Два шага до катастрофы

– Можно затягивать, – сквозь зубы прохрипел он.

Орудуя ключом, Ефимов принялся затягивать ослабленные гайки. Но одна из них, которая перед этим провернулась вообще без всяких усилий, отчего-то даже не сдвинулась с места. Он усилил нажим, но это не помогло – гайка словно приросла к шпильке. Ефимов перехватил ключ, взявшись за самый край рукоятки, чтобы увеличить плечо, и изо всех сил крутанул его. Гайка легко повернулась, ключ сорвался с нее и, вырвавшись из руки космонавта, врезался в защитное стекло его скафандра. Ефимов непроизвольно зажмурился и, оттолкнувшись от антенны, отпрянул назад. В тот же миг незамеченный им остроконечный стержень опорного каркаса передающей антенны «Зодиака», словно стилет, пробивающий рыцарские доспехи, пронзил оболочку космического скафандра. Охлажденная почти до двух сотен градусов стальная игла вошла в человеческое тело. Вместе с ней в живую плоть ворвался космический холод, замораживая сокращающиеся мышцы и текущую по жилам кровь.

– Товарищ майор! – окликнул Ефимова Грачев, увидев, что тот не пытается достать выроненный инструмент. – Константин…

Странная неподвижность Ефимова заставила Грачева оборвать фразу на полуслове. Держась за выступающие конструкции антенны, он перебрался к нему и, заглянув в стекло его скафандра, увидел перед собой окоченевшее лицо мертвеца…

Грачев на руках отбуксировал тело своего погибшего товарища к космическому кораблю. Размеры выходного люка позволяли космонавтам покидать космический корабль только по одному. И ему пришлось сначала втолкнуть в люк тело Ефимова в скафандре и лишь затем втиснуться в шлюзовой отсек самому. Встретивший Грачева после шлюзований Никольский решил не снимать с Ефимова скафандр, чтобы не повредить его заледеневшее тело. Оставив погибшего товарища в шлюзовом отсеке, они вернулись в кабину корабля.

Никольский, белый как мел, занял место командира и, взяв в руки микрофон дальней связи, соединился с Центром управления полетами.

– Приказ выполнен, – доложил он начальнику Центра управления полетом. – Нераскрывшаяся антенна космического аппарата «Зодиак» переведена в рабочее положение. При выполнении порученного экипажу задания первый бортинженер майор Ефимов… – Последние слова давались с трудом. Никольский сделал паузу и, проглотив подступивший к горлу комок, закончил: – Погиб.

* * *

Здание, где располагался Командно-измерительный комплекс космических войск, протянулось на целый квартал. Кроме своих внушительных размеров, от соседних строений КИК отличало наличие на крыше здания многочисленных антенн дальней спутниковой связи, защищенных колпаками радиопрозрачных укрытий. По этим отличительным признакам Егоров без труда нашел Командно-измерительный комплекс, хотя впервые оказался в Краснознаменске. На отведенной под автостоянку огороженной площадке выстроились в ряд не менее пяти автомашин со спецномерами Министерства обороны и проблесковыми маячками на крышах, из чего Егоров сделал вывод, что здесь собралось все высшее командование космических войск.

Когда он поставил невдалеке свою машину, к нему тут же подбежал солдат-срочник с красной повязкой на рукаве и регулировочным жезлом в руке, но, взглянув на предъявленное Егоровым удостоверение старшего оперуполномоченного ФСБ по особо важным делам, виновато отошел в сторону. Дежурный прапорщик на входе отнесся к служебному удостоверению Егорова куда более внимательно, но, даже старательно изучив документ, отказался пропустить оперативника в здание, правда, уступив настойчивым требованиям Егорова, вызвал коменданта. Комендантом объекта оказался пожилой полковник предпенсионного возраста, который наконец и вызвал на КПП представителя военной контрразведки.

