Двадцать лет спустя

Губы Драко двинулись вниз по щеке Гарри к его уху, затем на шею, для того чтобы снова вернуться к губам. Было такое ощущение, что от этих губ зависела их жизнь. Драко лежал на Гарри, их члены двигались в такт. Они стонали при каждом прикосновении от желания. Ноги Гарри обхватили бедра Драко и притянули его ближе. Их тела двигались как одно. Драко приподнялся и разместил свой член напротив отверстия Гарри. Их губы впервые оторвались друг от друга, и они посмотрели друг другу в глаза. Зеленые и серые. Во взглядах, которыми они окинули друг друга, были не только страсть и сексуальное желание, но и жизненная потребность друг в друге. Драко медленно скользнул внутрь Гарри. Тело того с жадностью приняло его. Их бедра двигались, и их взгляды не покидали друг друга. В тот момент у них не было секретов друг от друга, словно все щиты были сняты, и они стали одним целым. Их тела продолжали двигаться, в комнате стояла мертвая тишина. Даже не было слышно звуком одного тела, ударяющегося о другое. Все еще глядя в изумрудно-зеленые глаза, Драко наклонился и припал к губам Гарри. Их поцелуй был полон любви и обещания того, что может быть и что будет, если им будет позволено. Когда Драко кончал в Гарри, его душа и губы прошептали:

– Ты - мой, Гарри Джеймс Поттер.

– А ты - мой, Драко Люциус Салазар Малфой.
– Они оба упали в полном удовлетворении физическом, эмоциональном и душевном, совершенно не замечая, что двадцать четыре мужчины в шоке смотрят на них в полной тишине.

Пол поднялся, посмотрел на Ремуса с болью в глазах и кивнул, показывая, что он понял, что только что произошло. Он отошел, подхватывая свою одежду и, нащупав ключи от машины в брюках Драко, взял их. Он последний раз посмотрел на Гарри и Драко, все еще обнимающихся, и вышел из клуба.

Глава 21

Гарри все еще смотрел в стальные глаза, отражающие его собственную душу, когда боковым зрением уловил движение. В этот момент он понял, что они с Драко не одни. Глаза, смотревшие в его, казалось, заметили это в тот же момент. Они оба обернулись, увидев Пола, выходившего за дверь.

– Черт, Драко, что я натворил?

– Боже, прости. Я не хотел, чтобы это случилось, бог мой. Одному из нас надо пойти за ним.

– Это должен сделать я; я виноват перед ним.

– Ооо, только не начинай, Поттер, ты не единственный в этом чертовом мире, кто должен отвечать за все, что в нем не так. Я тоже его друг и виноват, как и ты, мы оба его предали сегодня ночью.

Ремус подошел к двум мужчинам и присел перед ними на колени. Он положил руку на спину Драко, успокаивая.

– Джентльмены, думаю, нам стоит перенести этот разговор в другое место.
– Он обратил их внимание на других мужчин, которые наблюдали за этой сценой.

Стюарт подошел к ним, во взгляде плескались непонимание и боль, и спросил:

– Почему ты так переживаешь из-за него? Я, черт подери, твой парень. И с какой стати он называет тебя «Поттер», а ты его «Драко»? Что ты скрываешь?

Гарри откинул голову назад и закрыл глаза. Ему повезет, если он сможет справиться с ситуацией. Одного этого достаточно, чтобы раскрыть его прикрытие, и не только это, но и всю ту ложь, в которой он жил последние тридцать лет.

– Стюарт, пожалуйста, ты многого не знаешь. Не представляю, как я смогу тебе все это объяснить, но мне надо пойти за Полом.
– Он посмотрел на Ремуса, ища помощи, тот покачал головой: он не будет делать того, о чем его просит Гарри, он в чужой стране и не уверен, может ли использовать магию по волшебному законодательству.

– Не сейчас, Гарри, все образуется. Нам четверым надо пойти куда-нибудь и сначала спокойно поговорить. Тогда, может быть…

Гарри и Драко встали; Гарри потянулся к руке Стюарта, который отдернул ее, прежде чем тот успел дотронуться.

