глазах, рука изо всех сил сжимала телефон. Отложив столовый прибор, Ник, не говоря ни слова, встретился с ней тёплым взглядом, и через десять секунд девушка наконец разлепила губы:
– Привет… Да, очень давно… Ты что-то хотела?
Небольшая пауза.
– Я… Я перезвоню. Сегодня… Пока.
– Даш? Кто звонил?
Она зажмурилась, не отвечая. Ник вздохнул, отодвинул стул и, рывком подняв девушку, усадил её к себе на колени. Обнял, шепча в ухо успокаивающие слова.
Когда нервная дрожь прошла, он взял Дашу за плечи и слегка встряхнул.
– Успокоилась?
– Да… Прости.
– Кто звонил?
– М… –
Она запнулась и продолжила. – Мама.– И что она хотела?
– Встретиться… Я, она и отец.
Секунду спустя на лице Ника отразилось понимание, он недоверчиво покачал головой.
– Два с половиной года назад ты ушла из дома. Только не говори, что за всё это время ни разу не позвонила им. Или они тебе… Даша?
Она вся съежилась и попыталась отвернуться, но Ник держал крепко.
– Почему? Что такого случилось?
– Ничего не случилось. Совсем ничего, мы просто поссорились.
– Просто поссорились? У вас была… как её, неблагополучная семья?
– Нет, не так! – Даша замотала головой.
– А как тогда?
Она не отвечала, продолжая мотать головой и бормотать «не так…».
– Пойдём, – Ник встал, потянув за собой певицу. – В спальню.
– А?..
– Посуду потом уберём.
Силой притащив девушку в её комнату, Ник сел на кровать, прислонившись к стене, и, как на кухне, усадил Дашу на колени.
– Не отпущу, пока не расскажешь всё. Тебе самой станет легче.
– Не хочу…
– Даш! Мне очень не нравится, когда ты превращаешься в перепуганную девчонку, – он вздохнул, взял её за подбородок и повернул к себе. – Мне что, снова тебя… утешить?
Небольшая пауза, и девушка прошептала «не надо…».
– Тогда рассказывай. Чем больше расскажешь, тем легче станет, обещаю.
– Правда?..
– Правда.
Она долго молчала, наконец легла рядом с Ником, прижалась к нему и тихим голосом заговорила.
– Я с детства болела музыкой… Еще в семь лет папа купил мне пианино, и я пыталась играть на нём. На восьмой день рождения я попросила гитару, и он купил большую, взрослую. Только всё это было не то…
– В то время как раз появились хорошие синтезаторы, и вот с ними дела шли получше. А в одиннадцать мы с подружками пошли в караоке, и тут я поняла, чем хочу заниматься. Только я не знала, что мама с папой считали мои песенки детской забавой. Росла и не обращала внимания, как они хмурятся и тихо шепчутся на кухне.
Даша замолчала, положив голову на грудь парня. Он погладил её по спутанным волосам.
– Продолжай.
– Да… Мне было семнадцат, до выпускных экзаменов оставался месяц, и я твёрдо знала, что буду поступать в городскую Консерваторию. А вот для родителей это был неприятный сюрприз. Знаешь, у папы был небольшой бизнес, и ему хватало денег на подарки дочери… все эти микрофоны, наушники, колонки и инструменты. Мне нравилось играть на флейте, представляешь? Такой, деревянной с серебряными узорами, – она улыбнулась, вспоминая. – Мама работала секретаршей в крупной фирме, и тоже неплохо зарабатывала. Но когда они узнали, что я хочу стать звездой эстрады…
– Был скандал?
– Угу. Жуткий скандал, папа заявил, что я должна поступать на экономический, что ему в компании не хватает толковых людей, а вертеть задницей на сцене его дочь никогда не будет. Мама во всём с ним соглашалась… А на обучение нужны были большие деньги. Я кое-как уговорила их.
– И провалилась, – Ник хмыкнул. – Почему, кстати?
– Нуу, там была математика, у меня с ней отношения не сложились.
– То есть ты даже не готовилась?
– Я тогда уже считала себя великой певицей, которой все эти науки не нужны… Молчи!