Два мира. Том 2

Приближаясь к деревне, Дейдара не мог не думать о том, что Итачи и Кисаме сейчас, наверное, уже в Конохе — в месте, куда ему самому так хотелось попасть. В последние месяцы Селение Листа стало для него навязчивой идеей, и вовсе не из-за своей истории или красот — из-за всего одной девушки. Во время беззаботного пребывания в Хогвартсе Дейдара и представить себе не мог, что жить в расставании будет так трудно. Ему казалось, что если расстояние и разлучит их, то это будет ненадолго, — и эти четыре месяца оказались для него тяжёлыми. Не только, впрочем, из-за Хинаты; был ещё один человек, о котором Дейдаре так некстати напоминала эта дрянная пустыня.

В Суне нукенинов ждали: когда они подходили, из прохода, ведущего в деревню, показался отряд и двинулся им навстречу. Метрах в трёхстах от ворот шиноби встретились.

— Приветствую вас в Суне, — старший брат Казекаге старался говорить вежливо, но получалось сквозь зубы. — Прежде, чем вы войдёте в деревню, хочу предостеречь вас от необдуманных действий.

— Что ты имеешь в виду под «необдуманными действиями»? — вкрадчиво поинтересовался Орочимару, приоткрывая лицо. Разглядев его, Канкуро помрачнел ещё больше.

— Почему именно ты? — процедил он — Дейдаре вспомнилось, что Змей был тем, кто убил Четвёртого Казекаге, отца этого парня.

— На всё воля Лидера, — отозвался Орочимару, уже откровенно издеваясь.

Канкуро стиснул кулаки, его лицо перекосила гримаса ненависти. За его спиной джонины, почуяв закипающий гнев предводителя, напряглись.

— Короче, — не выдержав, встрял Дейдара в перепалку, — мы — послы Лидера Акацуки и Амегакуре, прибывшие в Суну с миром. Клянёмся не совершать ничего, что пошло бы во вред Селению Песка и его народу, мм. Теперь ты нас впустишь?

Не открывавшего лицо Дейдару Канкуро всё же узнал — по голосу, судя по всему, — и, казалось, разозлился ещё сильнее. Впрочем, он всё-таки взял себя в руки.

— Следуйте за нами, — проговорил он и, развернувшись, двинулся обратно к селению, и нукенины последовали за ним; джонины Песка замыкали шествие.

«А ты, оказывается, дипломат, Дейдара-кун», — раздался в его голове язвительный комментарий Змея.

«Просто надоело вас слушать, — огрызнулся Дейдара в ответ. — И хватит этого «кун», раздражает, мм».

По ухмылке Орочимару он понял, что поблажки не дождётся.

Миновав длинный проход, тянущийся между высокими стенами, шиноби вышли на площадку, с которой открывался хороший вид на деревню. Суна практически не изменилась с тех пор, как Дейдара был здесь в последний раз — всё те же прямые улицы, сходящиеся к резиденции Казекаге в центре селения, всё те же дома из песчаника, всё то же желтоватое однообразие. А вот в Конохе — Итачи рассказывал — полно извилистых улочек, разноцветных домов, тихих подворотен…

По улицам прошли быстро, нигде не останавливаясь. Краем глаза Дейдара замечал страх и злобу на лицах жителей, выглядывавших из окон, но не придавал этому ни малейшего значения: его никогда не волновало мнение масс, да и вообще почти ничьё.

«Интересно, что было бы, если б здесь вместе со мной в самом деле был Данна?» — вдруг подумалось ему, но Дейдара тут же мотнул головой, прогоняя мысль прочь, заставляя себя сосредоточиться на деле, ради которого был прислан в эту деревню.

Казекаге встретил нукенинов холодным, внимательным взглядом; даже если личности послов, выбранных Яхико, и вызвали у него недовольство, вида он не подал.

— Приветствую, — негромко произнёс Гаара, когда Акацуки подошли ближе, а Канкуро встал за спиной его кресла возле светловолосой девушки с надменным лицом — Темари, кажется. — Какие новости вы принесли?

— Всё остаётся в силе, — хрипло произнёс Орочимару. — Через неделю состоится встреча глав Акацуки, Суны и Конохи и подписание мирного договора, на следующий день — заключение альянса, который объединит страны Дождя, Ветра, Огня, Травы, Водопада и Звука.

— Даже не верится, что это в самом деле происходит, — хмыкнул Канкуро. — Никогда ещё, наверное, не было объединения с таким странным составом.

— Наш Лидер надеется, что в дальнейшем удастся эту коалицию расширить, — миролюбиво заметил Орочимару. Даже спустя несколько месяцев Дейдара всё не мог понять, притворяется Змей или в самом деле поддерживает идеи Яхико.

— Это было бы благом для всех нас, — сказал Гаара, продолжая пристально глядеть на нукенинов. Что он пытался по их лицам угадать? Истинные намерения Лидера? Их собственное отношение к затее?.. Дейдаре не нравился этот взгляд и он поспешил перевести тему.

— Мы планировали отправиться обратно в Аме завтра вместе с вашими наблюдателями, — сказал он и посмотрел в окно — ветер усилился, и из-за завесы песка теперь не было видно практически ничего. — Но что-то мне подсказывает, что придётся задержаться, мм.

— Судя по всему, да, — подтвердила Темари. — Скорее всего, к ночи начнётся серьёзная буря. Вам повезло добраться сюда раньше этого момента.

— Ага, — безразлично откликнулся Дейдара, не став говорить, что благодаря напарнику неплохо поднаторел в способах выживания в пустыне. Бывшему напарнику, вернее.

— В резиденции есть комнаты, специально предназначенные для послов, — произнёс Гаара. — Предлагаю вам остановиться здесь.

«Чтобы мы лишний раз не волновали народ, бродя по деревне», — хмыкнул про себя Дейдара. Впрочем, предложение было неплохое, и отказываться не имело смысла.

Оставив Гаару и Канкуро в рабочем кабинете главы Суны, Акацуки вместе с Темари вышли в коридор. Ведя их по резиденции, девушка хранила ледяное молчание, старалась лишний раз не смотреть в их сторону. По-видимому, из всей этой семейки лишь Гааре дана способность носить маску абсолютной бесстрастности.

— Вот ваши комнаты, — холодно сказала Темари, указав на две двери. — Мне распорядиться об обеде?

— Не надо, — отмахнулся Дейдара. — Не будем злоупотреблять вашим… гостеприимством, мм.

Темари прищурилась и, казалось, была готова зашипеть, точно рассерженная кошка. Демонстративно отвернувшись от неё, Дейдара вошёл в левую дверь и тот час же захлопнул её за собой: хотел дать понять и девушке, и тем более напарнику, что не ищет компании. Подумав немного, достал волшебную палочку из специального кармана в сумке, где теперь большую часть времени её носил, и заклинанием запер дверь.

Кинув шляпу и плащ в кресло, более аккуратно поставив туда же сумки с глиной, Дейдара подошёл к круглому окну. Пожалуй, в его личном рейтинге наименее приятных для жизни селений Суна потеснит с первого места Аме с её вечными дождями, вгоняющими в депрессию: пустыня весьма однообразна, взгляду не за что зацепиться, и крайне неприятна, имея, похоже, лишь два режима существования: жара и песчаная буря. Причём, какой из них хуже, Дейдара до сих пор сомневался.