Два и семь

Облучение полностью не пропало, но здоровье уже не снижалось. Понятно, как дойду до адресата, так и подлечусь. Внезапно перед глазами выскочила следующая надпись:

Устойчивость к радиации +1

Подарок от системы за страдания. Спасибо.

К моменту попадания в подземный анклав, я уже снова превратился в ходячий труп. Организм хотел спать, есть и лечиться. Не получая всего этого, он реагировал единственным доступным способом — снижал характеристики. Здоровье снова пошло вниз, а вместе с ним окончательно рухнула выносливость. Почти до нуля, а моя скорость упала до скорости больной подагрой черепахи.

Хоть долбиться в стальную дверь не пришлось, часовой меня помнил и впустил без вопросов. Коридор, длина которого не превышала метров восьми, мне показался дальней дорогой, в конце которой стоял эшафот. Игнат из-за стойки кивнул мне, но я прошёл мимо. Открыл дверь оружейного, где из последних сил открыл инвентарь и передал удивлённому Папуасу посылку.

Задание выполнено

Опыт +600

Повышение уровня

Что случилось потом, я не помню, скорее всего, просто заснул, никаких подсказок при этом не отразилось. Ну и пусть, буду спать в надежде, что здоровье само собой восстановится.

Глава пятая

Проснулся я в крошечной комнатке с тусклой лампочкой, вроде той, где уборщик хранит свои принадлежности. Правда, вместо вёдер, тряпок и швабры всё пространство занимал старый матрас, на котором, собственно, лежал и я.

Самочувствие было нормальным, если не считать зверского голода. Здоровье достигло где-то восьмидесяти процентов. Сойдёт. Думаю, мне сейчас в бой идти не придётся. Теперь осталось пожрать и получить награду. Награда мне положена? Конечно, даже две. Вот сейчас и пойду за получением.

Дверь открылась сразу в помещение бара. Я спокойно подошёл к стойке, увидев Игната. Бармен был погружён в свои мысли и не реагировал на окружающих. Пришлось постучать по стойке.

Один глаз хозяина заведения независимо от другого поднялся и посмотрел на меня.

— Чего хотел?

— Есть хочу, — тут же заявил я. — И по заданию. Хотелось бы награду получить.

— За наградой к нашему чернокожему другу, он сразу за всё заплатит. А насчёт еды, так вон.

Я обернулся. На ближайшем столе, как по волшебству, появилась большая тарелка с макаронами и котлетой, чуть дальше вторая, с несколькими кусками хлеба. А рядом стояла кружка пенного пива. Забыв на время обо всех заданиях, оплате, покупке оружия и поисках сбежавших мафиози, я присел за стол и схватил ложку. Еда пропадала с катастрофической скоростью, в реальном мире просто невозможно было есть вот так, подобно удаву, глотающему пойманную мышь. Когда последняя макаронина исчезла в моей ненасытной утробе, я, уже без такой спешки, отхлёбывал пиво, подошла официантка. Вспомнив, что бесплатно нигде не кормят, я достал три серебрушки и протянул ей.

— За счёт заведения, — проворчал из-за стойки Игнат.

— Спасибо, — я икнул и встал из-за стола.

Чернокожий друг сидел за большим верстаком, на котором были закреплены тиски, а в тисках держалась какая-то заковыристая металлическая хреновина. Увидев меня, он велел присаживаться, где найду место, а сам продолжил точить деталь напильником. Заняло это минут десять. Потом, отложив напильник в сторону, он соизволил обратить внимание на меня.

— Значит, смотри, тебе за всё, что ты сделал, полагается пятнадцать золотых. Это не просто плата, это наше уважение.

— Не понял?

— А тут и понимать нечего, связь между рабочими лагерями сильно затруднена, это правда. Обычно гоняем вооружённые конвои раз в месяц. А ещё у нас есть привычка посылать с неотложными грузами нубов, вроде тебя. И ставки делаем.

— И как?

— Представь себе, ты первый, кто так быстро всё исполнил и сдох в процессе всего один раз и то с посторонней помощью. Считай, что мы прониклись. Так что пятнадцать золотых твои, или любой товар на ту же сумму.

Я задумался. Что мне нужно? Антирадиационные препараты у меня есть. Были изначально, да и Игнат кое-что подбросил. Оружие? Да, пожалуй. Дробовик — это хорошо, да только дальнобойность у него никакая, а некоторых тварей только издали можно достать. И развивать я буду огнестрел, ножи — это замечательно, но я даже сейчас тот успех с вожаком крыс повторить не решусь. А если противником будет не крыса? Тот богомол, благодаря которому я меня есть ружьё, его точно ножом не завалишь.

— Что-нибудь дальнобойное есть? Автомат?

Папуас вздохнул.

— Автомат-то есть, даже два. Калаши сорок седьмые. Правда… Ты уверен, что он тебе нужен?

— А что?

— А то, что даже если ты его купишь, а стоит он полсотни золотых, то на какие шиши будешь стрелять? Патрон один две серебрушки стоит. И перезаряжать я их не могу. То есть, могу, но система сразу помечает их, как самодельное говно и механизм через раз заклинивает. Только заводские. А ими ты, исходя из размеров кошелька, будешь стрелять исключительно одиночными и по праздникам. Тогда вопрос: зачем автомат? Лучше винтовку возьми. Желательно древнюю, чтобы подешевле.

— Понял тебя, а что с винтовками?

Он полез под прилавок и вынул винтовку. Длинную, с архаичным дизайном, судя по виду, середины позапрошлого века.

— Это что? — растерянно спросил я. — Бердан?

— Обижаешь, — Папуас расплылся в своей фирменной белозубой улыбке. — Это, дорогой мой, шедевр французской оружейной мысли второй половины девятнадцатого века. Однозарядная винтовка Гра одна тысяча восемьсот семьдесят четвёртого года. Ручная перезарядка, калибр — одиннадцать миллиметров, чёрный порох, безоболочечная пуля и все прочие прелести подобного оружия.

— И чего в ней хорошего? — я повертел этот «шедевр» в руках.

— Хорошего в ней то, что для тебя это, как я думаю, самый доступный вид нарезного оружия. Не столько по цене покупки, сколько по цене содержания.

Я вздохнул. Он явно знает, что говорит.

— Давай тогда, объясняй, что делать с ней? Вот, открываю затвор, — я поднял рукоятку вверх, потянул назад, сильно удивившись, что не услышал скрежета, а изнутри не посыпалась ржавая труха. — Вот сюда патрон вставлять?

— Совершенно верно, патрон туда, потом закрыть затвор, навести, куда вздумается, нажать спуск… профит.

— Патрон покажи, — попросил я.

Он поставил на стол довольно архаичного вида гильзу с закраиной, из которой торчала пуля из чистого свинца с закруглённым кончиком.

— Кроме шуток, отличный патрон для охоты на крупную дичь, будь то мутант или редко встречающаяся обычная живность. Пуля мягкая, легко сплющивается, передавая цели всю энергию.

Я вертел патрон в руках, скептически его осматривая.

— А дальнобойность как?

— Дальнобойность у винтовки всегда хорошая. Даже у такой. Вот только для тебя она ограничена уровнем стрелкового навыка. Полноценно стрелять на дистанции свыше ста метров может боец с огнестрелом не ниже пятнадцати. Меткий стрелок от пятидесяти и выше, а снайпер — это сто. Понимаешь? Это на тот случай, если вдруг ты решил снайпером стать. Пока что, смотри сюда. До двухсот метров используется простой целик. Сюда смотришь и наводишь. Потом, когда навык подтянешь, придётся делать вот так.

Он поднял целик, поставив его вертикально. В принципе, как нужно целиться, мне понятно, только выглядит… ладно, мне ли жаловаться.

— И ещё кое-что, прицел выставлен с учётом патронов старого образца. С дымным порохом. А я патроны обычно снаряжаю пироксилином. Понимаешь? С ним стреляет дальше и точнее.

— А ствол не разорвёт?

— Может, но вероятность невелика, скорее, просто износ ускорится. Но для тебя, опять же, не так важно, выдержит она три тысячи выстрелов или только полторы.