Два мага

– Не переживай, дочка, я попробую магию льда...

– Лучше не надо, нам она пока не подвластна.
– затараторила Ночь, пытаясь отговорить отца.

– Я знаю, но другого выхода нет, и давай закончим ненужный разговор.
– с этими словами Хан стянул сапог.

Обе ноги превратились в сплошное месиво, в нескольких местах виднелись кости. Зажмурившись, Хан направил ладони на измочаленную плоть, стал шептать. Ноги накрыло белое облако до колен, корочка льда покрыла кожу. Ночь, словно завороженная, уставилась на таинство, забыв о костре. Состроив гримасу, ахнув, Хан откинулся назад и затих. Ночь обмерла, сердце бешено заколотилась, и слезы потекли по щекам. Сил подняться, и подбежать не было, она так и осталась сидеть на корточках.

Облако постепенно исчезло и лед от тепла костра чуть - чуть растаял. Рана затянулась, будто никогда и не было. Наконец подбежав, девушка хлопнула по щекам, но Хан только хрюкнул, продолжая спать.

– Ну все в порядке, а я уж думала погиб, так рисковать я бы не стала, лед вед ужасная стихия и если - бы что - то пошло не так, отец мог бы превратиться в кусок прозрачной воды...

Неожиданно сзади кто-то зашуршал в кустах. От испуга Ночь схватилась за палку, если это Лавр, палка эффективнее, чем магия.

– Кто здесь?
– дрожа, спросила Ночь, замахиваясь оружием.

– Не пугайся дивчина, можешь называть меня Лешим.
– кто-то ответил добрым, но хитроватым голосом.

Тут же из-под ёлки вышел огромный мужичина в рубахе, лаптях и штанах, как сотню лет назад. Подойдя ближе, Ночь увидела ярко рыжую бороду по пояс и такую же копну волос.

– Дозволь погреться у твоего костра, а то совсем продрог на прогулке.
– хитро прищурился.

– Конечно дедушка.
– Гостеприимно пригласила ведьма.

– Спасибо внучка, ты местная что ли?
– спросил, доставая из кармана табакерку.

– Здесь не далеко деревушка одна.

– А... деревенская, только чего-то ты на ведьму смахиваешь?
– спросил, бесхитростно открывая берестяную коробочку.

– А что, это запрещено?

– Нет, просто ведьм не люблю.

Выставив вперед ладошку, Ночь приготовилась метнуть фаэрбол.

– Ну-ну, ты меня этим не пугай.
– взмахнул рукой, и на Ночь с хрустом обрушилась огромная ива, стоящая неподалеку.

Из-под ствола Ночь успела отпрыгнуть, но вот ветки задели мощно, сбив с ног, и придавили. Выбраться точно ни как, ей стало казаться, что чем больше барахтается, тем сильнее запутывается, дышать нормально уже не могла, грудь и горло сдавлены, почти до предела. Еще несколько минут и колдунья по имени Ночь навсегда исчезнет из этой жизни.

– Так, так, хорошо.
– потирая ладони, улыбался Леший, искоса поглядывая на барахтанье.

– Оставь её.
– кто - то громогласно приказал.

Словно ниоткуда вырос за спиной у Лешего.

– О, а я то и не узнал, друг старинный.
– Обернувшись, заулыбался царь леса.

– Да ну? Когда это я другом стал? Вот как ты с гостями поступаешь? Помнится последний раз, ты отобрал все у меня.

– присел напротив Хан.

– Ну, так игра есть игра.
– Достав колоду карт, стал вертеть в руках.
– не желаешь сыграть?
– протягивая колоду, насмешливо спросил.

– А чего нет, можно.
– принял колоду Хан.
– Только вот во что?

– Знамо во что, дурочка конечно, только, чур, на интерес.
– уверенно предложил.

– Годится, только интерес таков, выигрываешь - ты получаешь мою дочь, а если я - ты рассказываешь все, что знаешь о Лавре.

– Это ты что, все еще ищешь его?

– Ищу.
– хитро прищурился колдун.
– Так что, по рукам?

– Его почитай лет двести как ищут...

– Знаю.

– И никто найти не сподобился...

– И это я знаю.
– пристально посмотрел Лешему в глаза.

– А давай.
– махнул рукой лесной хозяин.

– Дочку распутай...

– А не убежит?
– недоверчиво поднял бровь Леший.

– За это не переживай.

– В туже секунду дерево вернулось на прежнее место, и Ночь почти без сознания закашлялась, глубоко вдохнула.

– Это что, вы на мою жизнь собрались играть?
– поднимаясь на ноги, презрительно спросила.

Но её уже, ни кто не воспринимал, двое старых приятелей полностью погрузились в игру. Не услышав ответа, Ночь решила побыть в одиночестве. Расстроенная и злая, ей уж никак не хотелось задохнуться в объятьях ивы.

Отойдя метров на триста, присела на поваленное дерево у самого берега, поджав ноги и положив подбородок на колени.

Огромная желтая луна отражалась в воде и по ней, по воле ветра, пробегала мелкая рябь. Ночь смотрела, не отводя взгляда, и мысли потихоньку складывались.

Совсем отец сбрендил: решил от меня избавится, с шулером сел играть. Да неужели действительно моей погибели желает? Да нет же, не такой он, все-таки родная кровь, не пожелает же он своему отпрыску умереть? Или может? Но тогда почему давно от меня не избавился, еще в детстве? Да нет, ему сейчас помощь нужна и от меня он больше зависит, чем я от него или нет? Ну да, ноги ведь изранены. Так нет, он уже вылечил их. Но зачем он все, же сел играть? Да, я понимаю, про Лавра необходимо узнать как можно больше, но ведь не таким путем. Все-таки он, наверное, что-то задумал, Хан никогда не повторяет чужих ошибок, а тем более своих сам, ведь учил меня.

Так Ночь просидела у реки несколько часов, понемногу успокаиваясь. Сон совсем не шел на ум, но ближе к утру глаза сами начали закрываться.

Оказавшись в воде, тут же вскочила, не понимая, что произошло, вытерев лицо ладошками, вспомнила, что заснула, но через секунду холодная вода прогнала сон, продрогнув от холодной ванны, чуть ли - не до костей, больше не могла оставаться в одиночестве, да и тепло костра вдалеке манило красными языками.