Душелов. Том 4

— Короче говоря, он не смог ничего сделать и тот аристократ погиб?

— Ну, если сокращать, то да.

— А если не сокращать? — заинтересовался я.

— У него вышло спасти его жизнь. Однако ненадолго. Он сделал всё возможное, тем не менее сотворить чудо он был не в силах. Поэтому ему лишь оставалось помогать этому аристократу, оставаться едва в живых, пока к ним добиралась мед помощь рода этого аристократа. Но, увы, добраться к месту эта мед помощь так и не успела — не хватило каких-то пару минут, которые были потеряны в попытках пробиться сквозь бойцов враждебного им рода, от рук которого и пострадал тот аристократ. Так что, когда они оказались на месте, застали лишь этого мужчину и труп аристократа, которому и служили.

— А камеры видеонаблюдения?

— Как раз таки только благодаря им этот мужчина в конечном итоге и остался жив, толком ничего не потеряв. В суде было доказано, что он старался всеми силами помочь тому аристократу. Однако этого всё равно мало, чтобы оправдать такого обычного человека, как он. Да, конечно, тот род, члена которого он не смог спасти, по какой-то причине не решились в конце концов убить его каким-нибудь грязным способом, но его жизнь к этому моменту всё равно была кончена. Его слава, как учёного, вмиг разрушилась, с работы его, естественно, уволили, а на какую-то новую работу брать его никто не решался. По крайней мере, за адекватные, а не смешные деньги.

— Так… — начала Алиса, — я, конечно, всё понимаю, жаль человека, у него незавидная судьба и всё такое. Но… нанимая его, ты ведь осознавала, что будет, если выясниться, что человек с такой предисторией работает на и без того нашумевшего аристократа? — и немного подумав, добавила: — На в будущем нашумевшего аристократа.

И меня этот вопрос сейчас интересует не меньше.

— Разумеется. Я полностью осознаю исходящие из этого риски. Но в то же время без подобных рисков никак: найти действительно хороших специалистов практически невозможно — большинство из них уходит в куда более крупные компании, чем наши, на куда более выгодных условиях, чем можем предложить мы. Причём делают они это сразу после выпуска из университета, потому что подобных кадров вербуют, как правило, ещё во время их обучения. То есть, нам нужно не просто найти каким-то образом подходящих, выдающихся и крайне редких сотрудников подобного уровня, но ещё и предложить им невероятные условия, для которых у нас попросту нет ресурсов. Но и не искать таких сотрудников мы не можем: одна я уже давно не справляюсь, даже если трачу на сон всего лишь по часу в день. Мне попросту не хватает времени заниматься всем. К тому же, стоит нам сейчас замедлиться, как к моменту, когда он станет аристократом, мы даже близко не будем готовы финансово конкурировать с другими родами, что вызовет огромную массу проблем. Именно по этим причинам я готова идти на подобный риск, нанимая таких вот «сломанных» сотрудников, вроде этого мужчины. И естественно, в случае неудачи — я готова понести наказание во всей его строгости.

— Боюсь, если подобное вскроется, нам будет уже не до наказания кого-либо, — усмехнулся я. — Тем более, это я первый начал нанимать, как ты выразилась, «сломанных» сотрудников, взяв тебя в дело, так что и вся ответственно за это будет на мне.

И может, это и звучит невероятно приторно и пафосно, однако я на самом деле так считаю.

— Я тоже буду участвовать в этом, — неожиданно заявила Алиса. — Будет ужасно, если из-за перенапряжения кто-то из вас наделает ошибки, и это отразиться на всех нас. Поэтому, начиная с сегодняшнего дня, я буду брать часть работы на себя.

— Не думаю, что это хорошая идея, — категорично заявила Элизабет.

— Значит, считаешь, что я дурочка?!

— Нет, считаю, что у тебя иные таланты.

— Я вообще-то не только умею быть домохозяйкой! И вообще — это не тебе решать! — и выкрикнув это, она посмотрела на меня.

А следом за ней на меня перевела вопросительный взгляд и Элизабет. И немного прикинув, я сказал:

— Как насчёт испытательного задания?

