Два чуда для Папы Мороза

*

Бархатный голос Ника возвращает меня в настоящее:

– То есть за границей сейчас Мирослава? – заставляет меня растеряться. – В то время как ты здесь, на своем месте, верно? Жена Никиты Солнцева, - непроизвольно морщусь, когда он называет меня так. И моя реакция не ускользает от его зоркого ока. – Мама Коли и Мити?

– Да, мальчики мои! – отзываюсь молниеносно. И чуть ли не в боевую стойку становлюсь.

Все эти месяцы меня преследовал страх. Из-за амнезии я не могла понять, с чем он связан. Да и сейчас не до конца разобралась в себе. Но точно знаю одно: я дико боюсь потерять детей. Словно кто-то забрать их может…

– Ярослава Солнцева, - повторяет Ник, будто провоцирует меня.

– Хватит, - упираюсь ладонями в его грудь, желая оттолкнуть, но он ни на сантиметр не сдвигается с места. Слабый дискомфорт внизу живота отвлекает меня на секунду. Опускаю руки, прислушиваясь к себе.

– И ты решила остаться с мужем, несмотря на то, что он бросил тебя и детей на растерзание конкурентам? С замороженными счетами, в долгах, - не отступает он, пробуждая во мне злость и обиду. – Несмотря на то, что ты вынуждена была бежать от кредиторов. Работать в ночном клубе в две смены, оставлять мальчиков под присмотром соседки или вовсе одних… Тебя устраивает такое отношение?

*

– Меня угораздило Ильясову дорогу перейти, - рявкает Солнцев в трубку, а я замираю под дверью. Надо бы уйти, но ноги не слушаются. – Мои люди его бабку с кредитом облапошили. Ну, по обычной схеме, - делает паузу. – Да откуда мне было знать! Бабка как бабка. Мне кажется, Ильясов специально ее подослал. Теперь банки мои трясет. Обещает ход делу дать. Ментов натравил на меня, у него же связи всюду. Что ему нужно? Половину акций требует. «За моральный ущерб», нормально? – хмыкает зло и продолжает через минуту: – Деньги по-тихому со счетов своих переведу, а сам уеду. Залягу на дно, пока здесь все не решится, - умолкает, пока собеседник говорит ему что-то.
– А что семья? Да кому она нужна. Наоборот, Ильясов будет думать, что я в стране, раз жена и дети тут. А я пока подумаю, как выкрутиться…

– Мама Мира, мама Яра, а мы сегодня едем в торговый центр? – дергают меня за рукав Коля и Митя. – И в кафе?

Поворачиваюсь, вижу мальчиков и сестру. Как им удалось подобраться бесшумно? Или я так была увлечена «подслушиванием», что не заметила их?

От неожиданности выпускаю стакан из рук. На звук разбитого стекла сразу реагирует Солнцев. Отключает телефон и оглядывается. Шагает к двери, за которой мы скрываемся. Я же обхватываю себя руками, пытаясь унять мелкую дрожь.

– Ой, я занята, - закатывает глаза сестра. – Сами езжайте, - и спокойно к Солнцеву навстречу идет. Кажется, она не слышала его разговор.

Сделав глубокий вдох, выдавливаю из себя приободряющую улыбку.

– Конечно, мальчики, собирайтесь, - подмигиваю им.

*

Покидаю ночной клуб после смены. В кармане – зарплата за все время работы. Наконец-то! Я не надеялась, что вообще получу ее, ведь работаю неофициально. После отъезда Солнцева я вынуждена скрываться с детьми. Ни денег, ни профессии, ни личности.

Но никто не отберет у моих мальчиков Новый год! Даже их отец!

Тупая боль в затылке заставляет меня покачнуться. Поскальзываюсь на ступеньках и лечу на спину. Больно бьюсь спиной об обледеневший асфальт, еще раз головой приложившись.

– Передай привет мужу, - звучит грубый голос.

Чужие руки обыскивают меня, нащупывают выстраданные деньги.

– А это в счет долга…

*

– Кто такой Ильясов? – балансируя на грани воспоминаний и реальности, лепечу я.

Легкое головокружение и очередная неприятная вспышка в животе вынуждают меня сползти по двери вниз, пока сильные руки не обхватывают меня за плечи. Рывок – и я в объятиях Ника.

– Та-ак, девочка моя, - он заботливо по голове меня гладит. – Еще что вспомнила?

«Ильясов ментов натравил на меня», - фраза Солнцева всплывает в мозгу. И хоть он, судя по всему, тот еще подонок. Но и Ник не лучше.

– Не верь ему, - манипулирует мною. – Желательно, ничего не подписывай. Не участвуй в его схемах. Солнцев – мошенник. И я выведу его на чистую воду…

Уверена, что так и есть. Но не хочу участвовать в их разборках. Главное для меня сейчас - оградить детей от всей этой грязи.

От Солнцева нужно бежать. Нику я не верю. Информации все еще слишком мало, но мысленно я прорабатываю план действий. И первым делом…

– Мне нужно к мальчикам, - произношу твердо и выкручиваюсь из рук Ника.

Он отпускает меня, а сам достает что-то из кармана. Вкладывает мне в руку – и сжимает, накрывая своими ладонями.

– Что это? – недоуменно свожу брови. Раскрываю ладонь и вижу флешку. – Очередной маячок? Может, хватит использовать меня?

Поднимаю на Ника вопросительный взгляд исподлобья. Чего он добивается? Прищуриваюсь недоверчиво.

Вместо ответа Ник головой укоризненно качает, протягивает руку к моему лицу, костяшками пальцев по щеке проводит. А потом наклоняется ко мне, парализуя близостью.

– Весь компромат на Солнцева теперь в твоих руках. Поступай, как знаешь, - шепчет мне на ухо. Почти невесомо касается губами шеи, заставляя меня покрыться мурашками. – Только помни, что я говорил тебе. Что бы ни случилось…

«Что бы ни случилось, я люблю тебя», - врезаются в сердце его слова, сказанные той ночью. И глаза застилают предательские слезы.

– Что бы ни случилось, ты всегда можешь ко мне обратиться. Я помогу тебе, - иначе заканчивает фразу Ник.

Заключает мое лицо в ладони, целует меня аккуратно – и сразу отстраняется.

Делает шаг назад, пока я хватаю ртом воздух, предоставляет мне полную свободу. И даже руки на груди складывает, намекая, что не будет останавливать меня. Дает мне выбор.

Глава 20

Ярослава

Чаша весов склоняется в сторону детей. Как обычно. Я всегда выбираю Колю и Митю. Жертвую собой ради них. И сегодня – не исключение.

– Прощай, Ник, - рявкаю уверенно.

Знаю, что мы не увидимся. Ни с ним, ни с Солнцевым. Я подгадаю подходящий момент – и мы с детьми уедем. Как можно дальше отсюда. Однажды у нас почти получилось. Если бы не травма и амнезия. Если бы не Ник… Мы бы уже были далеко от города.