– Мы можем поговорить в кабинете; я хочу получить ответы, Гарри.

– Гарри, до дома сорок минут езды, у нас есть время, - заверил его Драко.

Мужчины натянули брюки и прошли в кабинет. Гарри закрыл дверь и наложил чары тишины без палочки. Он встал напротив Стюарта и посмотрел на двух других мужчин, которые кивнули ему, чтобы тот начинал, зная, что они поддержат его, что бы он ни сказал.

– Во-первых, Стюарт, я - Гарри Поттер, вернее был им до переезда в Штаты. Именно тогда я поменял свое имя. Блэк - это фамилия моего крестного.

– Я думал, Ремус твой крестный?

– Так и есть, другой мой крестный умер, когда мне было пятнадцать. После смерти Сириуса опекунство надо мной перешло к Ремусу, я никогда не пользовался их именами раньше.

– Я уехал из Англии по многим причинам, но в основном, чтобы сбежать от своего прошлого, мне больно говорить о нем. Я не врал, когда сказал, что видел Ремуса всего дважды за последние пятнадцать лет. Один раз, когда уехал в Лондон после смерти Бенни, и снова, когда он, его сын и мать мальчика приехали навестить меня на прошлой неделе.

– Мы с Люком вместе ходили в школу, он уехал из Англии почти по тем же причинам, что и я, и тоже сменил имя. Он поменял первое и второе имена, постаравшись… как бы это сказать… сделать их более «американскими». В школе его звали «Драко». Последние пару лет мы с ним поддерживаем связь, и я, уважая его желание, стараюсь звать его по-новому, а не так, как прежде. Но я постоянно путаюсь, иногда даже в течение одного разговора.

– Стюарт, пожалуйста, поверь: у меня было просто отвратительное прошлое, и я хочу его забыть. Поэтому-то я и живу под другим именем.

Стюарт посмотрел на него, будто раздумывая, верить ему или нет.

– Это не объясняет Пола.

– Не объясняет.

– Гарри, просто скажи ему и все. Мы можем потом все поправить, если это не сработает, - вздохнул Драко.

– Поправить что?
– воскликнул Стюарт.

– Любимый, успокойся. То, что я собираюсь сказать, возможно, шокирует тебя, а я не очень хорошо представляю, как объяснить эту ситуацию.
– Гарри посмотрел на свои босые ступни в надежде, что объяснение пройдет без того, чтобы ему пришлось раскрыть свое прикрытие.

– Официально, Пол - мой муж. Мы женаты с первого дня выхода действия закона. Люк был женат на Бенни; они поженились тогда же. Мы с Бенни работали вместе, у нас хорошо шли дела, поэтому мы решили перебраться сюда вместе и попытаться начать отношения. Каждый из нас знал, что это неправильно по отношению к Полу и Люку, но нам это было необходимо. Я не могу объяснить почему, просто так было нужно.

– Пол и Люк тоже работают вместе; я не видел Люка до похорон Бенни. Только там я понял, кто он такой.

– Подожди, ты же сказал мне, что отец Бенни приехал и забрал его тело в Нью-Мексико, и тебе не позволили присутствовать на похоронах.

Гарри нахмурился, забыв о своей маленькой лжи.

– Да, ну, тот день был полон сюрпризов. Бесполезно отрицать: я там был. Так уж получилось, что отец Бенни - коп, и давай просто скажем: когда мы с Люком на похоронах набили друг другу морду - никто не был в восторге. Но потом мы поговорили и стали друзьями.

– Когда я ушел отсюда, я вернулся к Полу и, ну… ты можешь представить, чем все это обернулось, если я вернулся. Но я обязан объяснить ему обо мне и Люке. То, что он и все остальные видели - была страсть, которую мы отрицали с семнадцати лет, черт, возможно, даже раньше. Он принял, что я с другими мужчинами, с тобой. Но не думаю, что ему доставит удовольствие перспектива того, что я могу быть с его лучшим другом.