Два мира, одна любовь

Не дают! – про себя согласилась я. Смотрят своими любопытными глазюками! Хотят докопаться до сути! Никакого покоя!

– Слушай, может, этот Свальд узнал, что сегодня их к ящерам забрасывают? Я вот когда кадетом был, если бы знал, через что придется пройти у чешуйчатых гадов, добровольно перед директором академии огненное шоу устроил, лишь бы в карцере пересидеть.

Я-то узнала, только ни за что бы не сообразила такое провернуть, если бы не приставучий Вер! Так это что, должна еще ему спасибо сказать, что не пойду сегодня к хладнокровным, а высплюсь? Так это не наказание, а санаторий!

– Откуда ему знать? Командир держит такие вылазки в секрете. А то бы все поголовно так откашивали.

– Связи? – предположил другой.

И тут я провалилась в сон…

– Кадет Свальд! КАДЕТ СВАЛЬД! – стены трещали от крика, кирпичная кладка съезжала, а я упорно не могла выбраться из вязкой трясины сна.

– М-м-м? – только и смогла вопросительно промычать в ответ. Уже во сне отзываюсь на чужую фамилию, скоро родную забуду!

– Не «м-м-м», а «я»! Встать, когда с тобой старшие по званию разговаривают! – рявкнул как дракон кто-то, и я подскочила, будто меня подпалили огненной струей. Хотя, почему будто – попу натурально жгло!

Огневой?

Встала перед незнакомым мужчиной, покачиваясь на месте. Этого усача я видела в первый раз. Кто он?

– Думаешь, что проваляешься весь день, и тебе все сойдет с рук? – мужчина обернулся назад и приказал: — Заносите!

Я с любопытством посмотрела на закрытый короб и боялась предположить о его содержимом. Усач выглядел так, будто принес мне худшую пытку в мире, и сейчас оттуда на меня прыгнет монстр бездны, с которым я должна буду сражаться голыми руками.

 Солдаты мерзко хихикали, посматривая на меня с таким ожиданием, что я в панике посмотрела на дверь. А это законно? Такое издевательство, что они приготовили?

Как же мне не нравится выражение их лиц!

Хотелось спросить у усача: А вы кто?

Знаете, как в нашем мире уточняют у должностного лица, чтобы в случае чего знать, на кого жаловаться. Но посмотрела на мужика и не решилась навлечь на себя еще большие проблемы.

– Открывайте! – приказал усач, и солдаты осторожно подошли к ящику и ме-е-едленно подняли крышку.

С опаской сделала шаг вперед, подалась корпусом, заглянула внутрь и удивленно моргнула. Что это?

– Выйдешь из камеры, только когда пришьешь каждую эмблему академии на рукав ВРУЧНУЮ! – сказал мужчина таким тоном, словно это было самое великое наказание мира. – И чтобы аккуратно все было! Командир сам все проверит!

Солдаты выпучили глаза, с ужасом поглядывая на содержимое ящика, и попятились на выход. Усач одернул форму, преисполненный важностью миссии, и с вызовом посмотрел на меня.

Я же еле сдерживалась от приступа смеха.

– Трясешься? Правильно! Трясись! Потом лишний раз подумаешь, прежде чем силу применять!

Дверь захлопнулась, и оттуда послышалось:

– Спорим, за выходные не управится!

– За следующие выходные? – гоготнул второй.

О, нет, ребята, если бы можно было беззастенчиво ржать, я бы сейчас смеялась громче всех!

ГЛАВА 22.

ГЛАВА 22.

Рукодельницей никогда не была, но держать иголку с ниткой могла, да и природной усидчивостью обладала. Прибавим к этому абсолютную тишину камеры, ноль отвлекающих факторов и, к вечеру пятницы, получаем полностью готовую работу.

– Ты магичил?! – не верил солдат. Он принес скромный ужин из непонятного месива и напитка, и таращил глаза на пришитые эмблемы. Перебрал уже весь короб, убедился, что на каждой штуке есть нашивки и с подозрением покосился в мою сторону.

– Мик, какая магия в камере? – второй солдат стоял у двери и пристально рассматривал мою фигуру. Неужели, заподозрил, что я женщина только по одному умению нормально пришить? Мужики же тоже на такое прекрасно способны!

Или это иномирные мужики другие?

– Признавайся, у тебя фамильяр в кармане? – спросил этот самый Мик, уперев руки в боки.

Ага, домовой из другого мира! – мысленно закатила глаза. Меня придирчиво осмотрели с ног до головы, потом ткнули в моем направлении каким-то камнем и удивленно хмыкнули:

– Сам, что ли? — солдат уважительно стрельнул в мою сторону взглядом, а потом посмотрел на короб и его знатно тряхануло.
– Что, занозой в детстве был, раз наказывали часто?

Эм-м-м? Я упустила хвост логики: какая зависимость между умением пришить и детскими наказаниями?

– Меня мать, только когда я домой ночевать не пришел, за иглу посадила, — негромко поделился Мик.

– Дичь какая! – подхватил второй, ведя плечами, словно сбрасывал плащ неприятных воспоминаний. – Ненавижу это! Лучше под обстрелом огненных шаров отца два часа скакать, чем иголкой пришивать!

Оба солдата вздрогнули, покосились на меня, как на инопланетянина, подхватили короб и вышли, бросив напоследок:

– Все равно раньше завтрашнего утра не можем отпустить. Командир уже ушел.

– Вот и замечательно! – вслух обрадовалась, чем заслужила еще одну порцию непонимающих взглядов.

– Странный этот Свальд, — послышалось отдаленное из коридора, как только солдаты закрыли камеру, и пошли дальше.

– У меня от него мурашки! – брякнул второй, а я довольно растянулась на скамейке и зевнула. Даже есть неохота, словно организм сыт одним восполнившимся резервом.

Не успела задремать, как услышала легкий стук по прутьям камеры. Повернулась, сонно взглянула на солдата, кажется, Мика, который прижимал палец к губам. Поманил рукой, и я заинтересованно подошла.

– Дай в окошко знак своей группе, достали!

Я удивленно моргнула. Обернулась, заметив узкое отверстие окна под потолком, и прикинула, как я к нему доберусь. Разве что поставив скамью на дыбы…

Кивнула, поблагодарив, а после потратила пять минут, чтобы приладить скамью к стене так, чтобы не грохнуться и выглянуть в окно. Ник стоял ровно, не шевелясь, словно статуя. Этан сидел на корточках, не сводя пристального взгляда с окна, а Чакки бродил туда-сюда, нервно поглядывая по сторонам. И все как один, переполошились, когда увидели мою физиономию.

Рты ребят шевелились, но до меня не доносилось ни звука. Похоже, защитная стена окружала здание так, что ни магический ветер, ни слово, не попадали внутрь. Показала жест с помощью большого пальца, что все в порядке, и помахала рукой «Идите». Ребята хмуро глянули в ответ, и только один Чакки ослепительно улыбался и махал рукой.

Надо же, беспокоятся!

Ночь в камере была самой спокойной за все время в другом мире! И пусть тело ломило, но я забыла, когда высыпалась так в последний раз. Сладко потягиваясь утром, подумала, что нужно периодически шалить с магией, чтобы получать вот такие передышки.