Два дурака на чемодан алмазов

— Да. И нам нужно подтверждение этого открытия. Конкретно этого. Остальные планеты можете «открыть» сами.

— Но тут… — Белопольский пролистал папку и посмотрел в конец нумерации. — Тут больше сотни!

— В манускрипте было больше. Но, к сожалению, часть его утеряна. — сделав трагическое лицо сказал Василий.

— И что это за манускрипт? — проявил вялый интерес Белопольский.

— Золотая фольга вместо листов. Буквы и цифры выдавлены. Был спрятан (и очень хорошо) в древнем индийском храме. В тайнике. Мы его обнаружили случайно, так как там часть стены обвалилась и открыла его. Но, как я говорил, часть листов этого манускрипта утеряна. И, судя по тому, что там написано, утеряна очень давно.

— И какова судьба этого манускрипта? Точнее его уцелевшей части? — спросил Белопольский, видно, приготовившись к длинной и завиральной истории. Но Василий его разочаровал. Ограничился кратким сообщением.

— К сожалению, мы его не уберегли. У нас его украли. И переплавили в слитки. До того, как мы добрались до похитителей.

Белопольский не сдержался и с сомнением хмыкнул.

— Мы понимаем, что всё это выглядит как очень сомнительная история. Но, думаю, что конкретные открытия, конкретных планет вас убедят.

— И вы уверены, что эти открытия будут?

— Да, уверены. Кстати, есть совершенно дикие данные, по спутникам больших планет. Но мы не уверены. Также в том манускрипте утверждается, что у Юпитера есть очень слабое кольцо. Типа как у Сатурна, но маленькое. В плоскости экватора. У Урана — пять колец.

— А в чём сомнения?

— В правильности перевода. Цифры, как мы убедились, перевели правильно. А вот остальное — тут уже сложно.

Лицо Белопольского уже откровенно выразило крайний скептицизм. Предвидя это, Василий перешёл уже к совершенно иным предложениям.

— Конечно, мы понимаем, что вы сильно загружены работой. И поэтому, чтобы не быть уж совершенно… как это по-русски… Дармоедами?… Мы хотим оплатить Вашу работу. Полностью. И даже готовы, по Вашему указанию, купить астрономический инструмент. Тот, который вы укажете. В Европе.

Предложение взятки было явным. На что учёный лишь рассмеялся.

— Ну, господа, если вы решили заняться благотворительностью, то это не ко мне, а к директору.

— Но вы за эту работу как… берётесь?

— Вы меня заинтриговали, господа. И могли бы не предлагать деньги. Для астронома, новая планета многого стоит. И не в деньгах тут дело.

— Мы понимаем!

— Кстати, о брате! — внезапно включился в разговор Григорий. — Извините, что вмешиваюсь, но он великий скромник. И он, не сказал главного. Он сам учёный. Имеющий некоторые труды в области физики и, что вас обязательно заинтересует в области астрофизики. И если не ошибаюсь, у него была небольшая работа связанная с объяснением пульсаций цефеид. Так что вы его просто так не отпускайте.

— А вот это ещё более интересно! — оживился Белопольский.

Василий знал, что Белопольский как раз цефеидами и занимается в настоящее время. И чисто научная работа в этой области могла его убедить в том, что братья таки учёные. А не «просто погулять вышли».

А это всё могло послужить дополнительным стимулом для поисков тех самых планет и планетоидов.

То, что Плутон будет открыт в этот же вечер Василий не сомневался. Координаты были точными.

А дальше… Энтузиазм астрономов довершит всё.

Глава 16 «Наследие предков»

Извозчик подрёмывая вёл свой экипаж по ночному Петербургу. Уже зажглись фонари, но прохожих на тротуарах города не убавилось. Жизнь продолжала бурлить. И даже несмотря на то, что день был очень насыщенный, братья подумывали куда бы ещё завернуть.

Не в смысле «напиться-нажраться». А развлечься.

Для этого нужен был «салон». Но, что-то не припоминалось такого, который бы собирался именно в это время.

— Разыграли как по нотам! — сказал Василий довольно. — И ты вовремя вставил про цефеиды.

— Как просил — так и вставил. — пожал плечами Григорий, продолжая осмыслять то, что увидели.

Заметив, что брат пребывает в мрачной задумчивости, Василий поспешил слегка сменить тему, догадавшись о чём тот думает.

— Как видишь, нам не доверяют. — припечатал Василий. — И вот такое отношение я сейчас встречаю везде. Что-то протащить из «новья» невозможно. Мы — чужаки. И всякие наши сверхновейшие типо-разработки этих снобов не интересуют. Тем более, что часто они за гранью их представлений о мире. В области «это невозможно» или «вообще бред».

— АИшки-АИшки… — задумчиво выдал Григорий мерно барабаня пальцами по подлокотнику. — это только в дурных АИшках тока пришёл, так тут же тебе в рот заглядывают и спрашивают «что изволите» чтобы немедленно бежать, сломя голову, исполнять…

— Ну… На СИ много дураков обретается…

— Мы сами такими были! — ехидно усмехнулся Григорий.

— Не торопись! — мрачно возразил Василий. — Как только я себя начинал считать «умным», реальность тут же подсовывала очередную подляну. Вся наша деятельность тут — сплошной танец на граблях.

— Неужели мои тараканы… — хихикнул Григорий.

— У меня свои. — ещё более мрачно сказал Василий. — А реальность оказалась гораздо хуже, чем я представлял. Не только у тебя…

— Вот-те раз! А я думал, что это только я тут такой олень! — заржал брат. — И какие тараканы, если не секрет, у тебя обнаружились?

Василий болезненно поморщился. Посмотрел с сомнением на ухмыляющуюся физиономию брата, не решаясь продолжать. Но Григорий не дал ему ускользнуть от ответа.

— Давай-давай! Колись!

— Ну… — замялся Василий. — Нас там наши красные, убеждали что рабочие все такие «сознательные»… Типо классовое сознание и те де и те пе.

— …А оказалось, что быдло! Бу-га-га-га! — закончил за него Григорий и заржал.

Василий посмотрел на него с осуждением и тот поспешил заткнуться.

— Всё! Молчу! — примирительно замахал руками Григорий. — Продолжай.

— Ну… Словом… Я понял тут одно: для «классового сознания» тут нужно длительное целенаправленное просвещение. То, которое делают сейчас большевики.

— А иначе их же будут воспитывать в противоположную сторону — в сторону быдлячества и рабов. Злые буржуины. — Тут же закончил, не выдержав Григорий. Но Василий и не подумал возражать. Только кивнул.

— Но тогда получается, что вся «МРАКсистская» теория летит к чертям? — задал риторический вопрос Григорий.

— Получается так… — обречённо выдохнул Василий.

— Получается, что для того, чтобы их планы осуществились, чтобы «рабочий класс» стал «рабочим классом-по-теории», нужны целенаправленные усилия… Кого?