Два мира. Том 1

Яхико вскинул бровь и покосился на своего подчинённого, но Кисаме только махнул рукой.

— Узумаки Карин, — представилась девушка, поправив очки. — Медик и сенсор.

— Джуго, — этот здоровяк, наверное, когда встанет, даже выше Кисаме будет. — Я не слишком люблю конфликты, но в случае чего — ближний бой.

— Отлично, — кивнул Яхико. — Что ж, я думаю, Кисаме уже немного рассказывал вам про нашу организацию.

— Почти ничего, — помотал головой Суйгецу.

— Ну, может, это и к лучшему. Сейчас я вам вкратце обрисую основные положения. И первое: забудьте всё, что вы когда-либо слышали об Акацуки.

— Тотальная реорганизация? — с коротким смешком спросил Орочимару, перебравшийся в кресло и удобно устроившийся в нём.

— Что-то вроде того, — подтвердил Яхико и продолжил: — Сейчас нашей основной целью является наращивание мощи и возвращение всех пропавших членов, коих четверо: трое исчезли ещё в июле, вы все знаете эту историю, плюс ещё Хидан, которого захватили и держат в Конохе.

— К исчезнувшим стоит прибавить Саске, — добавила Карин. — Лично я согласна сотрудничать только с тем условием, что вы поможете нам его найти.

— Согласен с очкастой, — сказал Суйгецу. Немногословный Джуго ограничился кивком.

— Никаких проблем, — отозвался Яхико.

— Небольшая ремарка, — подал голос Кисаме, всё так же стоявший на пороге. — Учих нужно искать теперь двоих, и между собой они не ладят.

От Яхико не укрылось, как при этих словах шиноби отряда Така обменялись быстрыми взглядами.

— Пускай сами разбираются со своими проблемами, — внушительно произнёс он. — Наше дело — предпринять всё возможное, чтобы вернуть пропавших домой.

— С каких пор Акацуки переквалифицировалась в бюро добрых дел? — ядовито осведомился Орочимару. Он смотрел пристально, однако Яхико выдержал этот взгляд.

— С тех самых, как я возглавляю её.

Сделав паузу, давая всем слушателям в полной мере проникнуться смыслом его слов, он продолжил:

— В последние годы Акацуки была для всех символом террора. Теперь это не так. Моя организация не будет промышлять чем-то вроде охоты за головами, захвата джинчурики, нападения на мирные селения и прочего в том же духе. Для меня главная ценность — товарищи, и ради них я готов на многое, — он серьёзно посмотрел на внимательно слушавших его подростков. — Вам я даю выбор: если вы согласны принять такой устав, присоединяйтесь к Акацуки, если нет — уходите.

— Как понимаю, меня это правило не касается, — протянул Змей.

Яхико повернулся к нему.

— Я готов дать тебе возможность искупить своё прошлое предательство, Орочимару. Отказом же сотрудничать ты подпишешь себе смертный приговор.

На какое-то время Саннин задумался. Затем он медленно опустил руку в карман; оба Акацука напряглись, готовые отражать атаку, если придётся, но Орочимару всего лишь извлёк белое кольцо с серо-голубым полем и надел его на мизинец левой руки.

— Вот ответ, — сказал он, поднимая руку. — Ты странный и отличаешься от… прошлого руководителя, но этим ты меня и интересуешь.

— Хорошо, — кивнул Яхико, стараясь скрыть облегчение от того, что не пришлось сражаться со Змеем. — А что ответите вы?

— Да мы «за» всеми руками! — воскликнул Суйгецу. — Кров, еда, помощь в поиске Саске — что ещё нужно?

— Отлично, — всё прошло просто замечательно, осталась лишь одна маленькая деталь, самая, однако, тяжёлая. — Тогда сразу к делу: Орочимару, нам нужно срочно начать сбор информации.

— Я предполагал, что будет так, — оскалился Саннин, не спеша поднимаясь из кресла и откидывая за спину волосы.

— Уж прости, что тороплю, однако дело и в самом деле не терпит отлагательств.

— Ничего, — отозвался Змей на удивление дружелюбно. — Вы ведь лишились Сасори, собиравшего для вас сведения после моего ухода, а по слухам, ещё и Зецу.

— Слухи верны. Зецу ушёл вместе с Обито.

— Это с тем странным чудиком в маске, который приходил к Саске? — уточнил Суйгецу у товарищей.

— Этот чудак в маске — наш главный враг, — серьёзно сказал Яхико. — Его не стоит недооценивать.

— Понял-понял, — поспешно закивал парень.

— Что ж, — произнёс Орочимару, — тогда я отправлюсь прямо сейчас. Полагаю, пары недель должно хватить, чтобы разузнать про Обито и Кабуто.

— Давай отойдём на пару слов, — предложил Яхико и добавил, обращаясь к подросткам: — А вы собирайтесь, сейчас отправляемся в основное убежище Акацуки.

Пока молодые шиноби возились со своими пожитками под присмотром Кисаме, Яхико и Орочимару вышли на улицу. Солнце уже давно зашло, и в ночи лежавший вокруг снег блестел особенно ярко под серебристым светом луны.

— Надеюсь, мы друг друга и в самом деле поняли, — негромко сказал Яхико, останавливаясь на пороге. — Может, я и мягковат, но предательства не потерплю.

— Весь в учителя, — хмыкнул Змей. — Но мне и в самом деле не нужны проблемы с Акацуки. Куда удобнее работать на вас, чем против вас, особенно при нынешнем руководстве.

— Тогда протяни руку, — Саннин подчинился, и шиноби обменялись чакрой. — И вот ещё что, — Яхико удержал его за запястье, свободной рукой коснулся его кольца. — Учти, я прекрасно знаю, что можно делать при помощи этих колец. Ты не сможешь предать нас, даже если очень захочешь.

— А ты быстро учишься, — прошипел Орочимару, — для того, кто был мёртв столько времени.

— Иначе никак, — пожал плечами Яхико и отпустил его. — Запомни, Орочимару, я наблюдаю.

Криво усмехнувшись, Змей сорвался с места и побежал прочь, а Яхико остался стоять на пороге, провожая его взглядом, пока из дома не вышли товарищи.

Высочайшая башня Аме всегда выглядела местом крайне негостеприимным и гнетущим, так что Яхико вполне понимал, почему так недовольно вытянулись лица подростков, когда он ввёл команду в штаб.

— Здесь мало кто жил в последнее время, так что место выглядит полузаброшенным, — с извиняющейся ноткой произнёс он, поднимаясь по центральной лестнице. — У нас всё руки не доходят привести его в пристойный вид.

— Да уж, печальненько, — протянул Суйгецу, крутя головой по сторонам.

— Главное, что крыша над головой и стены прочные, — отрезала Карин, кутаясь с плащ. Как и говорил Кисаме, к суровой зиме дети не подготовились.

Когда Яхико открыл дверь кухни, в мрачный коридор хлынул поток света, тепла и восхитительных запахов, свидетельствовавших о том, что Конан взяла на себя труд приготовить к их приходу еду.