Дважды рожденная

Я предпочла бы узнать об этом иначе.

Не обращая внимания на хрипы умирающего, я сняла с него перевязь с мечом и пистолетами. Повернулась и шагнула за порог.

В рыбацком квартале было тихо: разбойников не интересовали нищие лачуги. Мамы дома я не нашла, но куда она делась, гадать бесполезно. Надеюсь, ей удалось спрятаться, как и соседям. Я двинулась дальше, к центру города.

Трое грабили большой дом. Таскали узлы и сундуки, сваливали на телегу с запряженной в нее клячей. Двоих я убила выстрелами из пистолетов в упор. Третий заревел от ярости и бросился с занесенным клинком. Я отпрыгивала, ускользала, выжидала - и рубила. Неумело, но сильно. В конце концов он упал.

Пистолеты пришлось бросить: я не умела их заряжать. Но в телеге со сваленным добром нашлись лук и стрелы. Старшая ободрилась. Не зря она стала охотиться вскоре после моего рождения.

А потом все слилось в какую-то чудовищную фантасмагорию, за которой я словно бы отстраненно наблюдала со стороны. Наверное, так и начинается безумие. Картинки менялись стремительно, как россыпь зерна под жерновами. Грохот и стоны, драки и резня, холодные тени, черный дым и жгучий, как клеймо, жар пламени. Кровь текла по рукам, и я понятия не имела, моя или чужая. Все равно.

Я не могла уничтожить всех. Но мне нужен был один. Тот, кто мнит себя высокородным, которому по праву позволено больше, чем другим.

На Губернаторской улице небольшой отряд городской стражи, спина к спине, все еще сопротивлялся. С ними играли, как кошка с мышами: нападали и отступали. Время от времени вперед выходил аркебузир и приканчивал одного из солдат.

Среди стражников я увидела Бранта. Забрызганный кровью с ног до головы, осунувшийся, с мечущимся взглядом, он едва походил на самого себя.

Руки, словно по собственной воле, вскинули лук, в пропитанном гарью воздухе замелькали стрелы. Но пиратов было десятка два, и они быстро оправились от изумления. Запоздало подумалось: не стоило связываться с большим отрядом. Но как не помочь тем, кто еще жив? Раз уж не смогла спасти отца...

Увернувшись от пиратского меча, я бросилась бежать. Через несколько шагов подпрыгнула и подтянулась на балкон доходного дома, что нависал над мостовой. Стрелять в разбойников оттуда было даже удобнее - вот только я не могла собирать стрелы, и они кончались. Двое пиратов высадили дверь дома, и уже грохотали сапогами по лестнице.

Пришлось бежать дальше. Перепрыгнуть узкую улицу не сложно, но пальцы скользили по карнизу, плашки черепицы шевелились под заброшенным на край коленом.

В горячке я совсем забыла про аркебузира. Шипение горящего фитиля и резкий щелчок напомнили о нем. Но деться мне было некуда.

Пуля ударила в спину. Ладони, что цеплялись за крышу, вдруг стали не моими. Набитыми ватой руками куклы. Падения на брусчатку я не почувствовала.

Связанные стражники и другие пойманные сидели рядом с моим телом, которое тоже бросили на повозку показать капитану, как какую-то диковину. Брант все возился сзади, пытался заломленными руками накрыть мои плечи старым мешком.

– Оставь девочку, - буркнул его сосед.
– Не видишь - она...

– Замолчи, - оборвал Брант. Он стискивал зубы, но хриплое дыхание больше походило на всхлипы.

Повозка с будущими рабами медленно стучала колесами к причалу среди другой добычи. Занимающийся рассвет гнал с моря бриз, пепел поземкой стлался по улицам.

Я старалась не двигаться, хотя боль простреливала под лопаткой, спускаясь по позвоночнику в ноги. Это пройдет. Зажили же без следа у Старшей трещины от Стужи.

Помощь уже близко.

– Вот она, - сказал кто-то, стаскивая меня на землю.

Удержать стон было самым трудным за сегодняшнюю ночь.

– Вы посмотрите, - изумился тягучий голос, который я не забуду никогда.
– Неужели та самая девчонка, дочь рыбака? Перебила из лука - скольких?

– Одиннадцать человек.

Еще проткнутый вилами и пара-тройка с перерезанным горлом. Кажется.

– Вот как, - капитан наклонился, убирая у меня с лица волосы.
– Жаль, что мертва. Выживи она, пожалуй, предложил бы место юнги.

Мои пальцы нащупали кинжал у него за поясом. А глаза уставились прямо в его - карие, широко распахнувшиеся от потрясения.

– Я бы отказалась!
– бросила я. Погружая лезвие в белое, высокородное горло.

Вопли ужаса и ярости оглушили меня, десяток человек бросились с занесенными мечами. Но в этот момент пристань накрыл невыносимый жар.

Такой, от которого высыхают глаза, закручиваются в спирали волосы и обнаженная кожа вздувается волдырями.

Я с трудом поднялась на ноги. Указала на повозки с награбленным, причаленные шлюпки, стоящие на рейде шхуны.

Огненевидимка прыгнула на ближайшую телегу - та мгновенно занялась. Завизжала перепуганная лошадь, кинулась вскачь, сбрасывая возницу под колеса. Невидимая тварь перескочила дальше.

Воцарился хаос. Люди орали и ревели, метались без толку, убегали, прыгали в воду. Огонь следовал за ними. Я кое-как перерезала веревки на запястьях Бранта, еще нескольких человек, но на большее сил не хватило - вновь провалилась в темноту.

Настойчивый зов с трудом проник сквозь беспамятство:

– Очнись, Айла, - кричал Брант, сжимая меня в объятьях.
– Останови!

– Что...
– Я едва разлепила сухие, спекшиеся губы, закашлялась от гари.

Мы находились словно в жерле вулкана. Пристань пылала, дым ел глаза и раздирал легкие. В гавани горели корабли - и пиратские шхуны, и торговые барки, и рыбацкие суденышки, и фрегат береговой охраны, только что прошедший пролив. Огненевидимка умела плавать.

В ужасе я закричала, и мой крик подхватила Старшая.

Что мы наделали? Горе и бешеная ярость, что мы принимали за холодную отстраненность, наделала в городе беды больше, чем пиратский налет.

– Уходи, - приказала я огненевидимке, и тварь послушно скользнула прочь.

Старшая стремглав выбежала из пещеры в заснеженную долину. Слезы текли по ее щекам - возможно, от яркости встающего над горой Солнца. Ледяной ветер ринулся с пиков прямо ей в руки - и вырвался из моих ладоней в светлеющее южное небо над гаванью. Возмущенное вторжением, оно вскоре разразилось протестующим дождем.

Боги, сколько непоправимых ошибок я должна совершить прежде, чем пойму, кто я есть? Зачем я рождена дважды, для чего мне дана эта сила, как ею управлять, чему служить.