Двадцать сигарет в пачке

Все разошлись по домам.

Но внутри Адама закипела активность творчества, которая не находила себе применения со дня катастрофы в Эдеме. Его всесторонние познания об устройстве мира, движении его сил и причинах их возникновения обрели выход на титаническую силу соплеменников Ламеха. Потомки Каина обладали такой физической мощью, что порой казалось, будто сила приручённого Каином пещерного медведя и в самом деле передалась сородичам Ламеха. Адам узрел это и ликовал. По его наставлениям Ламех начал перестройку Каиновой могилы на Камне Сияния, превращая мавзолей в дворец для великих праотцов. По замыслу, он должен был достигать облаков, чтобы великий праотец мог сверху лучше видеть дела своих сынов.

Люди всей долины были отправлены на каменоломни для доставки невиданного прежде количества строительного материала. Но хоть потомки Каина и были неимоверно сильны, их усилий было недостаточно для столь амбициозного предприятия. Работа шла медленно. Ламех злился, подгонял руганью и кнутами работающих, но это не приносило результата. Вечерами он с виноватым видом приходил слушать новые наставления Евы, но все время исподволь наблюдал за неподвижно сидящим патриархом. Боязнь разочаровать великого праотца заставляла его искать любой знак благосклонности на неподвижном лице. А Адам никак не замечал этого. Он напряжённо рассматривал символы на могильном Камне. Он был погружен в свои размышления.

Одно туманное воспоминание, почти забытое, но неистребимое, снова ожило и захватило все его мысли. Он вспоминал тот день на Камне Причины, когда последний раз Сияние беседовало с Человеком, открывая некую великую тайну. Он помнил, что это было очень важно. Помнил, что ему предстояло осуществить какую-то великую Цель и она была связана с его перерождением в Человека. Он помнил, что ему предстояло сделать нечто грандиозное. Вот только что именно он так и не успел узнать. Или успел, но теперь не мог вспомнить.

Ах, если бы он смог вернуться в тот сладкий миг, когда Сияние во всем своем могуществе открывало ему эту захватывающую дух Цель, в котором таился ответ на вопрос зачем он здесь! Он точно помнил, что это было грандиозно. Он не забыл масштаб своей великой миссии. Не мог лишь вспомнить в чем же она заключается.

"Ах, если бы я мог вернуться в то мгновение!", – с горечью думал он, неподвижно уставившись на символ, который повторялся на Камне чаще других.

"Если бы я мог!"

И лишь только это желание оформилось в его сознании, из глубин естества поднялся яд Кислого дерева. Зашумев, он поглотил все мысли Человека, и в этом шумном потоке, родился голос ядобога Самаэля.

– Сделай это!

Невесть откуда вдруг потянуло холодным сквозняком и из глубин сознания поднялась Идея. Идея настолько сильная, что в миг вытеснила все прочие интересы Адама.

"Время – это такое же творение бытия, как пространство или материя, – думал Человек. – Значит оно имеет свою природу? Значит оно имеет сущность, которую можно изменить? И если ее можно изменить, то почему бы не попробовать ее изменить? Её нужно изменить! И даже если это изменение вновь принесёт лишь разрушение, пусть! Зато можно узнать, можно вспомнить, о чём же тогда на Камне Причины говорило Сияние! А уж что-что, а возможность разрушать, превращать все в прах – этот дар Сияние не отняло!"

– Разрушить время! – четко произнес Самаэль, и эта мысль зазвенела жутким хохотом ядобога.

В глубинах человеческого сознания она посеяло маленькое зерно надежды.

Адам вцепился в эту надежду, как цепляется за соломинку тонущий в пучине, и лихорадочно принялся просчитывать пути реализации великой, но навязчивой Идеи. Первым барьером, который следовало преодолеть для ее достижения, был недостаток физических усилий. Единственное решение, которое смог увидеть Человек несло массу компромиссов и отступлений от привычной морали.

– Нет никакой морали! Сделай это! – приказал Самаэль, и Адам принял эту мысль.

Преисполнившись решимости Человек порывисто встал, прервав тихий рассказ Евы о любви и гармонии царившей в эдемском саду.

– Хватит женских сказок, – грубо оборвал жену Человек. – Теперь пришло время для моих наставлений.

Ламех, начавший уже клевать носом под убаюкивающий говор Евы, подскочил.

– Сын мой, тебе предстоит проявить стойкость и храбрость. Ты – мой сын, и сын моего храброго Каина. Ты – наша кровь и наша плоть. Мы все возлагаем на тебя суровую миссию. Оправдаешь ли ты наши надежды?

Ламех ждал этих слов уже давно. Став перед Адамом на колено, он положил перед ним свой топор.

– Великий Отец приказывает, Ламех исполняет.

– Готов ли ты пролить кровь за своего отца? – чеканя каждое слово, спросил Адам и посмотрел на Еву поверх рыжей косматой головы.

Атлант, не шевельнув ни одним мускулом на лице, провёл отточенным лезвием по груди и из рассечённой кожи потекла тонкая алая струйка.

– Да будет так, сын мой. Собирайся! Пришло время утереть кровью Слезу Гнева.

На следующее утро из городских ворот вышла дружина исполинов, несущих носилки. На них восседал Человек. Впереди шёл Ламех. Они держали путь через горы. Туда, где беспечной жизнью жили первые дети Адама. Всякую встречающуюся им на пути группу первобытных людей Человек призывал следовать за собой, оставив прежний образ жизни. Всех несогласных насильно порабощали, а проявляющих сопротивление истребляли. Так они шли долго. Очень долго. И когда за ними собралась многотысячная армия первых людей, Адам приказал возвращаться.

Они вернулись в долину, и строительные работы там продолжились с новыми силами. Угнетённые потомки первых детей Адама были брошены на добычу и доставку строительного камня в долину. Чтобы работа не прекращалась, над ними были поставлены надсмотрщики из числа добровольно примкнувших к Ламеху. В награду за тиранию над собратьями они получили женщин и возможность селиться в горах у бескрайнего моря.

В хлопотах обустройства города, Человека посетила новая радость. У Евы родился сын. Необычный мальчик, проявивший странную особенность, которую вначале приняли за смертельный недуг. Его огромные глаза заволакивала пелена, а над высоким лбом появлялось едва заметное сияние. Да, то самое сияние, которое не видел никто, кроме матери.

Когда вернувшемуся из похода Адаму представили сына, ребёнок не понравился Человеку. Он не разглядел в нем то, что сразу бросилось в глаза Еве. Новый представитель человеческого племени обладал способностью, которой не было у других потомков Адама – он слышал голос Сияния. Тот самый голос, из которого вышел первый Человек. Тот самый голос, которого так жаждал Адам. Теперь его, пока ещё совсем щуплый отпрыск, вновь почувствовал присутствие Духа жизни.

Однако Адам, увлечённый осуществлением своей идеи, оставил это без внимания. Он предоставил его воспитание Еве и неотлучно пребывавшей при ней Иштар. Ева нарекла сына Сит, сказав, что он дан ей взамен убитого Авеля. Мальчик рос столь же стремительно, как и окружённый заботой Адама город.