Два господина из Брюсселя

Друзья говорят мне, что эти рассказы еще и о любви.

Это настолько естественно, что я даже не отдавал себе в этом отчета. Впрочем, написал ли я когда-нибудь хоть что-то не о любви?

Восхищенные иностранные читатели лишний раз решат, что это «так по-французски»!

Меня с самого начала удивляла одна вещь: я могу целиком воспринять свои тексты только спустя какое-то время. Единство их — не волевой акт, а открытие. Фразы, персонажи, ситуации, истории — это соки, источаемые моим мозгом.

И пусть лоза мечтает дать бургундское или бордо, ей предназначено давать лишь божоле.