— О чём ты?

— В плане?

Спросили они почти одновременно.

— Ну, у тебя есть какое-то среднее по сложности задание, которое ты можешь поручить ей? — спросил я, глядя на Элизабет. И дождавшись её кивка, договорил: — Так вот. Она получит это задание. Если справиться, по твоему и моему мнению, достаточно хорошо — будет и далее принимать участие в подобном.

— А если не справиться? — уточнила Элизабет.

— Скажем, на год забывает об этом, посвящая себя пока что другим сферам жизни.

— На год?!

— Не уверена в себе? Тогда, может, лучше точно не стои…

— Нет! Я согласна! Какое у тебя будет задание?!

Элизабет же, не раздумывая, ответила:

— У нас подошёл к концу наш первый контракт. За это время на нам поступило тридцать два предложения сотрудничать. Вся соответствующая документация находиться там, — указала она пальцем налево, — в кабинете. И есть ещё примерно столько же вариантов родов, что наверняка будут готовы с нами сотрудничать, если мы первые выйдем с ними на связь и предложим достаточно выгодные для обоих сторон условия. Твоя задача, соответственно, выбрать из всех этих предложений пять самых выгодных для нас.

— И это всё?

— Да.

— И какой срок?

— Три дня.

— Три дня?!

— У нас сейчас большие проблемы с бюджетом, если не заключим контракт с кем-то в ближайшее время — понесём огромные убытки, вслед за которыми появятся существенные проблемы. Поэтому медлить мы не можем.

— Ладно! — и импульсивно выкрикнув это, она прошла мимо нас, вскоре дошла до кабинета, нерешительно приложила руку к сканеру и тот, просканировав её руку, открыл пред ней дверь, в которую она сразу же и вошла, захлопнув за собой дверь.

И как только это произошло, я спросил:

— Слушай, ты уверена в этом? Если у нас сейчас такие серьёзные проблемы с финансами, то стоило ли давать ей такое задание? Может, стоило выбрать что-то менее важное?

— Нет. Она должна учиться, ощущая максимальную ответственность. Иначе смысла в этом не будет. К тому же, разумеется я бы не стала так рисковать. Я уже вчера закончила подводить весь рейтинг родов, с которыми нам будет выгоднее всего заключить контракт. Поэтому, независимо от результата её проверки, мы в любом случае успеем обсудить самые выгодные предложения и решить, какое из них принять.

— В такие моменты ты меня прямо поражаешь…

— Здесь нет ничего необычного.

— Ну… как скажешь, — и немного подумав, спросил: — Слушай… а ты что, специально не стала обговаривать ей критерии этой нашей «выгоды»? Ведь, например, один контракт может раскрыться лишь со временем, но полученная от него прибыль нам будет уже ни к чему, потому что к этому моменту мы уже обанкротимся.

— Я была не против обговорить это, но она повела себя в очередной раз по-детски, излишне импульсивно. За это она и поплатиться лишней, проделанной работой, вроде анализа наших нынешних финансов, которые ей ещё придётся отрыскивать и анализировать среди всей остальной горы документов.

— Да это же попросту нереально проделать за три дня…

— Она сама избрала для себя эту участь.

И вот, вроде бы, с одной стороны я с ней согласен, а с другой…

— Слушай… ты её что, ненавидишь?..

— Нет. Ненавидеть кого-то слишком контрпродуктивно.

— Однако ты с ней ещё в вашу первую встречу поцапалась, хотя до этого прежде никогда так себя не вела…

— Это неудивительно. Может, я и не питаю к ней ненависти, тем не менее это не означает, что она мне по душе. Она самовлюблённая, излишне самоуверенная, крайне импульсивная дурочка, родившаяся, как это говорят, «с золотой ложкой в жопе». Когда таким, как я, приходиться из кожи вон лезть почти тридцать лет к ряду, всячески сдерживая себя, чтобы добиться хоть чего-то и в конечном счёте уцепиться за подобный шанс, вроде неожиданно появившегося в моей жизни тебя.