Душа зла

Никого.

Хотя нет, в комнате витал какой-то прогорклый запах. Не очень сильный, но его хватило, чтобы Джульет почувствовала легкую тошноту.

— Мисс? Э-э-эй!

Один из полицейских звал ее снизу, вероятно, стоя у подножия лестницы. Джульет не ответила и вошла в спальню.

Запах доносился из приоткрытой двери в соседнюю комнату. Это была ванная. Джульет просунула голову в щель между дверью и стеной, крепче сжав нож в руке.

Висевшая в воздухе резкая вонь ударила ей в нос и сразу осела в горле пленкой отвратительной слизи.

Нож выпал из руки Джульет и, ударившись лезвием о пол, зазвенел.

Камелия лежала на спине в гротескной позе, со связанными руками; ее кожа обгорела от икр до груди, бедра напоминали надолго забытое в духовке мясо. Кожа свисала там и сям черными лоскутками, хрупкими, как башни песчаного замка. В трещинках обгоревшей плоти виднелись бороздки еще красных вен.

Девушка обгорела лишь частично, огонь перекинулся на коврик и потух, дойдя до плитки и оставив странный темный след на полу безупречно чистой ванной комнаты.

Сверху все это напоминало картину Мазервелла [26] — такое же черное бесформенное пятно посреди банальной сцены из жизни. Однако здесь смерть жестоко расправилась с жизнью.

Дверная ручка заскрипела под судорожно сжавшимися пальцами Джульет.

59

Бентли Котленд и Джошуа Бролен сидели в «Мустанге», маневрировавшем среди рядов машин на автостраде № 8, связывавшей Бивертон с Портлендом. Оба молчали, каждый сочувствовал тому страданию, свидетелями которого они только что стали. Они возвращались после встречи с родителями Аниты Пасиека в офисе местного шерифа, и Бролен показал себя человеком, умеющим сопереживать, но при этом абсолютным профессионалом, не забывающим задавать необходимые вопросы, постоянно помнящим о необходимости во что бы то ни стало продолжать расследование. Бентли восхищался им. Как инспектору удавалось оставаться настолько внимательным, подбирать правильные слова, спрашивать так, чтобы люди, к которым он обращался, не чувствовали себя задетыми? Даже если раньше манеры инспектора частенько казались ему странными, то теперь Бентли должен был признать: Бролен, вероятно, очень хороший полицейский.

26

Роберт Мазервелл (1915–1991) — американский художник-авангардист.

Правда, будь Котленд хоть немного рассудительнее и обладай некоторым здравомыслием, он отнесся бы к подобной манере вести себя не с восторгом, а скорее с испугом.

Но то, что в глазах одних является слабостью, другими воспринимается как безусловное достоинство.

Молодой помощник окружного прокурора не мог сдерживаться долго и, признавшись самому себе, что не всегда ему нравился человек, сидевший сейчас рядом с ним, ощутил необходимость похвалить Бролена:

— Вы… ваша манера разговаривать с родителями жертвы произвела на меня впечатление. Вы держались замечательно, вы так ловко их утешали, помня, в какую сторону вам надо двигаться. Это действительно было великолепно. Очень профессионально.

Продолжая крутить руль, Бролен бросил короткий взгляд на своего спутника.

— Спасибо.

Была ли это ирония? Или Бролен просто решил поскорее снять этот вопрос, потому что ему не хотелось, чтобы разговор сосредоточился на его персоне? Был ли помощник окружного прокурора способен разобраться в том, что значит работать над раскрытием преступления на сексуальной почве в течение длительного времени? Разве он мог понять, что равнодушие, которое демонстрировал Бролен, было его единственным способом самозащиты от всех жестокостей профессии, с коими он сталкивался на протяжении многих месяцев.

Бролен обогнал большой автомобиль с тонированными стеклами, заставив мотор «Мустанга» работать на полную мощность.

Надо немножко успокоиться; если Бентли решил протянуть ему руку, нет причин ее не пожать.

— Мне особенно приятно слышать это от вас, — добавил инспектор. — Не поймите меня превратно, но нельзя сказать, что мы с вами сразу же поладили…

— Полагаю, мы просто по-разному смотрим на нашу работу.

— У нас с вами не одна и та же работа, — отрезал Бролен и сразу же пожалел о своей резкости, добавив более примирительным тоном: — Несмотря на разницу средств, которые мы используем, в конце концов мы с вами идем к одной и той же цели, не так ли?

— Да, к правосудию…

Впервые за все время с начала знакомства между ними возникло подобие профессионального братства, оба улыбнулись.

— Каким будет следующий шаг? — с любопытством спросил Бентли.

— Надо решить, куда направить усилия.

— То есть мы пока не знаем, что нам делать дальше?

В трехстах метрах впереди горело множество «стоп-сигналов» — пробка.

— Обожаю автострады в час пик! — воскликнул инспектор.

Они двигались вперед черепашьим шагом.

— Я имел в виду: необходимо решить, кто чем будет заниматься. Это может показаться вам скучным, однако в любом расследовании это самая важная часть — регулярно обсуждать новую информацию и, исходя из этого, предпринимать дальнейшие шаги. Что нам известно на сегодняшний день?

Бентли Котленд нервно поскреб щеку:

— Что тело Лиланда Бомонта было похищено, что у убийцы тот же код ДНК и что это невозможно. А, чуть не забыл: что Лиланд увлекался черной магией и темой воскресения! Неплохой сценарий для фильма ужасов, правда?

Поданные под этим «соусом» факты, перечисленные Котлендом, выглядели странно, казались маловероятными и даже противоречащими здравому смыслу.

— Да, но мы с вами не в кино, поэтому надо понять, что именно происходит. Одно из двух: либо Лиланд Бомонт не умер, либо кто-то просто водит нас за нос. В одном могу вас уверить: Лиланда больше на этой земле нет, никто не смог бы выжить с пулей в голове, никто. И, как сказал сэр Артур Конан Дойл, «исключив все невозможное, вы, каким бы оно ни казалось невероятным, получите истинное положение вещей».

— И что остается? Каково это истинное положение вещей? У вас есть какие-нибудь подходящие объяснения?

Воспользовавшись тем, что машина продолжала стоять в пробке, Бролен посмотрел на Бентли:

— Думаете, я смогу спокойно спать, зная, что живой мертвец, застреленный мной, шляется по городу, и не имея никакого рационального объяснения этому феномену?

— Не знаю, вас не так-то просто… нелегко понять…

Бролен посмотрел на огромные серые тучи, превращавшие вечер в ночь.

— Полагаю, тот, кто похитил тело Лиланда Бомонта, и есть наш убийца. У него имеется образец ДНК Лиланда, обнаруженный на окурке, по крайней мере, он мог заполучить его, пока тело еще было свежим. Ему достаточно было просто заморозить образцы.

— И вам кажется, эта гипотеза правдоподобна?

— Намного более, чем мысль о зомби, разгуливающем по городу.

В салоне повисло тяжелое молчание.

— А другие следы? — спросил Бролен. — Что мы еще знаем?

Бентли пожал плечами: