Два императора

— Оттого-то я и скучаю, что не вернёшь похороненного счастия.

— Как? Разве ты навсегда похоронил своё счастье? — спросила Софья.

— Навсегда, — с тяжёлым вздохом ответил сестре молодой князь.

Молодая девушка печально опустила головку.

Полковник Зарницкий был очень ласково и дружелюбно встречен в Каменках.

Князь и княгиня засыпали похвалами его геройство: они много слышали от Сергея про храбрость и отвагу Петра Петровича на войне с Наполеоном. Княжна, а также и её жених Леонид Николаевич скоро сошлись с Петром Петровичем и своим простым обращением заставили его забыть, что он в аристократическом доме. Теперь уже Зарницкий не дичился, не подбирал модных фраз, до которых был не охотник, и говорил с Гариными и с их гостями попросту.

Свадьба княжны Софьи с Прозоровым была отпразднована более чем скромно, кроме родных и близких знакомых никто не был приглашён, хотя многие надеялись получить приглашение. Но Леонид Николаевич избегал шумных пирушек и просил своего князя-тестя не делать бала. Отлагая свадебный бал до зимы, князь Владимир Иванович хотел показать этим своему сыну, что он принимает близко к сердцу потерю его невесты.

Во время венчания большая церковь в Каменках едва могла вместить желавших взглянуть на княжну и на её жениха.

В церковь не возбранён был вход и крестьянам, их набралось такое множество, что в храме, как говорится, негде было яблоку упасть. Крестьяне любили княжну и пришли помолиться об её счастии.

По окончании венчания, когда молодые выходили из церкви, Леонида Николаевича остановил крестьянин старик, дед Аким; в руках у него было расписное деревянное блюдо с караваем хлеба и резная солонка.

— Прими от нас, барин, хлеб и соль и Божью милость. Пошли вам Бог с молодой женой всякого богатства и счастья! — низко кланяясь, промолвил дед Аким.

— Спасибо, старик, спасибо. И вам всем спасибо, — ответил Прозоров, кланяясь княжеским крестьянам.

— Береги, барин, свою жену-боярыню — добрая она, хорошая, наша радельница. Береги, мол, — наставительным тоном говорил дед Аким.

— Постараюсь! — Леонид Николаевич улыбнулся.

— Денно и нощно молим мы за неё Бога. Ох, увезёшь её, голубку, от нас, увезёшь..

— Увезу, дед, в Москву увезу.

— Жаль нам с ней расставаться. Ну, да что поделаешь.

В княжеском саду были накрыты огромные столы с разным кушаньем, пироги и калачи, целые бочки с пивом и вином — это было угощение для крестьян, а деревенских девушек и ребят угощали крепким мёдом, пряниками, леденцами, орехами и прочими сластями.

Молодые — сияющие, счастливые — в сопровождении князя отправились в сад. «Молодой» и «молодому» на подносе старик Аким поднёс две чарки с янтарным мёдом. Прозоров и его молодая жена немного отпили мёду за здоровье крестьян. Громкое и единодушное «ура» было ответом.

Все в тот день были веселы и счастливы. Только один Сергей по-прежнему был печален. Он очень любил свою сестру и рад был её счастью, но образ умершей любимой девушки не покидал его, и, смотря на Прозорова и на сестру, он думал: «И я был бы так же счастлив, если бы жива была моя Анна! Но, увы, она умерла и унесла с собой в могилу всё моё счастие».

На свадьбе чуть не первыми гостями были костромской губернатор генерал Сухов с красавицей дочерью. Ирен в лёгком белом платье, с роскошным венком на голове была обворожительно хороша.

Князь Сергей с нею давно не видался и невольно загляделся на красавицу, Ирен это заметила. Самодовольство и счастие отразилось на её лице: молодая девушка любила князя, любила с первой с ним встречи, любила его и тогда, когда он считался женихом другой. Но теперь он свободен, любимая им невеста умерла.

— Ирен, ты заметила, как мой Сергей посмотрел на тебя? — спросила тихо княгиня Лидия Михайловна у молодой девушки.

— Разве? я, право, не заметила, — схитрила Ирен.

— Да, Сергей тобою интересуется.

— Полноте, княгиня, князь такой печальный, он не может забыть своей умершей невесты… И, кажется, никогда её не позабудет… — со вздохом проговорила молодая девушка.

— Пустяки, на свете всё скоро забывается. И всякое горе по времени проходит, — возразила ей княгиня.

— Вы думаете, и князь забудет Анну?

— Разумеется! Похандрит немного, похмурится, а там и утешится.

— Если бы так было…

— Поверь, будет Сергей полюбит тебя.

— Что вы, что вы, княгиня, — вся зардевшись, проговорила красавица.

— Да, да. И сделает тебе предложение. Может быть, и не скоро, а всё-таки я назову тебя моей дочерью.

— Мама, мамочка! — И молодая девушка бросилась обнимать княгиню. Между тем губернатор Сухов и старый князь вели между собой такой разговор:

— Да, я совсем позабыл вам сказать, ведь Цыганов как ни хитёр, а попался, — сказал князю Владимиру Ивановичу губернатор Сухов.

— Как попался? — удивился князь.

— Мои сыщики в Москве напали на его след, арестовали и вчера привезли в Кострому. Я отдал приказ посадить его на гауптвахту.

Разговор этот происходил в кабинете князя; тут же был и Сергей.

— Как, Цыганова вы посадили на гауптвахту? — меняясь в лице, спросил Сергей.

— Посадил — я не стану церемониться, он заслужил строгое наказание.

— Да, да, конечно, конечно.

— А знаешь что, Дмитрий Петрович: ты подержи под арестом этого подлеца несколько времени и выпусти, чёрт с ним! Я не хочу чтобы его гнусные дела предавались гласности, — проговорил губернатору старый князь.

— Едва ли возможно теперь это сделать, так как делу дан известный ход.

— Ну в таком случае поступай как знаешь. Софья замужем, её имя теперь не может пострадать.

Губернатор вышел.

— Ты должен спасти Николая, понимаешь — спасти! — сказал отцу князь Сергей, оставшись с ним вдвоём.

— Сергей, ты меня удивляешь говоришь, я должен спасти от правосудия негодяя? — с удивлением посматривая на сына, промолвил князь Владимир Иванович.

— Да, да, отец, не только должен, даже обязан. Во что бы то ни стало. Николай должен быть на свободе.

— Ты говоришь так загадочно, что я не понимаю — объяснись.

— Ничего не спрашивай отец, а скорее принимай меры к освобождению Цыганова.

— Да ты просто с ума сошёл. Негодяй заслужил наказание, а ты просишь об его освобождении. Странно!

— Пойми, отец, Николай должен быть освобождён, должен! — настойчиво проговорил молодой князь Гарин.

— Объяснись — я ничего не понимаю…

— Теперь не время… всякие объяснения теперь излишни… у нас в доме такая большая радость… И эту радость я ничем не хочу помрачать… Однако меня ждут гости. Относительно Николая скажи Сухову, чтобы он как-нибудь замял дело Цыганова… Он не откажет… — Проговорив эти слова, князь Сергей поспешно вышел из кабинета.