Два шага маятника

Не будь Хеллер человеком проницательным и, прямо скажем, бесчестным, он ничего бы не получил от своей сотрудницы. Он попросту потерял бы ее. Но Хеллер сразу сообразил, в чем дело, нащупал ахиллесову пяту доктора Гривс. Да, теперь уж он не отпустит ее, хотя методы шантажа, в общем-то, и не входили в планы Хеллера. Что поделаешь, лучших методов нет, а дело требует, приходится поступиться канонами христианина.

Хеллеру не удалась прямая атака братьев Долли. Судьба навела его на путь кружной. Он узнает самое главное о работе Карела Долли, о замыслах биолога, которые так тщательно скрывают от всех и особенно от него. А ведь он и приехал ради этого, только ради этого.

Прошло три дня.

При каждом звонке Памела бледнела, вскакивала. Ее трясло, как в лихорадке.

–  Что с тобой?
– спрашивал Ласкар, заглядывая ей в глаза.

–  Сама не знаю, - отвечала Памела и едва сдерживала слезы. Чувствовала она себя разбитой, несчастной. Неминуемая беда висела над ней как тяжкий и острый Дамоклов меч.

Несколько раз она порывалась чистосердечно рассказать обо всем Ласкару, подсаживалась к нему, но поглядев на бледное отечное лицо и печальные глаза тяжелобольного, не рисковала. Такое нервное потрясение Ласкару пережить трудно, ей, как врачу, это было известно лучше, чем другим.

Только когда приходили Карел и Полина, она пересиливала страх, заставляла себя улыбаться и временами даже забывала о Хеллере.

Сборы у постели Ласкара обязательно порождали разговор о лаборатории. О чем бы ни зашла речь, всегда кто-нибудь сворачивал на излюбленную тему, и Памела день ото дня все больше вникала в существо эксперимента. Она знала почти все.

Карел потихоньку спросил у нее, кивнув в сторону брата:

–  Он работает?

Памела грустно улыбнулась.

–  Украдкой. Меня побаивается, но час-другой…

–  Мы так нуждаемся в устройстве!

–  Мне кажется, он уже много сделал. В столе я обнаружила целую стопку готовых расчетов. Спросите сами.

Карел отошел очень довольный.

Но спросить ему не удалось: Ласкар опередил.

Желая сделать приятный сюрприз брату и Полине, он вдруг сказал:

–  Можно начинать сборку устройства.

Они переглянулись.

–  Его надо сперва создать, - сказала Полина.

–  Уже, - коротко обронил физик.

–  Шутка?
– спросил Карел.

–  Нет, почему же. Памела, достань, пожалуйста, из правого ящика тетрадь.

Полина засмеялась.

–  Ласкар, - сказала ома сквозь смех.
– Да ты волшебник!

–  Все это проще, чем вы думаете. Кое-что было неясно, но я написал друзьям, они помогли. В общем, готово, и будь я покрепче…

Он замолчал, наслаждаясь общим подъемом от этого сообщения. Еще раз спросил:

–  Когда же начнем сборку?

Карел склонился к нему, спросил:

–  Мне не совсем понятны вот эти два места в схеме. Вы, математики, мыслите иной раз так, что пока доберешься до истины… Что ты хочешь сказать вот этой фразой? Остальное понятно. Схема примерно такая же, как и у новейшей электронной машины для диагностики заболеваний сердца. Усложнение за счет вычислительной стороны. Ну и, конечно, вот эта часть…

–  У тебя найдутся достаточно опытные механики для сборки?
– спросил Ласкар.

–  Буду просить твоих мастеров.

–  Есть у нас один славный человек. Он стар, медлителен, но чертовски умен, обладает поистине виртуозным мышлением. Его зовут Сарджи, Антон Сарджи, он, кажется, хорват по национальности. Я его знаю уже лет двадцать. Безусловно подойдет. Поручим ему, а он подберет рабочих на месте.

–  Хотелось бы обеспечить секретность, Ласкар.

–  Скажем, что получили заказ. Ну, хотя бы из… Варшавы. Так, Полина?

–  Да, можно. Из института грудной хирургии.

–  Начнем сборку в атомном центре, к концу работы увезем устройство к тебе, Карел, и тогда уж обойдемся услугами только Сарджи и собственными средствами. Средствами… средствами… Где мы их возьмем?

–  Можно использовать мои сбережения, - сказала Полина.
– Их немного, но…

–  Да, да, - откликнулся Карел.
– Это решено.

Чуть поколебавшись, Ласкар сказал:

–  Я не говорил тебе… Ганс Хеллер опять предлагал нам объединение.

Карел засмеялся, но как-то безрадостно.

–  Что ты ответил ему?

–  Категорическим «нет».

–  Правильно сделал.
– И после небольшой паузы: - Он так богат?

–  Называет себя миллионером.

–  Что вы скажете, Памела?
– Карел не без умысла задал этот вопрос.

Она вспыхнула, сжала руки.

–  Хеллер очень плохой человек. Будьте от него подальше. Он, конечно, богат. А все его помыслы низменны, мерзки. Вам, Карел, с ним не по пути.

–  Спасибо, Памела.
– Карел вдруг ребячливо улыбнулся.
– И довольно об этой браварской бестии. Он все еще здесь?

–  Да, - очень сухо сказала Памела.

–  Ты сказала ему, что остаешься?
– спросил ее Ласкар.

–  Он догадался.

–  И как он к этому относится?

–  Ты еще поговоришь с ним, - как-то странно сказала Памела.

Наступило неловкое молчание. Все почувствовали за этими словами недоговоренность, что-то тяжелое и плохое.

Сели к столу, Памела разлила чай, подвинула столик к кровати Ласкара, сама повязала ему салфетку. Пили молча. Памела не отходила от больного. Карел задумался над своей чашкой, потом вдруг сказал:

–  Я очень устал. Временами в голове такое начинается, хоть о стенку бейся. И чем дальше, тем больше препятствий и трудностей.

–  Значит, цель близка, - отозвался Ласкар.
– Всегда так.

–  Цель! Она все время отодвигается. Как заманчивая полоска горизонта. Идешь, идешь к ней, а посмотришь вперед - так же далека.

–  Вот установим расчетное устройство… - Ласкар встретил недоверчивый взгляд Карела и замолчал.

–  И тогда мы начнем свой опыт на людях,-сказала Полина, проявив больше смелости, чем мужчины.

–  Не загадывай, - откликнулся Карел.

–  К тому идем, - отпарировала она.
– Для чего же мы работаем?

Памела смотрела на нее во все глаза. Неужели все это произойдет так скоро?

–  Лишь бы ты был здоров, сказал Карел и, нагнувшись, похлопал брата по плечу.

Ласкар сосредоточенно помешивал ложечкой свой чай. Полина нахмурилась. Стало слышно, как трудно дышит Ласкар.

–  Ладно, друзья, - произнес Карел.
– Сказано, так сказано. Все готово для серьезных опытов, это факт.