Увидев перед собой майора Ушакова, который помог ему пройти на пресс-конференцию в Росавиакосмосе, Егоров облегченно вздохнул. Контрразведчик тоже узнал коллегу из управления по борьбе с терроризмом и, подойдя к Егорову, удивленно спросил:

– Вы ко мне? Что-нибудь случилось?

Егоров молча протянул ему распечатку последней статьи Стремоусова. Прочитав статью, контрразведчик озабоченно крякнул:

– Откуда это у вас?

– Из компьютера журналиста, убитого исламскими террористами, стремящимися захватить «Зодиак».

– Ну, так уж и захватить? – недоверчиво переспросил Ушаков.

– Послушайте! – повысил голос Егоров. – Чтобы добыть сведения о «Зодиаке», террористы уже убили двух человек: корреспондента и ответственного редактора того же издания. Полагаете, они действуют из простого любопытства?

Ушаков тяжело вздохнул.

– В любом случае, – указал он взглядом на распечатку, – это надо показать командующему.

– За тем я и приехал.

Ушаков на несколько секунд задумался, потом кивнул:

– Идемте со мной. Сейчас, правда, не самый подходящий момент, – заметил он на ходу и в ответ на вопросительный взгляд Егорова пояснил: – Один из космонавтов трагически погиб.

Егоров резко остановился.

– Как это случилось?!

– Подробностей я не знаю, – ответил контрразведчик. – Но командир направленного к «Зодиаку» космического корабля во время последнего сеанса связи доложил, что при выполнении задания один из членов экипажа погиб.

Егоров вспомнил слова Лобанова, утверждавшего, что еще во время сборки ядерного заряда «Зодиака» начало твориться что-то мистическое. Сейчас, после сообщения о гибели одного из космонавтов, утверждения конструктора о том, что супербомба, вопреки воле ее создателей, живет собственной жизнью, уже не казались ему досужими рассуждениями подвыпившего человека.

– А антенна? – остановив контрразведчика, спросил Егоров. – Космонавтам удалось развернуть ее?

– Командир корабля сообщил, что да. Сейчас операторы Центра управления пытаются восстановить связь с «Зодиаком», но пока безрезультатно… Нам сюда.

Прервав свой рассказ, Ушаков распахнул широкую двойную дверь, выкрашенную белой краской. Войдя вслед за ним в открытое помещение, Егоров попал в просторный зал с установленными вдоль стен компьютерными терминалами, за которыми работало не менее двух десятков офицеров. В центре зала, у небольшого возвышения, отделенного прозрачным стеклом, напряженно застыли несколько старших офицеров и генералов.

– Командующий, – указав взглядом на выделяющегося среди них генерал-полковника, шепотом сообщил Егорову Ушаков.

– Что значит, вы не можете установить связь?! – грозно выговаривал командующий космическими войсками вытянувшемуся перед ним подполковнику. – Ведь антенна «Зодиака» теперь развернута!

– Очевидно, дело было не только в ней, – невнятно пробормотал подполковник. – И мы столкнулись с более серьезным отказом аппаратуры.

– Так делайте же что-нибудь! Выясняйте причину! Эта операция на контроле у президента, что, по-вашему, я должен ему доложить! – в гневе воскликнул генерал-полковник и, увидев вошедшего в зал Егорова, без всякого перехода спросил: – Почему у вас в Центре посторонние?!

– Сейчас устраним, – невпопад ответил полковник и бегом бросился к остановившемуся у дверей Егорову.

– Как вы сюда попали? Посторонним нельзя здесь находиться, – скороговоркой выпалил он, едва остановившись.

– Это мой коллега из управления по борьбе с терроризмом, – опередив ответ Егорова, заявил Ушаков. – Полковник Егоров Андрей Геннадьевич. У него срочное сообщение для командующего. – Он перевел взгляд на Егорова и, представляя ему запыхавшегося офицера, сказал: – Подполковник Маркин, начальник дежурной смены.